Просроченный долг - Йожеф Лендел

выходил проверить, как горит уголь. Найда забилась под крыльцо, за ступеньки. Миша издалека, осторожно кинул страдающему животному охапку соломы, а на заре разбудил товарища.

— Эй, вставай! Прибавление семейства.

— Что? Кто? — встрепенулся тот.

— Семейка тут, под крыльцом.

Андрей вскочил и босиком выбежал из дома.

— Поберегись. Рычит так, будто никогда нас не видала.

Найда и Андрея не подпустила к своему гнезду. Он не смог даже рассмотреть щенков.

Мишку уже на следующий день вызвали в деревню: требовался истопник в зерносушилку. Чужак с Найдой и слепыми кутятами остался. Надо было кончить работу, дождаться, пока выгорят кучи, потом выбрать готовый уголь.

От зари до позднего вечера он слышал с полей отдаленный гул машин. Он не хотел его слышать, но всё же слышал. Он ощущал обиду и горечь. Он не сам хотел, но теперь и сам хочет быть как можно дальше от всего. «Так лучше, — подбадривал он самого себя, — одному даже лучше, чем вдвоем». Только не понимал: зачем нужно без конца убеждать себя в этом.

Собака молча лежала под лестницей, окруженная щенятами, и лишь глазами или чуть заметно вильнув хвостом благодарила, когда он давал ей поесть.

С работой он управился. Теперь он ждал только телегу, которая заберет уголь, инструменты, ну и, наконец, его самого. Щенят он оставил всех. Он рассчитывал, что столкуется с Евсеем, когда возчик доставит его в деревню.

Медленно тянулись эти несколько дней. Казалось, в разгар страды о нем совсем забыли.

Но он не жалел. Он нашел себе в лесу полезное и спокойное занятие. Вытесывал топорища из ровного, без сучков, березового ствола. Чтобы были по руке, и вся сила лесоруба приходилась на острие топора. Только плотники или лесорубы могут по-настоящему оценить такое топорище. К тому же можно выручить хорошие деньги. Подобранным возле сруба осколком стекла он гладко скоблил их, а уж совсем гладкими и блестящими они станут от твердой руки человека. Для Мишиной жены он сделал две деревянные толкушки для картофеля, маленькую и побольше, и солоницу из бересты. Теперь он уже мог отойди подальше от угольных куч. Нашел березу, из верхушки которой можно было сделать вилы для сена. С Мишей они тоже всегда высматривали верхушки берез, потому что очень нужны были хорошие вилы. Но вот только теперь, когда он бродил один, он нашел целых пять.

Сидя на верхней ступеньке крыльца, он вырезал вилы, с помощью веревки и распорок придавал им нужную форму и клал сушиться на крышу.

Прошла неделя, но ни телеги за углем не присылали, ни еды ему не привозили. У него еще была картошка, мука, соль. Он пек лепешки, варил суп. Собаку кормил трижды в день.

Было уже много земляники, и мед он нашел, но не мужское это дело — ягоду собирать, не было охоты лакомиться.

Он предпочел заняться тем, что собирал на самом дне расщелины, где родник растекается тоненькими струйками, густой, упругий мох. В мешке из-под картошки носил его к дому и заостренной деревянной лопаткой конопатил зазоры и щели между сухими бревнами. Как знать, вдруг придется тут зимовать, если он и вправду станет лесником.

Однажды Найда показала своих щенят. Каштановые, в черных пятнах кутята, плотные, пушистые, жаркие, слепые клубочки жизни. Он погладил их. Найда лизнула ему руку, и ее глаза сказали: «Я тебе верю».

Целыми днями он сидел на верхней ступеньке и резал. Под ним возилось семейство. Однажды по сердитому рычанию Найды он понял, что приближается чужой. За деревьями и кустами шумно пробиралась ватага мальчишек-школьников. Вскоре послышались и их голоса. Россыпи земляники, как видно, задержали их, потому что они еще не скоро подошли к избушке.

Их было пятеро, у каждого в руке по ведерку, на ходу они легко размахивали ими. Старший хотел было подойти поближе, но его остановило злобное рычание Найды из-под лестницы.

— Дядь Андрей, велели сказать, чтобы вы сегодня же шли в деревню. Получите трех лошадей, зерна много намолотили, возчиков не хватает, — выпалил он залпом, словно заученный урок.

— А как с углем быть, не сказали?

— Сказали! — ответил мальчик. — Прикройте ветками или соломой, если найдется. Некогда сейчас уголь возить.

— А мука, инструменты, картошка… С этим что делать?

У парнишки, которого, видать, хорошо проинструктировали, нашелся ответ и на это.

— Тут оставьте, дядь Андрей, тут никто не возьмет. Дом заприте на засов.

— Ну что ж, ладно, — сказал чужак. Его тревожила участь Найды и щенков. Как Найде унести четверых детенышей за пятнадцать километров?

— Ладно, — машинально повторил он, потому что понимал, что это совсем не ладно, только ведь говорить об этом он не мог. Но если у него будут лошади, он приедет за Найдой и кутятами. — Ладно, — сказал он в третий раз.

— Дядя Миша велел передать, чтоб прямо к нему шли.

Подошли и остальные ребятишки. Они из ведерка лакомились земляникой.

— Хорошо.

— Председатель сельсовета вчера на собрании сказал, что даст вам, дядь Андрей, пустую избу, — продолжал паренек. — Но дядя Миша сказал, чтобы к нему шли.

— Там посмотрим, — задумчиво ответил чужак. — Ну, — перевел он разговор, — много ли земляники?

— Угощайтесь, дядь Андрей, — предложил паренек.

— И у меня, — сказал второй.

— У меня! — воскликнул третий.

— У всех! — потребовал самый маленький.

— Ого! — улыбнулся чужак и заглянул в ведерки. — Мало! Так мало домой несете? Ай-яй-яй…

— Шли сюда — в рот собирали, обратно — для матери, — объяснил парнишка с белыми, как лен, вихрами.

Чужак взял из каждого ведерка по ягодке.

— Спасибо.

— Дайте посуду. — Старший приготовился отсыпать земляники из своего ведра.

Андрей с улыбкой отказался.

— Здесь в лесу ее много! Лучше матери отнесите.

— А это дядя Миша прислал. — Старший достал кисет махорки.

Ребятишки ушли. Из леса еще долго доносились их голоса.

Он поспешно приступил к работе. Сначала аккуратно накрыл уголь густыми зелеными березовыми ветками так, чтобы по ним стекал дождь. Потом наварил целое ведро картошки и рассыпал по полу, чтобы скорее остыла. Тем временем в ведре сварилась жидкая похлебка. Перелил ее в щербатую посудину и выставил студить. Мешки с мукой и картошкой повесил на крючья под балкой, чтобы мыши не попортили. Внес лопаты, топоры, пилу, ведра. Остывшую картошку и миску с похлебкой поставил перед логовом Найды. Только после этого стал закрывать дом. Из кольев — по старинной охотничьей науке — смастерил такое устройство, что если кто-то чужой захочет проникнуть в дом, то своей неловкой возней лишь глубже задвинет засов. Только тот сможет открыть такую дверь, приоткрытую на щель с палец шириной, кто знает,