Непрожитые жизни. Патологоанатом о своих буднях в детском отделении - Татьяна Александровна Хитрова

В начале 1960-х годов, когда весь мир охватило волнение по поводу нового «чудо-препарата», одна женщина не поддалась всеобщему ажиотажу. Ее звали Фрэнсис Кэтлин Олдхэм Келси, и она сыграла ключевую роль в предотвращении одной из самых страшных медицинских катастроф XX века.

Фрэнсис, тогда уже опытный доктор медицины, доктор философии и фармаколог, работала в управлении по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA). Ее задачей было одобрение новых препаратов для выхода на рынок. И когда в 1960 году на ее стол попали документы о сертификации талидомида – препарата, который уже широко применялся в Европе и якобы считался абсолютно безопасным, – Келси была единственной, кто усомнился в этом. Хотя производители настаивали на быстром одобрении, обещая, что это лекарство станет спасением для миллионов женщин.

Но Келси не торопилась. Она обратила внимание на скудные данные о безопасности талидомида и потребовала дополнительные исследования. Производители оказывали на нее давление, отправляли письма и угрожали, но Фрэнсис была непреклонна. Она интуитивно чувствовала: не все так просто, как обещают рекламные брошюры.

Ее настойчивость вскоре была оправдана. Стали поступать тревожные сообщения из Европы: дети, рожденные женщинами, принимавшими талидомид, появлялись на свет с тяжелыми врожденными дефектами – без рук, без ног, с искалеченными телами. Благодаря решимости и профессионализму Келси талидомид так и не получил одобрения в США.

Фрэнсис Келси стала героиней, но она не искала славы. В 1962 году она была награждена медалью президента США за свои заслуги в защите здоровья и жизни тысяч детей.

В те дни, когда фармацевтические компании стремились к быстрым прибылям, ее неподкупность и научный скептицизм стали барьером, который спас Америку от трагедии.

Келси не только оставила после себя пример профессиональной доблести, но и зажгла свет на пути к более строгому регулированию в сфере лекарств, что сделало ее одной из самых влиятельных фигур в истории медицины.

И вот я смотрю на всех этих выдающихся женщин – тех, кто, невзирая на трудности, преграды и сомнения, шли вперед, чтобы изменить мир медицины, сделать его гуманнее, умнее, добрее. Они – не просто имена в истории, а пульсирующие примеры силы, преданности и бесконечной любви к своему делу. Я жажду быть одной из них не чтобы вскармливать свою гордыню, превознося свои достижения и ставя их на один уровень с легендами, нет. Вдохновленная их смелостью и жаждой познания, я мечтаю, чтобы однажды мои усилия тоже принесли пользу людям, чтобы каждое мое решение стало шагом на пути к спасению чьей-то жизни или облегчению чьей-то боли. Возможно, я никогда не стану великой и не войду в историю медицины как те, кем я восхищаюсь сегодня. Но если я смогу стать хотя бы маленькой ступенечкой на пути к вершине для тех, кто придет следом, значит, все уже было не зря.

Глава 7

«А когда будут дети?»

Аня

«Мы незнакомы, но я уже тебя ненавижу», – пронеслась мысль в моей голове. Первая реакция – самая честная, ведь так? Я смотрю на тест и чувствую, как у меня немеют пальцы и пробегает волна неприятных мурашек, будто кто-то провел когтями по голове, взъерошив меня, как воробья:

– Этого просто не может быть, я же пью противозачаточные.

Когда год назад пришла к гинекологу, чтобы подобрать метод контрацепции, она, узнав, что я не замужем и никогда не была беременна, сначала уговаривала найти кого-нибудь симпатичного и «родить для себя», ведь мне уже, как в песне, немного за 30.

Та не унималась и затем вообще предложила заморозить яйцеклетки на случай, если передумаю.

Я глянула ради интереса цены и в шоке ходила еще пару дней. «Жаль, такая цветущая шейка матки пропадает», – сказала мне гинеколог, вытащив гинекологическое зеркало. Комплименты врачей всегда меня удивляли, вот как она поняла, что шейка именно «цветущая»? Оттуда вылетела пчела? Посмотрев мои анализы, уточнив отсутствие противопоказаний и выслушав пожелания, гинеколог предложила мне пить оральные гормональные контрацептивы.

– А мужских противозачаточных нет? Не логичнее было бы «стрелять холостыми», а не «боевыми в бронежилет»? – спросила я тогда на приеме.

– Если бы вы были замужем и имели одного постоянного полового партнера, я бы предложила вашему мужу сходить на вазэктомию, хотя для нее нужны показания.

– Это что?

– Вазэктомия или постоянный половой партнер? – рассмеялась она.

Я натянуто улыбнулась.

– Это небольшая хирургическая операция, когда перевязываются или удаляются фрагменты протоков, которые выносят семя из яичек. Либидо, эрекция и даже семяизвержение сохраняются, но зачатия не происходит, потому что в самом эякуляте нет сперматозоидов.

– Как кастрация, что ли? Как котикам делают?

– Нет, что вы, анатомически все остается на месте и гормональная функция яичек сохраняется, тем более, в отличие, от перевязки маточных труб у женщин, вазэктомия обратима и вы с гипотетическим будущим мужем всегда сможете иметь здоровых деток.

Поэтому самым лучшим методом пока что являются именно барьерные методы, а точнее, презервативы, потому что они защищают не только от нежелательной беременности, но еще и от заболеваний, передающихся половым путем, чего не могут обеспечить никакие другие защитные средства вроде спиралей, таблеток или подкожных гормональных имплантов.

Я невольно потерла глаз, недавно пострадавший от моей неосведомленности о том, что «приличный» вид человека не гарант того, что он здоров.

– А какие побочные действия у моих таблеток?

– Давайте посмотрим. – С этими словами врач, как мне показалось, вынула из упаковки карманный вариант книги «Война и мир» и развернула ее до размеров простыни.

– Это инструкция к применению, в лучшем случае побочек не будет вообще, – поспешила успокоить меня врач, увидев, как округлились мои глаза.

– А в худшем? Чего стоит ожидать?

– Небольшую тошноту, боль в молочных железах, но иногда у пациенток возникают опухоли в груди, болезнь Крона, хлоазма, а также повышен риск возникновения тромбов, что ведет за собой риск тромбоза глубоких вен или артерий.

– Я половину не поняла, но звучит страшно. Ладно, потом почитаю. У моей бабушки была тромбоэмболия глубоких вен, чуть ногу не ампутировали – это из той же оперы?

– Ну, я не могу сказать точно, так как не знаю ее анамнез, механизм возникновения разный, однако да, при приеме КОК может возникнуть и такое, но не переживайте, это редко происходит.

– Но все же происходит. Как метод контрацепции таблетки лучшее, что подходит лично мне?

– Да, но их нужно принимать строго по часам, без пропусков,