Тридевятое. Книга первая - Ирина Кизимова

Повертев чашку с красным узором в руке, юноша вновь отпил немного ароматного отвара и задумался. Было в Иване что-то такое, чего он впервые не мог объяснить, царевич отличался от всех тех, кто приходил сюда ранее. Рискуя собственной жизнью, простой смертный явился к Кощею Бессмертному в надежде просто поговорить. Приходившие ранее люди видели лишь одну цель — силой добиться желаемого или убить его. А этот? Вот что в народе называется — истинный дурак…

Иван тем временем чихнул, зябко поёжившись во сне, он то открывал глаза, вздрагивая и порой не понимая, где находится, то вновь проваливался в беспокойный сон. «Василиса» — прошептал он, ему снилась её мягкая улыбка, горящие звёздами глаза, теплые объятия и тот незабываемый поцелуй, что она впервые подарила ему перед тем, как отпустить в этот тяжёлый путь.

В одно мгновение сон сменился кошмаром, появился жутко смеющийся Глеб, из его уст прозвучало грубое: «Знай своё место, Иван-дурак! То же мне царский сын нашёлся!» И вот царевич вновь летит за дверь. Картинка сменилась, и вот уже нечто тёмное внезапно появляется у терема и поражает его магией в самое сердце, а после его душа словно падает и падает куда-то в пустоту, а затем приземляется и тонет в ней словно в густом киселе.

Стараясь избавиться от ощущения липкого страха, Иван резко открыл глаза, осоловело заморгав, а затем наоборот уставившись взглядом в едва заметную царапинку на перилах. Помог выйти из ступора уже знакомый, пронизывающий порыв ледяного ветра.

— Привидится же такое. — вздохнул Иван, поёжившись и смахивая холодный пот со лба.

Он поднялся на ноги, решив ещё раз обойти терем кругом в надежде найти зацепку: как попасть внутрь.

Из-за того, что небо постоянно было затянуто тучами и сюда почти не проникал солнечный свет, дерево казалось практически чёрным, оно ладно лежало брёвнышко к брёвнышку, и не имело ни единой трещины. Кое-как кутаясь в кафтан, не предназначенный для такой погоды, и скрестив руки на груди таким образом, чтобы они влезли в противоположные рукава, Иван отчаянно попытался согреться и найти хоть какой-то проблеск света. В окнах второго этажа его не было, и если Глеб всё ещё был в тереме, то он точно не поднимался туда, либо спал, если всё же сейчас была глубокая ночь.

Несмотря на то, что осень только наступила, во владениях Кощея Бессмертного холод ощущался довольно сильно. Зуб на зуб не попадал. Царевич потерял счёт времени из-за постоянной темноты, облаком висящей над теремом, а весь удручающий вид, усеянного останками поля вызывал только острое, гнетущее чувство страха, полного одиночества и тоски по тёплому, родному царскому терему и объятиям любимой жены.

Иван подошёл к двери и прислонился к ней спиной, оседая на деревянный пол крылечка. От знал, что внутри тепло, но им не веяло от закрытой двери. В народе говорят, что, если человек замерзает, то засыпает…

Царевич не помнил, как вновь провалился в сон, но новый кошмар вновь не дал ему покоя, словно напоминая, что он всё ещё жив, не давая уснуть мёртвым сном. Едва разлепив глаза, юноша отшатнулся, больно ударившись головой о ворота и поморщившись.

Огромный чёрный кот сидел напротив и взирал на него глазами похожими на два светящихся золотых шара, его пушистый хвост ходил из стороны в сторону, а острые коготки царапали черное дерево тёмным золотом сверкая в ночи. Несмотря на то, что от животного так и веяло скрытой угрозой, юноша решил с ним заговорить.

— Ты живёшь здесь? — Иван улыбнулся, протянув руку, он был рад увидеть хоть какое-то живое существо в этом мрачном, пропитанном холодом и смертью месте. — Рад, что я не один, останешься поболтать со мной?

Кот удивленно глянул на него, спрятав когти, он подошёл к царевичу ближе и внимательно обнюхал ледяную ладонь.

— Глеб, видимо, твой хозяин, вы чем-то похожи. — задумчиво заметил Иван, не решаясь пока погладить черныша.

— Глеб мне не хозяин. — внезапно заговорил кот, сев напротив царевича, тот только вздрогнул от неожиданности, но не удивился, за последнее время уже успев привыкнуть к разным странностям, что и говорить, его жена до сих пор была наполовину лягушкой. — Раз пришёл сюда, значит смерти ищешь.

— Вовсе нет! — покачал головой царевич. — Я хочу помочь своей возлюбленной вновь обрести человеческий облик.

— Знаешь сколько благородных сюда приходило? Вон, погляди! Косточки их по полю перекатываются, а буйны головушки на копьях качаются. — кот поднял лапу, вновь выпуская золотые коготки.

— Я должен попытаться, иначе что я за муж такой? Впрочем, я таким и оказался, непутёвым. — Иван отвёл взгляд, чернеющий вдалеке лес будто бы ещё отдалился.

— Если смог добраться сюда, то не такой уж и непутёвый.

Царевич мягко улыбнулся, вновь переведя взгляд на пушистого собеседника:

— Благодарю за поддержку.

— Делать мне больше нечего, всяких Иванов подбадривать! — заворчал кот. — Не представляешь сколько я дураков на своём веку повидал!

— Нелёгкая у тебя была судьба, да? — спросил царевич, с интересом разглядывая нового знакомого.

Кот нехотя убрал когти и подошёл ближе, устроившись рядом, прижимаясь к царевичу тёплым боком, естественное желание рассказывать истории взяло своё, и он начал свой обещавший быть долгим рассказ:

— Жил да был на свете умный да прекрасный кот, никому не докучал, лишь сказки волшебные, сидя на дубовой ветви, сказывал. Да повадились добры молодцы к нему ходить, молва шла, что сказки те силой целебною обладают, от любой хвори телесной да душевной излечивают. Поначалу благородно выслушивал кот просьбы да помогал страждущим. Но однажды. — он пихнул задремавшего царевича лапкой. — Дослушивай уже, раз сам попросил!

— Прости, я нечаянно. — искренне извинился Иван, с трудом подавляя зевоту, голос кота действовал на него как сон-трава. — И что было дальше?

— Один из добрых молодцев, Илюшкой звали его. — недовольно поморщился кот. — Решил, что нужно волшебного кота всегда при себе держать, мало ли какая в царстве-государстве хворь приключится. Выковал он огромную клетку с широкими железными прутьями, да запер в ней несчастное животное. — хвост от раздражения заходил из стороны в сторону. — Но кот тот не глуп был, прут железный когтями подпилил, да