Ромодановский шлях. Забытые победы - Даниил Сергеевич Калинин

- Ну, братцы, погуляют сегодня наши клинки и топоры по польским головам! Гойда-а-а!

- ГОЙДА-А-А!!!

Казаки поддержали своего голову дружным криком, а у ворот зычно закричал Трикач:

- Пушкари! Бей!!!

У защитников Девицы было всего пяток легких пушечек и несколько гаковниц; они не пытались обстреливать казаков, возводящих валы и тянувших извилистые апроши в сторону ворот, потому как берегли порох. Лишь изредка беспокоили противника редкими выстрелами пищалей наиболее опытные и точные стрелки… Но спешащий на Москву круль не взял с собой тяжелых осадных мортир, способных перебрасывать зажигательные снаряды через стены – как и длинноствольных стенобитных орудий. Ляхи сделали ставку, что разобьют дубовые створки ядрами простых полевых пушек – и теперь сами попали под обстрел из воротных башен… А штурмовая колонна шляхты, укрывшейся в апрошах, попала под огонь наиболее опытных стрелков – за последние дня приноровившихся выбивать врага за надежными, массивными земляными брустверами да в изгибах траншей.

Казачьи пушкари ударили было с недолетом – но после пристрелялись, и небольшие чугунные ядра принялись выбивать комья мерзлой земли с гребня вала, порой задевая кого из артиллерийской обслуги. А одна так и вовсе угодила по торчащему сверху орудийному стволу, опрокинув пушку!

- Ай, молодцы, браты! Вжарьте-ка им еще – пусть ляхи надолго запомнят Салтыкову Девицу!

Воинственный, полный боевого задора клич сотника перекрывает собой звуки выстрелов – и плотный грохот ударов в воротные створки да срубы башен. Но ворота изнутри заложили камнем и залили водой, так что держатся те надежно – а коли ляхи и прорвутся, так ведь ждет их после полное разочарование… Пример Трикача вдохновляет, бодрит казаков – и кажется им, что с таким удалым сотником им действительно удастся отбиться!

Василько, впрочем, не собирался тешить себя несбыточными надеждами. Он видел плотную массу польских войск, изрядное число ляхов, двинувшихся на штурм – и трезво оценивал боеспособность своих людей, больше половины которых записались в казаки лишь для того, чтобы избежать закрепощения и обращения в холопство… И все же опытному, бывалому нежинцу подумалось, что ежели удастся им отбить один – два штурма, то круль не станет терять время и уйдет из-под стен крепостцы, оставив лишь небольшой отряд блокировать ее!

Нужно лишь продержаться первые два штурма…

- Прикладывайся, браты! Сейчас подойдут!

Со стены стрелять сверху вниз удобнее – пуля из гладкого ствола летит дальше и точнее, и у защитников есть небольшое преимущество в дистанции первого выстрела. Опытный казак Василько сумел им вовремя воспользоваться – и как только частокол ощетинился стволами пищалей, резко выкрикнул:

- Пали!

Стройно грянул первых залп – и жолнеры словно по команде стали валится в снег; синие и серые кафтаны упрямо выдают раненых и убитых ляхов на фоне грязного снега.

- Перезаряжай!

Второго залпа, впрочем, казаки дать не успели. Польские мушкетеры подобрались на дистанцию выстрела раньше – и, подровняв чуть поредевшие ряды, вскинули мушкеты.

- Лягай!

Василько первым нырнул под защиту деревянного зубца-заборола из трех хорошенько ошкуренных и заостренных поверху кольев, подавая соратником пример… Но когда внизу грянул залп, а над головами казаков засвистели пули, на стене все же раздался приглушенный возглас кого-то из горожан.

Выяснять, кто погиб или был ранен, у нежинца времени не осталось – гайдуки и прочие ляхи ринулись на штурм с диким, нечленораздельным криком, и он потянул из-за пояса пистоль:

- Перезаряжай, браты!

Казаки нежинца, пользуясь преимуществом высоты, огрызнулись вторым дружным залпом – грянувшим, словно громовой раскат. Еще дюжины полторы ляхов рухнули в землю – но напор штурмующих потери не остановили и даже не задержали…

- Прячься!

Мушкетеры ответили защитникам Девицы; послышались глухие удары пуль, бьющих по стенам и свистящих над головами казаков. Дождавшись, когда дым рассеется Василько осторожно приподнялся над стеной – и сердце его пропустило удар... Ринувшихся вперед с лестницами гайдуков, обедневшего шляхетского ополчения и их слуг на самом дело столько, что частокол будто захлестывает вышедшая из берегов, серо-синяя река!

И вдруг в стороне, на соседнем участке стен послышалась бандура. Нежинец сперва не поверил своим ушам, но тут дряхлый, слепой казак, чье имя Василько и не знал, неожиданно мощным басом затянул старинную запорожскую песнь, от которой невольно сжалось сердце. И ведь слепец сознательно поднялся на стену, понимая, насколько он там уязвим – но все равно решился поддержать братов! Это был очень смелый, стоящий поступок – и он приободрил казачьего голову.

Впрочем, снизу бандуре тотчас ответил вой сигнальных труб – а гайдуки и прочие оборванцы подобрались с лестницами к стене уже вплотную.

- Перезаряжай! И по готовности – палите без приказа…

Несколько мгновений спустя грохнул и третий, пусть уже не столь дружный залп казаков – а прясло в очередной раз затянуло дымом сгоревшего пороха. Снизу послышались протяжные крики боли – но одновременно с тем грохнул и густой залп мушкетеров… И штурмовые лестницы глухо ударились о верхний край частокола.

В дымной пелене, окутавшей стену, звучно и звонко грохнула гаковница. Одновременно с тем, рядом с головой Василько вдруг звонко свистнула пуля – выбив из заборола мелкую деревянную щепу… Отчего нежинец невольно пригнулся – почуяв при этом, как тяжело бухает в груди сердце.

- Перезаряжайтесь браты, покуда время есть!

Казаки послушались своего голову, принялись спешно засыпать в стволы пищалей порох из зарядцев, трамбовать пули шомполами. А со стороны польских батарей послышался очередной густой залп – и крепость в который раз уже содрогнулась от удара, отчаянно затрещали створки ворот… Дерево затрещало, словно в предсмертной агонии, куски деревянных обломков и кусков льда посыпались вниз. Еще пара-тройка таких залпов – и тогда не только разлохмаченные створки разлетятся в стороны, но рухнет также и ледяная стена за ними!

Впрочем, то забота сотника – а Васильку бы удержать собственное прясло…

- Пали!

Гулко грянул залп опущенных вниз пищалей – но мушкетеры не дремали и подловили казаков, как только головы их показались над стеной. Один из старых, опытных казаков с длинными, увитыми сухими жилами руками (звали его Силантий) схватился за пробитое пулей горло – и завалился на деревянный настил… А ведь Василько очень рассчитывал на него в бою.

- Сабли и пистоли к бою! У кого топоры – становитесь к лестницам!

Начинается самое страшное… Нежинец размашисто перекрестился, перекинув пистоль в левую руку – после чего потянул из