Созвездие рязанских маршалов - Александр Фёдорович Агарев

Набравшись смелости, ещё раз зашёл к генералу Бирюзову. Тот сердито глянул на меня, взял карту и дописал: «Людей и лошадей грузить в вагоны битком, повозки – в шесть ярусов». Возвращая карту, сказал: «Товарищ капитан, поезжайте в дивизию, не мешайте мне работать. А генералу Кошевому передайте, что других возможностей нет». Я вышел и присел в приёмной, чтобы осмыслить происшедшее. А к начальнику штаба армии все шли и шли командиры разных степеней и рангов. Было видно, что дел у него невпроворот, и больше ничего он нам не даст».[174]

Главный удар противника приходился по правому флангу 2-й гвардейской армии. Там пролегал кратчайший путь к окружённой группировке Паулюса. Когда утром 19 декабря войска Манштейна вышли к реке Мышкова, полагая, что оттуда откроется беспрепятственный путь к окружённой группировке Паулюса, они неожиданно для себя наткнулись на жёсткую оборону неизвестно откуда оказавшихся здесь советских войск. Это были передовые соединения 2-й гвардейской армии, принявшей на себя танковый удар противника буквально в 35–40 километрах от окружённых под Сталинградом немецких соединений.

С 19 по 24 декабря 1942 г. С.С. Бирюзов подписал первую оперативную сводку, в самом начале которой не оказалось привычной фразы: «Войска армии вели упорные, оборонительные бои…» У этой сводки начало было совсем другим: «Войска армии главными силами перешли в наступление на фронте Черноморов, Громославка, Васильевка, Капкинка…».[175]

Решающий удар армия должна была нанести в районе города Котельниково. Бои за Котельниково отличались редкой ожесточённостью. С.С. Бирюзов так воспоминал об этих боях:

«Мне на ум всегда приходит замечательное суворовское изречение «Кто удивил, тот и победил». Всё дело в том, – пишет далее С. Бирюзов, – что мы очень удачно выбрали момент перехода в наступление. Оно началось в то самое время, когда противник, потеряв надежду прорвать наш фронт в районе Громославки, стал перебрасывать свои войска в сторону 51-й армии, рассчитывая пробить коридор вдоль железной дороги Котельниково – Сталинград. Тут-то и вступили в действие резервы 2-й гвардейской армии – механизированный и танковый корпуса, полностью сохранившие свою ударную силу».[176]

На очереди был другой важный опорный пункт противника – Тормосин. 31 декабря 1942 г. Тормосин был освобождён. За смелые и решительные действия 2-я гвардейская армия получила благодарность от Верховного Главнокомандующего.

Ознакомимся с ведомостью соотношения сил на фронте 2-й гвардейской армии на 23.12.42 г. Расчёт соотношения сил, который сделал С.С. Бирюзов, показывает, что перевес был на стороне советских войск. Необходимо отметить, что этот перевес произошёл не сам по себе, а в результате каждодневной аналитической работы штаба армии, возглавляемого С.С. Бирюзовым.

2-я гвардейская армия, совершив тяжёлый форсированный марш (200–280 км), сыграла решающую роль в отражении удара противника, пытавшегося деблокировать окружённую под Сталинградом группировку и перейти в наступление, вынудила немецко-фашистские войска начать отход на юг.

Командующий армией генерал-лейтенант Р.Я. Малиновский отмечал:

«Тов. Бирюзов, будучи начальником штаба 2-й гвардейской армии, проявил умение и настойчивость в подготовке и проведении оборонительной, а затем и наступательной операции армии. Храбрый, волевой командир. Неоднократными выездами непосредственно в штабы корпусов, дивизий и бригад обеспечил решительное проведение в жизнь решений командующего».

1 января 1943 г. Сталинградский фронт был переименован в Южный и получил задачу выйти на рубеж – Шахты, Новочеркасск, Ростов, Батайск, чтобы отрезать пути отступления войскам противника с Северного Кавказа.

Следует отметить, что немцы располагали сильной группировкой, а потому их попытки выйти из окружения заставили инженерные войска, готовясь к наступательным действиям, надёжно укреплять исходное положение войск и прикрывать их минными полями. Нужно сказать, что не обошлось здесь и без курьёзов. Об одном из таких случаев рассказал позднее А.И. Прошляков:

«Было обнаружено, что установленные сапёрами мины за ночь исчезли. Все считали, что это немецкие сапёры устраивают проходы для своих танков. Однако оказалось, что мины снимали наши стрелки и, обезвредив их, сжигали в траншеях на кострах, чтобы обогреться, а морозы в те дни были сорокаградусные. Копоть при сжигании тола из мин настолько разукрашивала похитителей, что не составляло особой трудности их найти. По цвету кожи лиц и рук их можно было принять за африканцев. Однако хорошо, когда всё хорошо кончается, и что никто из похитителей не подорвался. В основном это были солдаты из стрелковых подразделений, которые специально готовились инженерными войсками для выполнения простейших инженерных задач».[177]

Можно с уверенностью сказать, что операция по разгрому немцев под Сталинградом явилась серьёзным боевым экзаменом для инженерных войск Донского фронта. Так же, как и все войска фронта, инженерные части с честью выдержали этот экзамен и успешно решили все задачи, которые были поставлены перед ними командованием фронта. Беспредельная преданность Родине и Сталину, дисциплина, героизм, мужество и доблесть, инициатива и отличное знание своего дела – таковым было лицо инженерных частей фронта.

Инженерные части в ходе операции накопили громадный боевой опыт, отработали новые приёмы борьбы и применения инженерных средств в бою, научились лучше взаимодействовать с пехотой, артиллерией и танками, ещё более закалился командный и рядовой состав, и теперь каждая из инженерных частей была готова к выполнению любой боевой задачи в самых сложных условиях современного боя и операции.

Группа советских сапёров со щупами направляется на разминирование в центре разрушенного Сталинграда, 1943 г.

Умелые действия инженерных войск обеспечили рост их авторитета в глазах командования. Имеются многочисленные примеры, когда общевойсковые командиры, в том числе и командующие армий, высоко оценивали боевые действия инженерных частей, подчёркивали их инициативу и инженерную культуру, отмечали умелое взаимодействие и высокую маневренность. Общевойсковые командиры научились более правильно и своевременно использовать инженерные части для обеспечения боевых действий других войск.

В ходе операции были выявлены и недочёты в действиях инженерных частей, основными из которых стали: недостаточное изучение инженерных мероприятий противника и его инженерных частей нашими разведчиками; недостаточно широкое применение в бою таких средств, как сюрпризы и МЗД; незнание частью комнач-состава минно-подрывных средств противника; не всегда своевременное использование инженерного имущества для закрепления захваченных у противника рубежей; наряду с хорошим обеспечением табельным инженерным имуществом, отрицательно сказывалось на инженерном обеспечении войск отсутствие запасов строительных материалов и, в первую очередь, леса; имевшееся на складах инженерное имущество не всегда доставлялось в войска, вследствие отсутствия подразделений подвоза инженерного имущества во фронте, в армиях и слабого обеспечения транспортом дивизий. Но, как показал дальнейший ход событий, эти недостатки в инженерных