Авангард и психотехника - Маргарета Фёрингер

и новая природа. Прежде всего предметом изучения должна была стать сама экспериментальная техника: как Ладовский конструировал многие годы свои психотехнические приборы, прежде чем смог начать экспериментировать с восприятием, так и Пудовкин сначала придумал свой способ работы с диафрагмой кинокамеры, а потом уже начал манипулировать восприятием зрителей; так же и Богданов должен был прежде придумать аппаратуру для циркулярного переливания, чтобы практиковать обменное переливание крови. Первыми оптимизации подвергались не люди, а машины, пока объекты изучения оставались невидимыми, еще не открытыми или не созданными. Вопрос о том, были и будут ли когда-нибудь созданы эти объекты – будь то новый, коллективный или психически оптимизированный человек, – остается по сей день открытым. Но его движения, в течение многих десятилетий подвергавшиеся усилиям по выработке условных рефлексов, вполне можно изучать в исторических экспериментальных пространствах – в московском метро и на московских улицах.

Перспектива

Невозможно говорить о локальных вариантах психотехники без того, чтобы не задаться вопросом, какова была ее судьба в других регионах и в каком направлении продвигалось с тех пор ее развитие. Разные общественные системы и идеологии создают соответственно разные научные структуры, но тем не менее встречаются и удивительные сходства между ними. Так, психотехника расцвела в совершенно несхожих, построенных на противоположных принципах, системах – капиталистической и коммунистической, необыкновенно продвинулась в своем развитии во время Первой мировой войны в Германии и в период Гражданской войны в России – и внезапно исчезла совершенно и повсеместно после Второй мировой войны, по крайней мере как название для отдельной дисциплины. Анализ практик, однако, показывает, что психотехнические приемы распространились во всевозможные области и дисциплины, а также прекрасно продолжают в них существовать. Без психологических практик невозможно себе представить современные экзамены на получение водительского удостоверения, проверку зрения, тренинги для менеджеров, тесты на профпригодность, интервью при устройстве на работу, промышленный и рекламный дизайн, мерчендайзинг и даже разработку графических редакторов и программ для киноиндустрии. Тестирование визуального и эргономического воздействия было перенято многими дисциплинами и нашло в них применение, потому что обещает, с одной стороны, возможность оценки и адаптации человеческих способностей, а с другой – развитие все новых и новых технологий, соответствующих им.

Все вышесказанное действительно также и для искусства авангарда. Исторические связи российских художников с немецкой школой Баухаус обусловливают целесообразность дальнейшего изучения этого учебного заведения: архитекторы и художники, связанные с этой школой, после Второй мировой войны активно работали в США[721]. Таким образом, психотехника в искусстве пока стала известна только в своих самых ярких проявлениях, и последствия научного трансфера для нее вряд ли можно переоценить. Политическое значение представителей русского авангардного искусства проявилось не в последнюю очередь в том, что их начали тем или иным образом ограничивать в работе сразу, как только психотехнические методы перестали соответствовать текущей политике правительства. То же относится и к ученым. Представители психотехники как в искусстве, так и в науке подверглись репрессиям в 1930‐е годы. Мейерхольд, Третьяков, Гастев, Шпильрейн, Бухарин – наиболее известные жертвы этого периода. Таким образом, в Советском Союзе, как в науке, так и в искусстве, психотехника умерла не своей смертью. За пределами России, наоборот, психотехнические практики нашли широкое применение: в экспериментах по восприятию в музеях, общественных пространствах и медиа, в упражнениях на внимание и равновесие для пилотов и солдат, в разработке компьютерных мониторов и пользовательских интерфейсов. Так что неосознанная выработка условных рефлексов продолжалась и далеко за рамками советского контекста.

Все имеет свою историю, которая не кончается и рассказывается раз за разом по-новому, но этот факт не должен останавливать исторические исследования. В частности, это касается изучения истории психотехники, которое пока не продвинулось дальше периода Второй мировой войны и получило в историографии роль всего лишь мимолетной моды. Существует мало направлений, настолько же недооцененных исследователями, как психотехника в искусстве. При этом, особенно если речь идет об исследовании восприятия, изучение исторических взаимопроникновений визуальных искусств и научных исследований не должно быть заперто в рамках отдельных дисциплин. Необходима постоянная смена перспективы. В противном случае провидческое обещание Богданова, вложенное в уста всезнающего жителя Марса, навсегда останется для нас загадкой, хотя оно так точно описывает последствия применения психотехники: «Там, внизу, льется кровь. ‹…› А здесь вчерашний работник в роли спокойного созерцателя»[722].

Слова благодарности

Эта работа никогда не была бы написана без бесконечного любопытства и терпения моей семьи и моих друзей. За это я хотела бы выразить глубокую благодарность им всем, особенно моим родителям.

Научных руководителей моей докторской диссертации, на которой основана книга, – Хорста Бредекампа и Михаэля Хагнера – я благодарю за многочисленные беседы, служившие мне, помимо всего прочего, путеводными нитями в истории искусства и науки. Я также благодарю своих коллег из Института истории науки Общества имени Макса Планка. Без постоянного интереса особенно со стороны Свена Дирига, Филиппа Фельша, Петера Гаймера, Кристофа Хоффмана, Хельмута Мюллера-Зиверса, Ханса-Йорга Райнбергера, Хеннинга Шмидгена и Саймона Уэрретта я лишилась бы бесчисленных возможностей сделать работу лучше. Спасибо сотрудникам библиотеки Института истории науки за их помощь в получении литературы – всегда любезную и часто спасительную.

За оказанную мне поддержку в ходе исследований в Санкт-Петербурге я благодарю Даниила Александрова из Европейского университета и Юрия Виноградова из Архива И. П. Павлова. В Москве мне очень помогли делившиеся знаниями и адресами Наум Клейман из Музея кино, Селим Хан-Магомедов из Академии архитектуры и Георгий Гловели из Международного института им. Богданова. В Берлине Петер Берц, Ханс-Кристиан фон Херрман, Маркус Краевски и Йозеф Фогль своими рекомендациями и вопросами помогли мне серьезно продвинуться вперед в работе над моей темой. В последней стилистической шлифовке книги мне очень помог Александр Метро, за что я ему особенно благодарна.

Институту истории науки Общества имени Макса Планка, Фонду Фольксваген и факультету медиа Университета Баухаус в Веймаре – моя глубокая признательность за их финансовую и институциональную поддержку.

Элле Янссен, Штефан Заффер, Биргит Шнайдер, Юлия Фосс и Бирк Вайберг всегда помогали мне двигаться дальше, когда я оказывалась в тупике. Мартину Карле я обязана несколькими смелыми тезисами. Андре Корпису спасибо прежде всего за его продуктивные сомнения.

Библиография

Акименко 1999, 2000 – Акименко М. А. История института им. В. М. Бехтерева. В 2 т. СПб., 1999, 2000.

Александров 2002 – Александров Д. А. Советизация высшего образования и становление советской научно-исследовательской системы // «За железным занавесом». Мифы и реалии советской науки. / ред. М. Хайнеманн. СПб: Наука, 2002. С. 152–165.

Аристотель 1983 – Аристотель. Политика // Аристотель. Сочинения: В 4 т. М.: Мысль, 1983. С. 376–644.

Бархин, Иконников 1975 – Бархин М. Г., Иконников А. В. Мастера советской архитектуры об архитектуре: Избранные отрывки из писем, статей, выступлений и трактатов в двух томах. Т. 1. Советская архитектура. М.: Искусство, 1975.

Баумгартен 1922 – Баумгартен Ф. Психотехника. Берлин: Бюро иностранной науки и техники, 1922.

Белова 1974 – Белова А. А. Богданов А. А. М.: Медицина (Научно-попул. мед. лит-ра. Выдающиеся деят. отеч. мед. и здравоохранения), 1974.

Беньямин 1997 – Беньямин В. Московский дневник. М.: Ad marginem, 1997.

Бернар 1866 – Бернар К. Введение к изучению опытной медицины / [Соч.] Клода Бернара, чл. Фр. ин-та (Акад. наук)…; Пер. [и предисл.] Н. Страхова. СПб.; М.: М. О. Вольф, 1866 [1865].

Бехтерев 1908 – Бехтерев В. Задачи психо-неврологического института. СПб., 1908.

Бехтерев 1925 – Бехтерев В. Психология или рефлексология? Л., 1925.

Богданов 1918а – Богданов А. А. Между человеком и машиною (О системе Тейлора). М.: Волна, 1918.

Богданов 1918б – Богданов А. А. Вопросы социализма. M., 1918.

Богданов 1924а – Богданов А. А. Новый мир // Богданов А. А. О пролетарской культуре. 1904–1924. М.: Книга, 1924. C.