Паладин. Свет и Скверна III - Илья Романов

Следующим за ним шёл определённо представитель канцелярии, судя по чемодану и костюму тёмных тонов. На пиджаке у него довольно сильно выделялся вышитый золотыми нитками герб Российской Империи. Двое последних были мужчиной и женщиной в более свободной одежде по нынешней погоде. Но белоснежные халаты врачей бросались в глаза отчётливо. Как и их реакция, стоило этой парочке заметить вышедших из-за угла кузни Любаву и Семёна.

— Нихрена ж себе! — воскликнул мужчина в халате, поправил свои очки и стал дёргать свою коллегу за рукав. — Людочка, дорогая, ты тоже это видишь! Я же не перебрал с реагентами?..

— Вижу! Отстань от меня уже! — шикнула на него черноволосая женщина лет за сорок, но тоже то и дело косилась на тигра.

— Но нам же говорили, что здесь молодой Бай-Ху! А это уже взрослая особь!

— Заткнись уже, ты нас позоришь! — словно Загрибанская Кобра шипела она на своего коллегу.

Их ругань я услышал даже с крыльца, чего уж говорить про других людей. Генерал покачал головой, а Краснов сделал лицо кирпичом. Представитель канцелярии почесал затылок, но тоже сделал вид, будто всё нормально.

Я допил чай одним глотком и передал кружку возникшему, словно из воздуха, сухому старичку в чёрно-белой униформе слуги. Его и ещё парочку новых работников наняла Света, чтобы те помогали по дому нашим постоянным слугам и кухарке.

— Мне распорядится, чтобы подавали на стол, господин? — поинтересовался он, когда Кутузов и компания почти подошли.

— Да, Альберт, — кивнул я этому человеку, что был на половину немцем, а на половину русским. — Свету тоже предупреди. Хотя, вряд ли она пропустила звук вертолётов.

— Конечно, господин, — коротко поклонился он и исчез, оставив за собой шлейф энергии ветра, выдающей в нём мага в ранге Подмастерье.

Я не торопясь спустился вниз ровно в тот момент, когда Кутузов почти что оказался возле первых ступенек крыльца. Облачённый в военный мундир генерал улыбнулся и приветливо мне кивнул:

— Здравствуй, Виктор!

— Здравствуй, Александр.

Мы пожали друг другу руки и я видел по глазам Кутузова, что его разрывает от вопросов. У него аж усы с бородой заблестели от концентрации энергии воды, которую Архимаг сдерживал, но эмоции выдавали. Во взгляде Краснова было примерно тоже самое, но тот был более сдержан. И я более, чем уверен, что генерал и полковник Службы Безопасности постараются выудить из меня всё, что захотят узнать. В этом случае им остаётся только пожелать удачи. А пока… Предстояло познакомиться с теми, кого взял с собой Александр, а ещё не дать Семёну сожрать учёных, которые будут его обследовать.

Глава 19

— Вы же понимаете, Виктор Константинович, что ситуация неоднозначна… Гибель сына посла Британской Короны создаст особый политический прецедент. Уже создало, если уж на то пошло. Вильям Нагор, глава рода и отец убитого вами юноши, выставил ноту протеста министерству иностранных дел. Разумеется, с поддержкой власть имущих своей родины, а не самолично.

Представитель императорской канцелярии, который также являлся сотрудником названного министерства, говорил спокойно и доходчиво. Этот черноволосый мужчина с редкими морщинами в уголках глаз, производил впечатление профессионала, который знал своё дело от и до. Во всяком случае того же Тимошкина, что якобы курировал мой род, он отличался кардинально.

— Свой протест бриташки могут засунуть так глубоко, насколько позволит это сделать их любимая королева, — сухо бросил Кутузов, помешивая сахар в горячем травяном чае. — Действия предателя Долгоруковых зафиксированы? Зафиксированы. Взрослая часть рода Миходиных, что знали о готовящемся покушении с участием Нагора, опрошена? Опрошена и их показания задокументированы. Или я не прав, Краснов?

— Правы, генерал, — подал голос полковник, стоявший возле шкафа с книгами и рассматривающий тамошнюю литературу. То немногое, что удалось Потёмкиным сохранить и что не лежало в подвалах маленького архива. Впрочем, архивом то место назвать можно с натяжкой. — Все лица, что так или иначе, участвовали в покушении на его светлость, побывали в застенках кабинетов дознавателем отдела Службы Безопасности. Разумеется, не все их показания можно прикрепить, как неопровержимые, но по приказу её императорского величества все дознавательные процедуры происходили под действием артефакта Весы Архея.

Я откинулся в удобном кресле кабинета и приподнял бровь, услышав столь интересную информацию. Про Весы Архея я читал в интернете, как и о других артефактах, что были не засекречены и информацию о которых выставили на всеобщее обозрение. Мне же необходимы было узнать, как себя ведёт рынок артефакторики Российской Империи в частности и всего мира в общем, перед тем, как лезть в эту нишу. Что же касательно Весов Архея — то это артефакт, под действием которого невозможно солгать, а язык развязывается так, что даже давший обет молчания мудрец запоёт соловьём. Принцип его действия слабеет с силой мага, если на том применяют артефакт, но любого вплоть до ранга Магистр он расколет. И это маги, а на обычных людях эффект ещё сильнее. Хороший артефакт, я бы от такого не отказался, но он явно уступает известным мне аналогам. Как минимум тем же Цепям Покаяния, одной из утраченных реликвий Ордена Паладинов, под действием которых даже Владыки Инферно готовы были рассказать все свои секреты и покаяться в грехах, которые, казалось бы, уже забыли за тысячелетия своего существования.

— Господа, я не опровергаю результаты вашей совместной работы, — примирительно поднял ладони Антон Погребельский, один из четырёх близких подчинённых министра иностранных дел и на полставки служащий в канцелярии императора на высокой должности. Как так вышло — неизвестно, но человек этот совмещал две профессии и раз ещё не был уволен, то справлялся хорошо. — Возможно, вы неправильно поняли мои слова, а потому поясню: речь идёт сугубо не о Российской Империи, тут свой протест англичане, как выразился генерал Кутузов, могут засунуть, ну вы поняли… Речь идет именно о его светлости. Вторая поправка международного кодекса аристократии, принятая в тысяча девятисот восемьдесят шестом году. По ней международный суд имеет право провести своё расследование, выявить всех причастных и сделать…

— Ничего они не сделают, — фыркнул Кутузов, сделал глоток чая и, удовлетворительно кивнув, продолжил: — Если бриташек поддержат австрияки с поляками и кто-нибудь ещё из их европейской братии, которые этим твоим международным судом вертят, как хотят, то пусть попробуют рыпнутся. Его императорское величество мне чётко и ясно дал понять — князь Потёмкин со стороны иностранных держав персона неприкосновенная. Пусть неофициально, но если