«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев

признак плохих дел у китайского генерала, это отправка денег за границу, чего ни один генерал не старается скрывать, а даже афиширует. Часто случается, что тот или другой генерал не может продолжать борьбу из-за отсутствия средств и в то же время переводит личные средства от 2-х и более миллионов за границу, куда и удаляется на покой, пока не настанет подходящий момент для возвращения на родину с тем, чтобы вновь принять в никогда не прекращающейся борьбе участие».

«Политические интриги, проще всего, узнавать пользуясь сведениями официальных представителей при „так называемых правительствах“ какой-либо клики, либо от другой дружественной клики /иногда случается, что и враждебные клики имеют своих официальных представителей/. Представительства эти всегда очень многочисленны и среди них можно найти осведомителей. Обычно второстепенные члены представительств ничего не делают, выполняя изредка незначительные поручения. От безделья они либо пьянствуют, либо, что бывает гораздо чаще, целые сутки играют в мадзян.

Уловить момент наиболее острой нужды, кого-либо из играющих представителей в деньгах и его по-приятельски выручить даст огромный шанс на то, что такого представителя через неделю-другую можно будет завербовать для работы. И когда он привыкнет получать деньги на первых порах, даже за пустячные, часто придуманные им самим сведения, тогда можно заставить его работать и как следует, т. е. заставить выполнять определённые задания.

Нужно заметить, что игорные дома в мадзян более высокого разряда, являются наиболее подходящим местом, где при случае можно завербовать для работы крупного чиновника или даже более влиятельное лицо. Конечно, все это нужно проводить через опытного китайца-вербовщика. Наиболее ценным осведомителем о всех посетителях игорных домов являются китаянки, прислуживающие за мадзяном, у которых нередко проигравший китаец перехватывает небольшие суммы денег и которые знают всё про всех. Эти китаянки и сами могут служить агентами, а не только наводчиками для вербовки. В большинстве это европеизированные китаянки, говорящие на двух и более европейских языках. Их часто после игры приглашают выигравшие поужинать, а за ужином можно услышать такие политические новости, которых нигде узнать нельзя, т. к. в игорных же домах высшего разряда бывают все самые высокие чины китайской знати.

Для того, чтобы быть всегда в курсе всех политических и военных событий, очень полезно иметь агентов из среды сотрудников редакций газет, которые могут давать все то, что не печатается в газетах по цензурным или политическим соображениям. Во всех этих материалах всегда имеется много ценных сведений по всем вопросам китайской общественности. Некоторые опытные агенты из белых и китайцев покупают эти материалы и продают за большие деньги. Пользование этими материалами служит также средством проверки сведений агентов.

Вербуются сотрудники редакций очень легко для работы на газету другого направления, чем та, где они служат».

«Для того, чтобы знать о перебросках войск по железным дорогам во время войны, – демонстрировал глубокое знание обстановки Лебедев, – не следует доставать приказы и распоряжения на этот счёт. Это дорого стоит и всегда не соответствует действительности, гораздо проще, достовернее и дешевле иметь на узловых станциях агентов из простых конторщиков или сцепщиков, которые все эти сведения дадут».

В части используемой агентуры, Лебедев подмечал: «Пользоваться нашими белогвардейцами в качестве агентов, за очень редким исключением, не следует, т. к. очень легко нарваться на провокатора или двойника, но пользоваться маскировкой под белых для агентов и агентов-резидентов в Китае пока очень легко и полезно.

Через Китай под маской белых легко пробраться в Тибет. Небольшая часть белых ведёт с Тибетом торговлю стрихнином, который покупается там, как контрабанда туземцами для травли зверей. Белые покупают в Шанхае 2–3 кило стрихнина и едут по лунхайской дороге до конечного западного пункта этой дороги Шанчжоу, а дальше – по границе Сычуани и Шэнси на лодках и пешком до Тибета. Есть и другой путь по Янцзы до Вэйсяня на пароходе, а дальше на джонках, но белые предпочитают первый путь, как наиболее безопасный. Некоторые из белых совершили этот путь по три-четыре раза.

Под маской белых мне удалось устроить в мукденский арсенал русских агентов, один из этих агентов сначала устроился на немецком бомбометном заводе в Гирине, скоро перешёл на завод по оборудованию мукденских арсеналов, тоже немецкий, и был назначен надсмотрщиком по оборудованию главного мукденского арсенала паровым отоплением. Нужно заметить, что в главный арсенал в Мукдене устроить, кого бы то ни было, невероятно трудно. Все рабочие этого арсенала военнослужащие и держатся администрацией как пленники. Допуск в арсенал по специальным пропускам, получение которого можно только с особого разрешения после представления целой кучи различных удостоверений и рекомендаций.

В отделы арсенала, где происходит приёмка сырья, выдача оружия и т. п. попасть легче, но можно только китайцу по рекомендации трёх влиятельных чиновников».

Оставил свои наблюдения Лебедев и по вопросу организации связи с агентами:

«Связь агентов с резидентами-разведчиками в Китае поддерживать и устанавливать очень легко. Во всех общественных и увеселительных местах, посещаемых китайцами, каждый вечер набирается такая уйма народа и такой стоит всё время шум, что самый опытный сыщик не сможет уследить за тем, за кем ведёт слежку. На китайских базарах легко можно даже европейцу получать от китайца сведения и давать ему задания.

Китайские базары кишат мелкими компрадорами, которые по два, по три человека увязываются за европейцем, в качестве посредников при покупке у китайцев. Под видом компрадора агент может свободно говорить с европейцем сколько угодно, не вызывая подозрений.

Связь между провинциями посредством китайцев поддерживать также легко. Самым безопасным способом перевозки донесений и документов будет, когда агент-связист везет документы не сам, а едущая с ним женщина-китаянка, которых никогда не обыскивают и ими очень мало интересуются. При этом необходимо помнить, что китаянки модернизированные [европеизированные – Авт.] для этой цели не годятся. Лучше всего для перевозки донесений и документов через опасные участки использовать старозаветных китаянок – с забинтованными ногами и с китайской причёской. Особо секретные документы с гарантией можно провести, если их спрятать в бинт ноги китаянки. Даже при обыске китаянки, его вообще то не бывает, её ног не разбинтуют.

Связь из Китая с Союзом и обратно проще всего поддерживать через китайцев-контрабандистов. Контрабандист за самую незначительную взятку пройдёт через китайские посты без всякого обыска в любом месте в одну и другую сторону. В 1927 году мы переправили через контрабандиста огромный свёрток на толстой бумаге чертежей и планов секретных сооружений по КВЖД, обмотав все это для видимости соломкой на дамские летние шляпки, выбрав эту маскировку как сезонный контрабандный товар.

Нужно лишь опасаться, чтобы не попасть на организацию контрабандистов наших белобандитов, которые дёшево берутся за