«DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть IX. Очерки по истории Зауралья - Василий Алексеевич Игнатьев

друзья…

* * *

45. Быстры, как волны, дни нашей жизни –

Что час, то короче наш жизненный путь.

Налей, налей, товарищ, заздравную чару –

Бог знает – что будет с тобой впереди.

По суди, по суди – что нам будет впереди:

Умрёшь – похоронят, как не жил на свете;

сгниёшь – не воскреснешь к веселью друзей.

Припев: Налей, налей, товарищ.

…

* * *

46. В полном разгаре страда деревенская …

* * *

47. Укажи мне такую обитель

…

* * *

48. Не шуми ты, рожь …

…

* * *

49. Не шей ты мне, матушка.

…

* * *

50. Мой костёр в тумане светит.

…

* * *

51. Вниз по Волге-реке …

…

* * *

52. Вниз по матушке по Волге.

…

* * *

53. Волга-реченька глубока

Приходу к тебе с тоской.

[Мой сердечный друг далёко…

… Вниз по Волге-реке,

С Нижня-Новгорода…»]

…

* * *

54. Из-за острова на стрежень …

…

* * *

55. Как на матушке на Неве-реке

На Васильевском славном острове.

…

* * *

56. Над Невою резво вьются

Флаги пёстрые судов.

…

* * *

57. Не туман, туман с моря поднялся

Что не частый дождичек идёт.

…

* * *

58. Вечор поздно из лесочка

Я коров домой гнала

И спустилась к ручеёчку

У знакомого гумна.

Вижу, слышу идёт барин

Две собачки впереди,

Два лакея позади.

Здравствуй, милая красотка,

Из какого ты села?

Вашей милости крестьянка –

Отвечала я ему –

Господину моему.

Ты родилася крестьянкой

Завтра будешь госпожой.

Слова этой песни приписываются крепостной гр[афа] Шереметева – Параше Жемчуговой, ставшей потом его женой.[157] Вся эта история любви помещика к крепостной связана с историей театра, памятником сего сохранился дворец-театр Шереметьева в Останкине около Москвы.

* * *

59. Там где тинный Булак

Со Казанкой-рекой,

Словно братец с сестрой обнимались.

Варлаамий – святой, с золотой головой,

С верху глядя на них улыбается.

* * *

60. Крамбамбули – отцов наследство.

Любимое питьё у нас

И утешительное средство,

Когда взгруснётся нам под час.

Тогда мы будем пить крамбамбули.

Эта песня вошла в наш репертуар от отцов. Следовало бы изучить её историю.

* * *

61. Глядя на луч пурпурного заката,

Стояли мы на берегу реки (Невы?).

Вы руку жали мне – промчался без возврата …

Вы не исполнили священного обета …

До гроба Вы клялись.

(Слова забыты).

* * *

62. Мне всё равно: любить иль нет,

Страдать иль счастьем наслаждаться.

Пуская меня забудет свет:

Мне всё равно, мне всё равно.

Мне всё равно, и я любил,

Не быв никем, любим взаимно.

Я всё святое разлюбил –

Мне всё равно – мне всё равно.

Слова: «пуская меня» и «я всё святое» исполнялись фугой, а также первое «мне всё равно»; фугу вели басы и тенора.

* * *

63. Ты причаль, моя рыбачка,

Лёгкий к берегу челнок,

Подойди и дай мне ручку,

Сядь со мною на песок.

Если ножна не одета

В твой прекрасный башмачок,

Ты не бойся ветра буйна

Перейдёшь через поток.

И на грудь склони головку

И не бойся так меня

Ведь без страха же вверила

Морю бурному себя.

Последние две песни (№№ 62 и 63) внесены в наш репертуар тобольскими семинаристами Бирюковыми и были любимыми.

* * *

64. Ты прости, прощай мой край родной

Прости, мой край родной.

Грустно расставаться мне с тобой,

Расстаться мне с тобой.

Ах, быть может, я в последний раз,

Нивы, луча, смотрю на вас,

Смотрю в последний раз.

Эта песня внесена в наш репертуар ученицами Шадринской женской прогимназии Проскуряковой и Егоровой.

* * *

65. Ах, зачем эта ночь так была хороша.

* * *

66. Разлука ты, разлука.

(№№ 65 т 66 заимствован от шарманки, отсюда же: «Зажигайка ты, мать, лампадку…»

* * *

67. Море синее, море бурное,

Ветер воющий, не обузданный.

Ты звезда ль моя, одинокая,

Ах, отдайте мне друга милова.

Где он, где, – скажи мне, море,

Всё ль в далёкой стороне.

…

Всё ли помнит обо мне.

…

* * *

68. Ты сказала: «во субботу – пойдём вместе на работу». Ты ж меня обманула, ты ж меня провела, ты ж меня, молодого, с ума разума свела.

В этой песне перебираются все дни недели с припевкой: «ты ж меня обманула…»

* * *

69. Гой ты, Днепр ли, мой широкий, лейся быстрою волной, Днепр широкий и глубокий, ты кормился мой родной.

Ну-те, братцы, поскорее, закидайте невода, мы при помощи Перуна лодку рыбой нагрузим и на ловли на продажу серебристых островов.

Я забыл свою кручину на волнах твоих седых, горемыку-сиротину ты баюкаешь на них.

Ну-те, братцы …

Хор рыбаков из «Аскольдовой могилы» Верстовского.

* * *

70. Хаз-булат удалой …

[Грустна песня твоя»]

…

* * *

71. Славное море – священный Байкал.

…

* * *

72. Возле речки, возле мосту …

…

* * *

73. Слети к нам, тихий вечер …

[На мирные поля.

Тебе поём мы песню,

Вечерняя заря.

Темнеет уж в долине,

И ночи близок час,

На маковке берёзы

Последний луч погас.

Как тихо всюду стало,

Как воздух охладел,

И в ближней роще звонко

Уж соловей пропел:

Слети к нам, тихий вечер»]

…

* * *

74. Вдоль по-Питерской.

* * *

75. Вот мчится тройка почтовая по Волге-матушке зимой.

Ямщик, уныло напевая, качает буйной головой.

…

* * *

76. Заложу я тройку борзых

Тёмно-карих лошадей

И помчусь я в ночь морозну

Прямо к любушке своей.

[Гей вы, други удалые,

Мчитесь сокола быстрей,

Не теряйте дни златые:

Их немного в жизни сей.]

…

* * *

77. Гляжу, как безумный, на чёрную шаль и мрачную душу терзает печаль.

…

* * *

78. В низенькой светелке

Огонёк горит …

…

* * *

79. Талисман: Там, где море вечно плещет …

* * *

80. Смело, товарищи, в ногу …

…

* * *

81. Вечерний звон.

ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 596–609.

В «свердловской коллекции» в составе «Автобиографических воспоминаний» автора также имеется очерк «Любимые песни теченской молодёжи (перечень с комментариями)» с незначительными изменениями (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 387. Л. 57–69.).

Танцы и бальные игры нашей юности

[1961 г. ]

Мы знали любимые песни наших отцов, но мы не знали любимых танцев их: об этом никогда не было речи, а тем более прямого показа, демонстрирования их. До нас доходили только