Борьба за крепости и складывание системы обороны на Северо-Западе России в царствование Петра I - Николай Равильевич Славнитский

в которой было подробно изложено, как ему надлежит организовать оборону Санкт-Петербурга и окрестностей. Этот документ уже был опубликован А. З. Мышлаевским[1071], тем не менее он весьма примечательный, поэтому процитируем его полностью:

«1. Иметь тебе над всеми здесь оставшими на сухом пути военными команды первую команду.

2. Которые полки отправлены с тобою из Москвы и из оных изволь прислать к нам два полка, которые справнее.

3. С полками, которые при тебе будут обретатца, изволь стать перешед реку Неву, где стояли при нас обретающиеся полки.

4. По Неве реке поставить в четырех местах или и болши для караулу порог салдат, а имянно… и поручить над оными команду подполковнику или маеору дав инструкцию, чтобы имел.

5. Ежели неприятель похотя учинить нам диверзию, приступит своим флотом к Котлину острову или пожелает где с оного высадить своих людей в Ингрию, тогда изволь оному весма препятие чинить и конечно не допускать до исполнения его намерения.

6. Ежели будет здесь в бытность вашу обретатца при Кронштадте или при Санкт-Питербурхе благородный господин вице-адмирал Крюйс, а от неприятеля будет показыватца какие действа, тогда изволь к нему писать и чинить с ним с общаго совета, а от меня о сем к нему писано.

7. Когда надлежит вам о чем писать ко мне, тогда изволь оные писма посылать морем или сухим путем смотря по состоянию времени, которым путем будет безопаснее.

8. В протчих делех изволишь исполнять как надлежит честному и военному и поверенному командиру к лутчей его царского величества службе».

Первые пункты лишь подтверждают более ранние указания отправить два полка в действующий в Финляндии корпус, а вот 4-й и 5-й очень интересны. То, что И. И. Бутурлину надлежало расставить караулы по реке Неве возле порогов, говорит о том, что Федор Матвеевич должным образом запомнил урок, полученный при обороне Санкт-Петербурга в 1708 г., когда Г. Ю. Любеккер переправился возле Ивановских порогов, и сделал соответствующие выводы. Особое внимание уделялось налаживанию взаимодействия с вице-адмиралом К. И. Крюйсом, который отвечал за оборону Кронштадта, и это тоже было не случайным, адмирал хорошо помнил о проблемах взаимоотношений Корнилия Ивановича с Р. В. Брюсом.

Однако И. И. Бутурлин 21 июля находился еще в Новгороде, и его медлительность очень сильно тревожила Ф.М. Апраксина, который в тот день уже вынес генерал-майору строгое предупреждение: «ежели за неприбытием от вас полков в повеленом нам деле учинится какое помешательство, то изволте ведать, что причтется вам и оное замедление взыщется на вас»[1072].

В то же время в Санкт-Петербурге оставался полковник М. О. Чемесов, назначенный незадолго до того комендантом крепости. В его распоряжении, скорее всего, оставался один полк, который прикрывал именно крепость. Тем не менее 21 июля полковнику было направлено указание поставить заставы на Неве, поскольку из Финляндского корпуса в тот момент многие бежали. И тогда же были получены сведения, что шведы направили к Выборгу диверсионную партию в 200 человек, поэтому М. О. Чемесов должен был находиться в состоянии полной боевой готовности[1073] (перехватывать эту партию, естественно, было поручено Г.П. Чернышеву[1074]). Здесь отметим важный момент – упоминавшаяся выше охрана родственников царя была поручена не коменданту, а отдельному подразделению, которое ему не подчинялось, а действовало «автономно».

Адмиралтейскую крепость первоначально должен был охранять майор Озеров с Казанским полком[1075], находившийся в тот момент тоже в Новгороде и опередивший И. И. Бутурлина (собственно, именно от него Ф.М. Апраксин получил сведения о том, где находится генерал с тремя полками). Однако затем было принято решение включить это подразделение в состав корпуса, вступившего в Финляндию[1076]. По всей видимости, побеги серьезно ослабили войска.

И. И. Бутурлин, к слову, должен был заняться и отправкой провианта на остров Котлин (а оттуда – в корпус Ф. М. Апраксина), и 27 июля он получил указание «когда вы со врученными полками изволите прибыть к Санкт-Питербурху, тогда изволь приказать полковнику и каменданту Чемесову отправить на Котлин остров правианту 15000 четвертей на карбусах взяв от обер камиссара Синявина а от нас к нему о том писано.»[1077].

Здесь отметим и то, что прошла почти неделя с момента, когда И. И. Бутурлин получил строгое предупреждение, но в Санкт-Петербурге его по-прежнему не было. Более того, 31 числа Ф. М. Апраксин писал А. В. Кикину, что у него нет никаких сведений о том, где находится генерал-майор, и он просил адмиралтейца разузнать об этом и поторопить полки[1078]. Сам Федор Матвеевич тоже не очень торопился и только в этот день прибыл в Выборг.

Наконец, 4 августа Ф. М. Апраксин получил известия о том, что И. И. Бутурлин 2-го числа пришел к реке Мге (это один из притоков Невы) и в ближайшие дни должен прибыть в Санкт-Петербург. В связи с этим он просил А. В. Кикина проследить за тем, чтобы полковник Фливерк, находившийся при этих полках, «выбрав из оных полков лутчих солдат человек по 600 или по 700 и взяв на полк по одной пушке с принадлежащею амунициею следовал за нами немедлено, а досталных солдат и пушки и прочие полоковые тяготы велено покинуть при Санкт-Питербурхе с подполковникоми другими офицеры и быть оным оставшим афицерам до прибытия генерал маеора Бутурлина под командой полковника и каменданта Чемесова»[1079].

То есть генерал-майор застрял в пути совсем безнадежно, и подразделением временно командовал один из полковников. Обращает на себя внимание и то, что Ф. М. Апраксин требовал уже прислать к нему не полки, а только их части «из лучших». Видимо, переход из Москвы в Санкт-Петербург очень сильно измотал эти три полка (и их командующего).

М. О. Чемесов в тот же день получил письмо, в котором Ф. М. Апраксин сообщил, что части этих полков, остающиеся в столице, временно поступают в его команду[1080].

Наконец, 6 августа И. И. Бутурлин прибыл в Санкт-Петербург (о чем и доложил Ф. М. Апраксину)[1081], и с этого беспокойство за состояние в тылу прекратилось. В конце сентября И. И. Бутурлин уже получил приказание выдвинуться с тремя полками (получается, что к Ф. М. Апраксину он никого не отправил) к Нарве, при этом нарвский обер-комендант К. А. Нарышкин получил письмо от адмирала, в котором он сообщал, что генерал-майор будет находиться отдельно от гарнизона, «во врученных ваших командах одному до другого ни до чего дела нет»[1082]. Опасения, что шведы могут совершить диверсию, по всей видимости, уже не было.

После занятия