Управление войсками (сборник) - Юрий Борисович Рипенко

Цели указывались на позициях гитлеровцев. Не проходило и минуты, как открывался меткий огонь. Я неоднократно устраивал такую проверку и убедился, что артиллеристы поняли свою роль в предстоящем сражении и серьезно к нему готовятся.

(К. Рокоссовский)

В осуществлении… контроля всегда ведущую роль играл (и до сих пор играет) штаб. Наиболее эффективной формой контроля я считал личное ознакомление с состоянием дел в войсках и всегда искал возможности для этого.

Обычно я сначала получал разрешение или указания на поездки в войска непосредственно от командующего фронтом, затем с заместителем детально рассматривал все вопросы, которые надлежало решать штабу, определял их последовательность, знакомил его с теми задачами, которые нам предстояло решать в войсках, с планами поездок, порядком и способами связи со штабом. Поездки в войска давали мне возможность не только видеть работу подчиненных штабов и их начальников собственными глазами, но и более оперативно влиять на нее, информировать командующего, Военный совет и штаб фронта по наиболее важным вопросам боевой деятельности войск.

Мне довелось работать с разными по своим характерам командующими. И тот и другой всесторонне знал роль и задачи штаба, но при этом каждый по своему относился к различным сторонам стиля и методов выполнения обязанностей штабными работниками. Маркиан Михайлович Попов был полностью согласен со мной в том, что начальник штаба фронта должен использовать каждую возможность, чтобы побывать в войсках, и всячески мне в этом содействовал. Андрей Иванович Еременко на первых порах смотрел на это без одобрения, сказав как-то, что больше привык видеть начальника штаба фронта у себя в штабе. Позже, однако, он изменил свое мнение на этот счет и часто сам ставил передо мной задачи на поездки в войска, когда требовала обстановка. Это, на мой взгляд, повышало возможности контроля за исполнением решений командования фронта, позволяло более правильно оценивать деятельность подчиненных командиров и начальников.

(Л. Сандалов)

Помнится такой случай в 3-й армии. Мы прибыли с командующим артиллерией армии М.М. Барсуковым на наблюдательный пункт командира одной из батарей 420-го армейского пушечного артиллерийского полка. Командир батареи показал нам очень красиво исполненную схему огня в обороне. Карта была испещрена условными знаками, изображавшими участки подвижного и неподвижного заградительного, сосредоточенного огня. Казалось, сунься противник на этом участке, так он и щели не найдет, не сможет безнаказанно приблизиться к нашему переднему краю. Всюду его поразит заранее подготовленный огонь артиллерии.

Все это мне понравилось. Но я захотел проверить, как быстро откроет батарея огонь и какова будет его точность.

Каково же было мое удивление и негодование, когда батарея не смогла своевременно открыть огонь по указанному мною участку. На вызов «подготовленного» огня командир батареи затратил столько времени, что уже не было смысла попусту расходовать снаряды. После первой неудачи, думая, что произошло какое-то недоразумение, я приказал открыть огонь по другому участку. И опять потянулись минуты томительного ожидания…

Начали разбираться, в чем дело. Оказалось, что, передав командиру разработанную схему, ни один из старших начальников ни разу не удосужился проверить выстрелом точность и быстроту открытия огня. Этот случай насторожил меня и послужил серьезным уроком для многих. Лично я наглядно убедился и прочно усвоил, что нельзя доверять без проверки даже самым красиво исполненным документам. Штаб артиллерии фронта упустил такой важный вопрос, как постоянная боевая готовность артиллерии. Здесь считали, что этим делом в полной мере занимается армейское командование.

(В. Казаков)

Подготовительный период операции был весьма длительным. Благодаря этому удалось, спланировать боевые действия артиллерии, проконтролировать выполнение всех отданных распоряжений (планирование огня артиллерии в армиях, организацию и ведение разведки и развертывание топографических работ). Поработав в соединениях и частях, офицеры возвращались на командный пункт, а оттуда отправлялись принимать части, прибывающие на фронт, и на контроль маршей. Выполнив это, они снова возвращались в войска для проверки окончательного планирования боевых действий и готовности артиллерии в армиях, дивизиях, полках.

Таким образом, работа офицеров штаба артиллерии фронта в подготовительный период распадалась как бы на два этапа: один – в штабе, другой в войсках.

(Г. Надысев)

Перед отправкой офицеров в войска начальников отделов штаба артиллерии фронта детально знакомили с характером работы, в ходе инструктажа им разъясняли, на что необходимо обращать основное внимание. Определялся срок пребывания в войсках и порядок докладов. Начальники отделов ставили задачи своим подчиненным, намечали план работы…

Офицеры штаба артиллерии в период работы в войсках не распределяли между собой отдельные функции. В войска выезжали максимум 4–5 человек, которые при строгом распределении функций не смогли бы охватить контролем большое количество штабов артиллерии соединений и частей, а также боевые порядки артиллерии. Каждый из офицеров вел проверку и оказывал помощь по части оперативной и разведывательной работы, что лишний раз говорит об их недюжинных способностях и знаниях.

На КП было несколько иное положение. Тут каждый работал по своей специальности, но, как только принималось решение о проведении операции, все грани стирались. Офицерам оперативного отдела, у которых объем работы был значительно больше, приходили на помощь разведчики.

В штабах артиллерии армий, дивизий и в частях мы проверяли правильность планирования огня в артиллерийском наступлении, организацию контрбатарейной борьбы. Совместно с офицерами частей производили расчет боеприпасов по целям, проверяли надежность управления.

У разведчиков проверяли планирование артиллерийской разведки, полноту и достоверность разведывательных данных… Офицеры штабов артиллерии фронта и 65-й армии, …побывали на большинстве наблюдательных пунктов командиров батарей и дивизионов, которые размещались совместно с командирами рот и батальонов. Была проверена действенность разведки, степень скрытности расположения, работа по засечке целей различными способами, ведение журналов, полнота полученных данных.

На пунктах отдельных разведывательных дивизионов главное внимание обращалось на разведку артиллерийских батарей, на многократность их засечки и полноту охвата заданной полосы. С секундомерами в руках устанавливалась мобильность вызовов планового и непланового огня артиллерии: ее массирование по важнейшим объектам в глубине обороны, когда это потребуется в ходе наступления, а также выход на рубеж развертывания истребительно-противотанкового резерва. В поле зрения контролирующих была полнота и правильность доведения огневых задач от штабов артиллерии дивизий до командиров батарей, знание сигналов управления.

На огневых позициях наши офицеры проверяли знание личным составом задач, раскладку боеприпасов, состояние материальной части. Не проходили и мимо вопросов материально-технического обеспечения, от которых во многом зависели непрерывность и маневренность артиллерии в ходе наступления…

Офицеры штаба артиллерии фронта в артиллерийских частях и штабах не ограничивались только контролем и фиксацией недостатков. Всюду они оказывали