Россия и Запад: война миров - Орехов Дмитрий

духа, благородство, удаль и т. д.) присущи исключительно западным народам. Что же касается русских, африканцев, азиатов и прочих варваров, то, по мнению европейцев, на поле боя они брали числом, а не храбростью, им было неведомо личное мужество, они не могли даже выдержать взгляд европейца, как неспособно было на это пугливое лесное животное.

Вера в слабость народа-дикаря вкупе с убеждённостью, что у царя легко будет отнять Кавказ, Крым, Прибалтику, Финляндию, Молдавию, Валахию и Камчатку, бросили англичан и французов в стоившую им немалых жертв крымскую авантюру. С тех пор Запад с упорством, достойным лучшего применения, снова и снова наступает на российские грабли. Уверовав в то, что Россия ненастоящая, очередной завоеватель, щёлкая зубами, бросается вперёд, получает палкой по рёбрам и потом долго зализывает раны. Когда же боль от побоев проходит, Запад возвращается к старой идее: русские не принадлежат к числу избранных, белых, цивилизованных; Россия — это случайное объединение второсортных народов; российское общество лишено прочных основ, оно держится либо страхом перед тиранами вроде Ивана Грозного, либо властью пришельцев из Европы — от варяга Рюрика до немки Екатерины II и немецкой династии Гольштейн-Готторп-Романовых.

Поражение в войне с Японией, революция и гражданская война как будто подтвердили эту гипотезу. «Какой народ ещё, когда, так скоро пал во прах?» — с восторгом вопрошал Киплинг в 1918 году. Грёзы европейцев об уничтоженной России на глазах становились явью:

Но то, что триста лет цвело, смели за триста дней.

Она мертва — и мы идём копать могилу ей.

Живописуя окоченевшие трупы на обочинах российских дорог, английский классик и лауреат Нобелевской премии по литературе радовался, как ребёнок. Своим стихам он придал весёлые интонации плясовой:

Забрасывай! Заравнивай!

Затаптывай живей!

Не жаль для мёртвой нации

Ни почвы, ни камней!

Невозможно представить русского классика, который написал бы нечто подобное в адрес любого из западноевропейских народов. Но Киплинг, как и его соотечественники, был человеком с практической жилкой. Он полагал, что смерть «варварской нации» открывает Британии дорогу в прекрасное будущее. Отныне мировому господству Запада во главе с англичанами (так, по крайней мере, грезилось Киплингу) ничего не угрожало. Пресловутое «бремя белых» окончательно становилось привилегией дисциплинированных и расово чистых народов, о конкуренте с востока можно было забыть. Следы английской эйфории мы находим у Гитлера, взявшегося строить новый прекрасный мир с воодушевлением кретина и последовательностью маньяка. Бросая свои танки и самолёты на Советский Союз, Гитлер был убеждён, что «рыхлая азиатская империя во главе с большевиками-евреями» не продержится и нескольких месяцев.

Наши сегодняшние противники являются потомками польских, шведских, французских, англосаксонских и немецких завоевателей — рыцарей, колонизаторов, работорговцев, нацистов. Верить в скорый крах России для них так же естественно, как для украинской пенсионерки времён Майдана выходить на улицу в кастрюльке. Именно поэтому Запад всё это время старательно искал в России ненастоящее: Горбачёв, Ельцин, Козырев, Немцов, Навальный… Там готовы были облизать любую фитюльку, лишь бы она дула им в уши, что Россия слаба. Именно поэтому Нобелевские премии присуждались «видному демократу» Муратову (признан в РФ иноагентом) и «писательнице» Алексиевич: ну как же, ведь их было так приятно — до сладких слюнок — послушать! Да-да, Россия варварская, неправильная, слабая, да-да, она почти наша!.. Сами западные политики со снисходительной улыбкой говорили о том же: Россия — «региональная держава, которая угрожает своим соседям не из-за силы, но из-за слабости» (Обама), «бензоколонка, притворяющаяся страной» (Маккейн), «экономический карлик» (Боррель), «одна из последних колониальных империй» (Макрон), «путинская тирания» (Байден), «страна-изгой» (Риши Сунак). Россия не обладает западными ценностями; она не субъектна, она должна заткнуться, отступить, отказаться от своих интересов, в противном случае её ждёт неминуемое поражение в борьбе с любой настоящей (т. е. прозападной) силой.

В 2022 году мечты коллективного Запада как будто начинают сбываться. Россия пытается договориться о мире в Стамбуле, отступает от Киева, уходит из Черниговской области, в лице своего замминистра обороны призывает украинцев исключить пытки российских военнопленных и соблюдать Женевские конвенции. В этот момент поймавшему кураж Западу кажется, что нужно только дать побольше танков украинским нацистам, и Россию можно будет победить на поле боя, задушить санкциями, погрузить в смуту, разделить, ограбить, добить, стереть с географической карты…

Все эти влажные сновидения развеял 2023 год. Россия опять обманула ожидания. «Украинский Давид», которого атлантисты накачивали оружием и натаскивали, как собаку, скакнул вперёд и разбил себе лоб о линию Суровикина. Сегодняшний Запад ещё рычит и показывает зубы, ещё грозит немощной старческой рукой американского президента, ещё сулит нам кары и санкции, но сам уже в них не верит. Мы снова (уже в который раз) оказались настоящими. Что же касается неизбежного поражения Запада на Украине, то оно ставит перед империей лжи принципиально новый вопрос: а долго ли простоят её собственные глиняные ноги?[42]

Американская сказка заканчивается

Советский филолог Владимир Пропп доказал, что все волшебные сказки имеют один сюжет. Сказка начинается с желания что-то получить или вернуть, герой отправляется на поиски, получает у Бабы-яги волшебный клубочек, побеждает Змея Горыныча, спасает царевну и т. д. — вплоть до свадьбы и воцарения. Сюжет может бесконечно повторяться в других декорациях и с другими персонажами. Скажем, герой может получить клубочек от ёжика, сразиться не со Змеем, а с Кощеем Бессмертным, добыть не царевну, а золотые яблоки — и всё равно это будет та же история.

Пропп доказал, что сказочная круговерть подчиняется твёрдым законам; пожалуй, не менее твёрдым законам подчиняется и политика США после Второй мировой войны. Проанализировав действия американского гегемона, мы увидим одну и ту же историю, одну и ту же американскую сказку, которая повторялась в Азии, в Африке, в Латинской Америке, в странах Карибского бассейна и в Восточной Европе. Исторические декорации и главные акторы этой грандиозной политической драмы сменяли друг друга, но функции (сюжетные ходы) оставались неизменными.

Эта история всякий раз начиналась с желания американского гегемона что-то получить (дешёвое сырьё, прибыльные отрасли, рынки сбыта и т. д.) или вернуть (в случае если какой-нибудь лидер что-то национализировал, нанося ущерб американским компаниям). Через некоторое время США приводили к власти своих марионеток и получали необходимые преференции, после чего страна-жертва стремительно нищала и погружалась в смуту.

Пропп выделил в волшебной сказке основные сюжетные ходы (функции). Такие функции можно выделить и в американской сказке. Вот они:

1) ущерб или нехватка (на этой стадии гегемон приходит к выводу, что