Жизнь лишь одна - Вера Кушнир

Розенберга и его жены и, в первую очередь, обратить внимание читателя на руку Божию во всём, что происходило с ними, дабы поощрить и ободрить настоящие и будущие поколения миссионеров в нашей свободной стране Америке и во всех других странах мира.

Только Бог знает, почему Миссии “Вефиль” было позволено трудиться ещё долго после того, как другие миссии закрыли свои двери. Во времена, когда пищи становилось угрожающе мало, в сиротский дом приводили всё больше и больше сироток, увеличивая и без того почти не поддающееся контролю количество детей. Этими бедными еврейскими детьми можно было бы заполнить несколько приютов, если бы условия в стране не были такими ужасными. Работники “Вефиля” не раз спрашивали: “Почему Ты делаешь это, Господи? Ведь мы едва справляемся с теми, которых Ты прислал нам раньше. Почему Ты шлёшь к нам ещё больше? Чем мы будем их кормить?” Но Господь прибавлял всё больше детей и заботился о том, чтобы они были накормлены и защищены от непогоды.

На еврейское население налагались всё большие ограничения, и евреи-христиане не были исключением. Всё труднее было добывать хлеб и другие продукты питания. Длинные очереди змейками вились вокруг булочных, но в них не было места презренным евреям. В такие времена забота Небесного Отца ощущалась с особенной остротою. Бог Илии использовал бедных людей для оказания помощи сиротам. Однажды издалека пришла бедная вдова и принесла кое-какие продукты. Для неё это было настоящей жертвой и потому было весьма угодно в очах Божиих. Её появление укрепило веру детей и взрослых в приюте.

Протестантский пастор, немец, как Никодим, пришёл ночью из страха не перед иудеями, а перед своими людьми, и принёс немного мёду и других необходимых редких продуктов.

Немецкий пекарь, находясь под строгим надзором военной полиции, потому что выпекал хлеб для немецких солдат, умудрялся каким-то образом на протяжении порядочного времени выделять от себя немного муки и выпекать несколько лишних хлебов, как он выражался, “для бедных жиденят”. Он был сильно огорчён, когда ему пришлось, в силу сложившихся обстоятельств и новых ограничений, остановить своё дело милосердия. Бесконечными, нарастающими волнами беда катилась с необузданной яростью на потерявших всякую надежду на выживание польских евреев.

Однажды морозным зимним днём захватчики силою отобрали у детей дом, который они называли “Раем”,— приказ был покинуть его немедленно.

Детей перевезли в миссионерский дом в городе, где не было необходимых для них удобств.

Удивительно, что малыши, которые научились любить Господа и доверять Ему в христианском сиротском доме, могли скорее, чем взрослые, прощать своим врагам. Потеря “Рая” не огорчила их детские сердечки. Одна девочка сказала: “Жаль, что мы потеряли своё уютное гнёздышко, но я рада, что Господь защитил его во время войны, и теперь оно служит другой цели” (во время немецкой оккупации сиротский дом был переоборудован под военный госпиталь для немцев, насильно отправляемых в “Рейх”).

Один мальчик сказал: “Сейчас в нашем доме больные, но когда они поправятся, его возвратят нам”. Конечно, этот дом так никогда и не был возвращён Миссии “Вефиль”, но вера этих малышей была достойной и похвалы, и подражания.

Проходя долиной испытаний и тени смертной, побывав в раскалённом горниле страданий, лодзинские евреи-христиане переживали величайшие благословения, которые приходили к ним весьма заметным образом.

Сплочённые общим страданием, они более, чем когда-либо раньше, наслаждались духовным общением друг с другом. До тех пор, пока власти терпели “Вефиль”, он оставался лучом Евангельского света в полночной тьме окружающих ужасов и страданий. Евреям не разрешалось выходить из домов после пяти часов вечера, так что богослужения и молитвенные собрания проводились в дневные часы. В воскресенье проводилось три собрания — одно за другим: для верующих, для евангелизации неверующих и для молодёжи с Воскресной Школой для всех возрастов перед собраниями.

Вскоре начались аресты и массовое рассеяние евреев — неизвестно куда, — и некоторые работники бежали кто в Люблин, кто в Варшаву, а кое-кому удалось вообще покинуть страну и бежать в Англию и Палестину (один бывший работник “Вефиля” доживает свой век сегодня в Израиле, потрудившись для своего Господа там и приведя многих к Его ногам). Это “рассеяние” создало ещё больше “станций” Миссии “Вефиль” и расширило её деятельность. Бог, Которому известно будущее, широко распространял Своё Слово среди евреев перед их уничтожением, когда их сердца были восприимчивыми к Евангельской истине.

С течением времени, увидев, что воссоединение с мужем становится всё менее вероятным, сестра Розенберг переехала временно в Варшаву в надежде, что оттуда ей будет легче войти в контакт с ним. Дочь Елена с мужем оставались с сиротами в загородном сиротском доме, пока его не забрали, а детей перевезли в Миссию в город, что оказалось их последним более или менее нормальным местом жительства.

Это непостоянство ситуации из-за бесконечных перемен в стране заставило пастора Розенберга серьёзно задуматься о судьбе работы его Миссии в Польше. Каждое новое письмо от жены или дочери несло всё более и более печальные вести. Помощь, которая поступала через American Express из Нью-Йорка, Швеции и Швейцарии, вскоре перестала достигать Польшу. Америка готовилась вступать в войну в Европе.

На протяжении всего периода разлуки пастор Розенберг не бездельничал и не ломал рук от отчаяния. Он постоянно разъезжал, посещая сотни американских церквей, возбуждая интерес и собирая средства для страдающего в Польше “Вефиля”. Его воззвания к совести христиан свободного мира и призыв к молитве за погибающих в Европе евреев были действенными и плодотворными. Реакция была такой сильной и щедрой, что по сей день отдаётся далёким эхом, пойдя далеко за пределы настоящего момента и насущных нужд тех тяжёлых дней в истории еврейского народа.

Усилие пастора Розенберга восстановить любою ценою служение среди евреев после каждой новой катастрофы, грозившей ему полным уничтожением, нельзя назвать иначе как миссионерской выносливостью или живучестью, способностью гнуться, но не ломаться. Это служение было Божиим делом, и диаволу не удалось его погубить. И сегодня, 90 лет спустя после основания первой еврейской Миссии в Одессе, Миссия

“Вефиль” живёт и здравствует, хотя тех гигантов веры, которые отдали ей все силы и всю жизнь в начале, давно нет в живых.

Глава 32. Отрывки из писем

Фанни Розенберг мужу

В разгар войны, в 1941 г., сестра Розенберг упорно старалась писать мужу, хотя многие её письма вскрывались и конфисковались цензурой.

Одно её письмо чудом дошло до него. В нём она писала: “Я стараюсь писать тебе часто и информировать тебя о нашем положении. С глубокой скорбью