Николай Кузнецов. Строптивый ставленник Сталина - Владимир Виленович Шигин

была дополнительно организована противоминная оборона Волги и Волго-Каспийского канала, состоявшая из бригады траления и многочисленных постов наблюдения на берегу, которые засекали места выставления мин немецкими самолетами. Кроме этого, было сформировано управление старшего морского начальника для руководства движением конвоев, шедших вдоль восточного побережья Каспийского моря. Немедленно началось и интенсивное траление Волги.

Помимо всего прочего, флотилия была значительно усилена технически. Кузнецов вызвал из Москвы начальников минно-торпедного и технического управлений, а также управлений связи и противовоздушной обороны. Они прилетели с необходимым военно-техническим оборудованием.

Продвижение нефтяных барж, следовавших по Волге из Астрахани в Саратов на нефтеперегонный завод, лично контролировали Микоян и Кузнецов. Горючее требовалось армии, авиации и флоту, без него нельзя было начать генеральное летнее наступление 1943 года.

Летом Кузнецов еще раз вылетал в Сталинград и Саратов для обсуждения с Ю. А. Пантелеевым дальнейших мер обеспечения судоходства по Волге. Хотя тральщики продолжали гибнуть, в течение лета 1943 года на минах больше не подорвался ни один танкер и ни одна баржа с топливом. При этом если в июне 1943 года план перевозок был выполнен на 70 %, то в июле он был выполнен уже на все 100 %. К осени все волжские фарватеры были очищены от немецких мин.

В сентябре Кузнецов доложил об этом А. И. Микояну. За лето удалось провести по Волге без потерь 8 тысяч судов, доставивших более 7 миллионов тонн нефтепродуктов. В дальнейшем речники Волги успешно осуществляли грузовые и пассажирские перевозки по всему протяжению судоходной реки. А едва в 1943 году закончилась битва за Сталинград, Сталин распорядился возобновить строительство Волго-Балтийского и продолжить подготовку к строительству Волго-Донского каналов.

С улучшением ситуации на Волге в августе 1943 года Кузнецов начал постепенно сокращать Волжскую флотилию, направляя ее кадры для вновь создаваемой Днепровской флотилии, которая была сформирована в сентябре 1943 года. Передавали и часть кораблей: катера, погрузив на платформы, перевозили по железной дороге. Часть бронекатеров вместе с командами перебрасывалась на юг для Азовской флотилии.

* * *

Несмотря на то что Кузнецов весьма эффективно справлялся с согласованием действий флотов и фронтов на местах, в Москве координация Генерального штаба и Главного Морского штаба на протяжении всей войны оставляла желать лучшего. Маршалы и генералы не слишком считались с моряками, полагая, что ВМФ играет в ходе сугубо континентальной войны весьма второстепенную роль. Тот факт, что нарком ВМФ практически сразу был исключен Сталиным из членов Ставки, являлся для многих маршалов и генералом реальным подтверждением незначительной роли флота. Ну а если Верховный так относится к ВМФ, значит, мы вообще будем его игнорировать…

К сожалению, отсутствие тесного взаимодействия наносило серьезный вред общему делу. Судя по мемуарам, Кузнецов на протяжении всей войны чувствовал себя очень обиженным как на недооценку значения ВМФ, так и на игнорирование лично его. Понять наркома в данном случае можно.

В апреле 1943 года начальник оперативного управления Главного Морского штаба контр-адмирал В. Л. Богденко в служебной записке отмечал: «За время войны Главный морской штаб ВМФ ни разу не был ориентирован Генеральным штабом по вопросам дальнейшего хода боевых действий и возникающим задачам флотов и флотилий. Без этого штаб был в затруднительном положении при постановке задач флотам, расчетах потребного количества кораблей и вооружения, расчетах развития базового и аэродромного строительства»[58].

Неоднократные попытки наладить взаимный обмен информацией между Главным Морским штабом и Генеральным штабом были в большинстве безуспешными. Загруженные своими делами, генштабисты от моряков просто отмахивались. В связи с этим в декабре 1943 года Кузнецов пожаловался Сталину, что командующие фронтами и армиями, ставя задачи оперативно подчиненным им флотам и флотилиям, не то что не согласовывают с Главным Морским штабом, но и не ставят его в известность о планируемых операциях. Сталин поинтересовался, как именно видит Кузнецов организацию взаимодействия между двумя штабами.

Кузнецов предложил, чтобы директивы флотам в связи с масштабными операциями на приморских направлениях исходили только из Ставки, а командующие фронтами ставили задачи подчиненным им флотам только на текущие операции. Эти меры позволили бы объединить усилия Генерального и Главного Морского штабов при подготовке оперативных директив флотам и флотилиям. При этом задачи флотам, которые те решают самостоятельно на морском направлении (борьба на морских коммуникациях, набеговые действия на береговые объекты и др.), должен ставить только нарком ВМФ, согласуя их с Генеральным штабом. Для лучшей организации взаимодействия сухопутных, воздушных и военно-морских сил во фронтовых и армейских операциях Кузнецов предложил сформировать в штабах фронтов и армий морские отделы, подчиненные начальнику штаба фронта или армии. Сталин попросил наркома ВМФ оставить ему эти предложения и обещал подумать. Однако решение тогда принято не было.

Подводная лодка Балтийского флота возвращается из боевого похода. 1943 г. Из фондов ЦГА ВМФ

Наркомату ВМФ в течение всей войны приходилось действовать «по обстановке», максимально активизируя работу в период наиболее крупных и важных сухопутных стратегических операций. Так, в июле 1943 года, в связи с началом битвы на Курской дуге, Кузнецов дал на флоты шифровку: «Учесть обстановку и в пределах поставленных оперативных задач повысить свою боевую активность, приковывая силы противника к побережью и этим помогая частям Красной Армии в кратчайший срок парализовать попытки противника к наступлению». Возможно, в масштабе грандиозной Курской битвы вклад ВМФ в ее победный исход был не слишком заметным, но он был.

Зенитчики Черноморского флота ведут огонь по самолету противника. 1943 г. Из открытых источников

В целях улучшения организации службы приказом наркома ВМФ 17 июля 1943 года был введен в действие новый «Корабельный Устав Военно-Морского Флота СССР», состоящий из двух частей: «Боевая служба корабля» и «Повседневная служба корабля». Устав был весьма удачным и без существенных изменений просуществовал до 1951 года.

На протяжении всего 1943 года Кузнецов продолжал лично сотрудничать и общаться с представителями союзнических военно-морских миссий в СССР, решая и согласовывая с ними множество вопросов — от организации проводки и охраны конвоев, передачи боевых кораблей до таких, казалось бы, мелких (но притом очень важных) вопросов, как перевод на русский язык инструкций по эксплуатации английской и американской военной техники. Приобретя в таком общении определенный опыт, Кузнецов стал проявлять себя как настоящий дипломат. Наглядный тому пример: 18 августа 1943 года посол США в СССР адмирал У. Стэндли, кэптен Дункан и его заместитель коммандер М. Аллен встречались с Кузнецовым. Нарком ВМФ рассказал немало нового о советских Северном и Тихоокеанском флотах, предупредив, что «данная информация не должна передаваться британским королевским ВМС». Видимо, уже тогда