Кэтрин, принцесса Уэльская - Роберт Джобсон

Глава 18

Становление

Мы все ответственны за построение более сострадательного мира, в котором наши дети смогут спокойно расти, учиться и жить.

Кэтрин, принцесса Уэльская

Заложив руки в карманы оливкового цвета куртки поверх черных джинсов, она ничем не выделялась среди анонимного моря скорбных лиц в ковидных масках. Лишь на миг молодая женщина сделала шаг вперёд из толпы, чтобы прочесть записки, приложенные к цветам, во множестве принесённым к викторианской ротонде-эстраде в лондонском парке Clapham Common в память о Саре Эверард. Присовокупив к морю цветов букетик нарциссов из собственного сада, она всё с тем же тихим достоинством сделала поворот кругом и, чуть понурив голову, снова затерялась в толпе. Большинство собравшихся там женщин вовсе не обратили внимание на присутствие незнакомки; а ведь за маской её будничного облика таилась одна из самых узнаваемых в мире женщин – Кэтрин, герцогиня Кембриджская.

В субботу 13 марта 2021 года она влилась в ряды сотен женщин, собравшихся вопреки карантинному режиму со всей столицы на поминки по 33-летней Саре Эверард, менеджера по маркетингу, павшей жертвой маньяка в полицейском обличье. Минуло девять дней с тех пор, как лондонский констебль Уэйн Казенс в свободное от службы время подкараулил Сару вечером по дороге домой в Брикстон-Хилл, похитил и изнасиловал, а затем убил и расчленил её. Вся нация пришла в ужас от этого адского преступления. Оно подлило изрядную порцию масла в огонь приутихших было за время пандемии дебатов о том, как избавить миллионы женщин от непреходящего страха появляться без сопровождения на улицах в тёмное время суток[233].

Герцогиня прибыла без фанфар. Она предстала одинокой фигурой в хвосте небольшой процессии. «Выглядела она весьма эмоционально, – вспоминала одна из немногих узнавших её участниц той акции. – Она была там сама по себе. Метрах в десяти позади за нею вроде бы следовала пара мужчин. Но не ясно, были ли это её телохранители». В действительности за нею с разумной дистанции присматривал лишь один приставленный к ней Скотланд-Ярдом офицер охраны, – но делал он это настолько надёжно и скрытно, что ни в чьё поле зрения не попал, не говоря уже о том, чтобы светиться на камеры.

На первый взгляд, когда вся эта история шумно вырвалась в лидеры тем обсуждения на онлайновых новостных платформах, могло показаться, что правы зашоренные циники: Кэтрин пошла на этот не самый хитрый трюк, дабы привлечь к себе и королевской семье внимание СМИ и публики, заметно угасшее под порывами жестоких ветров пандемии. Также витали в воздухе и до сих пор не рассеявшиеся обвинения королевской четы в жестокости и расизме, выдвинутые не так уж и давно принцем Гарри и Меган, из-за чего некоторые комментаторы расценили присутствие герцогини на том поминовении чуть ли не как предложение мира на компромиссных условиях. Что же, мечтать не вредно.

Для герцогини Кембриджской же это был поворотный момент. Ей наконец-то удалось решительно отринуть одно из казавшихся ранее незыблемыми правил поведения членов королевской семьи – стоять над политической схваткой. Ибо её появление на бдениях было шагом однозначно политическим и указывающим на абсолютное неприятие ею силовых методов разрешения конфликтов власти с народом. Само её присутствие там означало, что она в тот день осознанно пошла на нарушение пресловутых законов о «локдауне», предписывающих полиции от имени правительства пресекать народные сходки вплоть до окончания пандемии COVID-19. Но герцогиня сочла этот запрет ничтожным на фоне воспринятого ею лично близко к сердцу всеобщего ужаса женщин перед тем, что им угрожает.

Изначально призыв всех женщин Лондона на те поминки исходил от активисток движения за социальную справедливость “Reclaim These Streets”[234], но к ним подтянулись и другие, а затем и лондонская полиция, разъяснившая собравшимся, что они нарушают запрет на массовые собрания в условиях локдауна, рискуя получить штрафы в размере до £10 000 на каждую. Но решимости Кэтрин это ничуть не поколебало, что бы потом ни заявляли её придворные, адвокаты и даже высочайшие члены королевской семьи. Она просто собралась с духом – и пошла до конца.

Вскоре после этого, примерно в 18:20, траурная церемония была осквернена вторжением полиции, начальство которой, испугавшись, что тысячный несанкционированный и явно направленный против неё, полиции, митинг выйдет из-под контроля, бросило своих бойцов на его разгон, и те, топча возложенные цветы, ворвались на эстраду и принялись арестовывать активисток, задававших тон антиправительственным скандированиям. Тут уже не выдержала и часть собравшихся внизу, толпа разразилась улюлюканьем, в котором, однако, можно было различить и вполне себе членораздельные выкрики типа «дайте ей договорить!» и «позор вам!»

Бекки Гардинер, доцент Голдсмитовского колледжа Лондонского университета, и вовсе обвинила правоохранителей в провокации, заявив, что «полиция сама и подхлестнула толпу» к протесту тем, что дюжины излишне рьяных копов, попирая ряды скорбящих, вломились на эстраду для пресечения акции[235]. Сохранились и видеозаписи того, как они валят женщин лицом на землю и заламывают им руки, заковывая в наручники, что, ясное дело, вызвало острую критику как в СМИ, так и со стороны здравомыслящих политиков.

На вопрос, известно ли было полиции о присутствии на поминках герцогини, комиссар столичной полиции Крессида Дак ответила: «Абсолютно». И добавила, что это был согласованный с ними «рабочий визит» Её Высочества, хотя дворцовая пресс-служба не под протокол заверила автора в прямо противоположном. Там предельно ясно сказали, что она побывала там как частное лицо. Реакция публики на этот раз Кэтрин ничуть не беспокоила. В кои-то веки раз она позволила себе хоть на один вечер явить себя не представителем королевской семьи, а символом сестринства и женской солидарности.

Преклонив голову в тихой задумчивости у ротонды-эстрады, она, похоже, припомнила, какой была до того, как попала в золочёную королевскую клетку. Припомнила, каково быть молодой и оказаться одинокой и беззащитной прохожей на тёмных улицах ночного Лондона. Ей просто хотелось отдать дань памяти трагической жертве Сары и уважения её безутешной семье.

На кратчайшие мгновения она снова предстала Кейт Миддлтон, молодой женщиной со стержнем, которая делает то, что делает, исключительно по той причине, что считает это правильным.

* * *

Две женщины настолько увлеклись разговором, что чай в чашке перед Кэтрин давно остыл, когда она сподобилась, наконец, его попробовать, рассмеялась, но выпила-таки залпом. Собеседницей её была писательница Джованна Флетчер, сумевшая заставить Кэтрин забыть не только про чай, но, похоже, и про то, что разговор свой они ведут под запись сверхуспешного подкаста Джованны «Счастливая мама, счастливое дитя». Дело было в феврале 2020 года.

– Полнейший