Генералы и полковники РККА в плену в годы Великой Отечественной войны - Олег Игоревич Нуждин

самолеты доставляли и сбрасывали внутрь окружения концентраты, но часть из них в равно попадала в руки противника. Если что-то доходило до окруженцев, то в такие «счастливые» дни норма увеличивалась до 100 г хлеба в день на человека. К 20-м числам июня положение стало катастрофическим: почти закончились продовольствие, боеприпасы, медикаменты, у бойцов наступило физическое и моральное истощение. Дальнейшее пребывание армии в условиях окружения теряло всяческий смысл и грозило ее полным уничтожением.

Из показаний попавшего в плен интенданта 2-й Ударной армии немцы установили для себя, что в «котле» находятся еще от 8 тыс. до 9 тыс. бойцов и командиров, и среди них один командующий армией, три генерала, три командира дивизий и два командира бригад [22, Fr. 861]. Многим из них вырваться действительно не удалось, и они в скором времени оказались в немецком плену.

Взятый в плен интендант 2-го ранга из штаба армии, допрошенный 24 июня, сообщил, что в районе окружения находится около 8,5 тыс. раненых, из них около 5 тыс. тяжелых. Вывезти их в создавшихся условиях уже не представляется возможным. В последних раз более или менее организованную эвакуацию удалось провести 21 июня, когда через Мясной Бор отправили на Большую землю около 2 тыс. легкораненых [12. Fr. 691]. Остальные обречены на смерть или на плен.

С этого момента немецкие соединения стали особенно тщательно следить за всем происходящим внутри фронта окружения. Уже 20 июня 1942 года командование 20-й моторизованной дивизии распространило сообщение: «По докладу 254-й дивизии противник в Волховском “котле” получил приказ в гражданской одежде вместе с гражданским населением предпринять попытку выбраться из “котла”. Со всеми гражданскими мужского пола в возрасте от 16 до 60 лет, переходящими через наши позиции из Волховского котла или взятые там в плен, если они не были признаны партизанами или бандитами, обращаться как с военнопленными» [141, Fr. 646]. Теперь за каждым выходящим из котла устанавливался тщательный контроль.

Через два дня, 22 июня, командование немецкого I корпуса отдало распоряжение о мерах обращения с пленными, количество которых по мере уничтожения окружения, будет неуклонно возрастать. Если в войсках не было необходимости использовать пленных на каких-либо работах, их следовало как можно быстрее отправлять в тыл по железной дороге. Для этого предполагалось задействовать станции Горенка, Новгород и Чудово. Отправка и сопровождение пленных возлагались на сами дивизии. Сборные пункты военнопленных 254-я пехотная дивизия организовала в д. Финёв Луг, а 61-я – в д. Ольховка. Корпусный сборный пункт разместился в д. Сенная Кересть, дополнительный сборный пункт организовали в г. Любань. Для его охраны выделили одного офицера, четырех немецких солдата и 10 охранников-эстонцев. Проверку органами СД проводили на пунктах Финёв Луг и Сенная Кересть [105, Fr. 664–665].

На 21 июня наиболее боеспособной частью 2-й Ударной армии оказался 3-й гвардейский стрелковый полк, в котором после доукомплектования его артиллеристами, насчитывалось около 800 штыков. В остальных дивизиях полки имели в строю не более 80–100 бойцов, поэтому его командиру полковнику А. В. Слепко приказали передать два батальона на усиление 46-й дивизии. В этот день с внешней стороны кольца прорвалась шесть танков, их командир – капитан, – доставил поздравление от командующего войсками фронта генерала К. А. Мерецкова и благодарность за проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками мужество и стойкость.

С вечера 22 июня началась частичная эвакуация войск армии по пробитому узкому коридору. Первыми отправились ходячие раненые, а с ними снаряженные от дивизий и бригад команды для доставки боеприпасов и продовольствия. На следующий день около 10 утра немцы вновь захлопнули окружение. Командир 3-го гвардейского полка полковник А. В. Слепко получил приказ восстановить положение, но все атаки единственного оставшегося в его распоряжении батальона, помимо новых жертв, ни к чему не привели.

Тем временем противник продолжал сжимать «кольцо», его 291-я пехотная дивизия 22 июня повела наступление на д. Кречно. Сломив упорное сопротивление, немцы захватили ее на следующий день. Там они захватили госпиталь с примерно 4 тыс. раненых.

На тот момент с командующим оставались начальник штаба полковник П. С. Виноградов, член Военного совета дивизионный комиссар И. В. Зуев, начальник ВВС генерал М. А. Белешев, генерал П. Ф. Алферьев, начальник ОО НКВД майор госбезопасности А. Г. Шашков, военком штарма полковой комиссар Е. Свиридов, их адъютанты, шоферы, официантка Мария Игнатьевна, парикмахерша Зинаида и несколько красноармейцев. Утром 23 июня к ним присоединились несколько бойцов и командиров, в числе которых находились командир 46-й дивизии полковник Ф. Е. Черный и командир 327-й дивизии генерал И. М. Антюфеев.

Днем 24 июня состоялось совещание, которым руководил член Военного совета дивизионный комиссар И. В. Зуев. Он доложил, что в ночь на 25 июня командующий 2-й Ударной армии решил предпринять попытку порыва из окружения. Он и работники его штаба сформировали ударную группу в количестве 300 человек, в которую вошли преимущественно командиры и политработники. Их задачей было пробить фронт окружения и восстановить связь с основными силами фронта. Командовал отрядом полковник И. Ф. Глазунов, начальник оперативного отдела штаба 2-й Ударной армии.

Попытка прорыва закончилась безрезультатно. В бою был тяжело ранен и впоследствии застрелился майор госбезопасности А. Г. Шашков.

Фланги ударной группы прикрывали 46-я дивизия, а также 53-я, 57-я и 59-я стрелковые бригады. Следом намеревались выходить штаб и Военный совет 2-й Ударной армии, тыл которой прикрывала 382-я дивизия, за ними должны были пробиваться остатки остальных соединений. Состав сил группировки неизвестен, скорее всего 2–3 тыс. бойцов, поскольку, в 382-й дивизии в строю находилось всего около 480 красноармейцев.

Основной удар пришелся по позициям боевой группы Вандель 20-й моторизованной дивизии, расположенным к западу от просеки «Эрика» и частям 58-й пехотной дивизии. Немцы быстро пришли в себя и накрыли прорывавшихся плотным артиллерийским и минометным огнем, нанеся им большие потери. Начавшийся на рассвете бой длился шесть с половиной часов. Только очень небольшому количеству людей посчастливилось прорваться [12, Fr. 691].

В одной группе с комиссаром И. В. Зуева первое время находился батальонный комиссар А. Я. Чугунов из Политотдела армии. После неудачной попытки прорыва 23 июня остатки группы рассеялись по лесам и болотам, некоторым удалось пробиться к р. Полисть. Здесь им повстречался отряд в количестве 200–300 человек под командованием полковника А. И. Ракова, подполковника И. П. Болотова и бригадного комиссара М. Б. Васильева. В течение 24–28 июня они предпринимали безуспешные попытки пробиться через кольцо окружения. После двенадцатой атаки в живых не осталось почти никого, тяжело раненый комиссар А. Я. Чугунов попал в плен [416, Л. 187].

Возможно,