Хорошо подготовленный разум - Lady Khali

Единственная магическая подпись принадлежит сотруднику, который ставил служебный штамп при внесении поправки в завещание. Выяснилось, что ее завещание никогда и не было заверено. Однако, по данным нашего архива, Лили подала его в Министерство 11 октября 1981 года.

Должностное лицо-сотрудник Министерства, ответственный за ее завещание, отправив его в соответствующий отдел, сразу после ее смерти вышел на пенсию и переехал на Бермудские острова. Он не ответил ни на письмо, посланное моей совой, ни на мой запрос по каминной сети, так что у меня нет объяснений, почему произошла эта досадная ошибка.

Я знаю, что подпись твоей матери очень важна для тебя, поэтому поручил своему помощнику поискать какие-нибудь другие документы, которые твоя мать, возможно, подавала в Министерство, и где, я надеюсь, остались следы ее магической подписи.

Вчера мой помощник принес мне файл, который я добавил к оригинальному завещанию.

Не могу выразить словами, как мне жаль сообщать тебе, что завещание твоей матери не было закончено из-за ее заявления в суд о расторжении брака. До сих пор я и не подозревал, что на момент их смерти у твоих родителей были проблемы с браком.

Возможно, ты не в курсе, что 2,7 % из всех браков между волшебниками заканчиваются разводом. Большинство пар предпочитают раздел имущества по решению суда, вместо окончательного развода. Я не буду строить догадки, что побудило твою мать принять эту исключительную меру. Если ты хочешь знать больше, я предлагаю спросить об этом Альбуса или Минерву. Они оба знали твоих родителей гораздо лучше, чем я.

Оба документа датированы 8 октября 1981 года. Возможно, это объясняет путаницу. Наши записи показывают, что твой отец был уведомлен о ее жалобе 14 октября 1981 года.

И я, и мои сотрудники дали клятву, что не будем раскрывать эту информацию, ибо не хотим чтобы ты страдал еще больше. Кроме того, о мертвых плохо не говорят.

Хоть я и читал завещание и дополнение к нему, я не эксперт в таких вопросах и не специалист в имущественном праве. Опираясь на свой юридический опыт непрофессионала, могу сказать, что могут возникнуть некоторые потенциально серьезные проблемы с недвижимостью твоей матери. Я прилагаю копии (перевязаны красной лентой) всех документов, которые восстановили мои помощники. Я также настоятельно советую тебе выслать эти документы своему адвокату.

А теперь перейдем к хорошим новостям — Рита послала мне копию твоего интервью в начале этой недели. Я рад, что вы разрешили свои разногласия. Рита — милая леди.

Пожалуйста, сообщи мне, если тебе понадобится помощь еще в чем-то. Удачи на турнире.

С уважением,

Корнелиус Фадж,

Министр Магии,

Кавалер Ордена Мерлина Первой степени.

Я был выбит из колеи. Мои родители были счастливы вместе, верно? Все говорили мне, что они были идеальной парой. Они очень любили друг друга. Моя мама сияла на ее свадебных фотографиях. Она всегда выглядела такой счастливой. Три раза они сражались против Волдеморта вместе — только тогда, согласно Пророку, участвовала моя мама. Там была даже цитата из отчета Авроров: «они действуют очень гармонично, как две половинки одного целого». Что же случилось с ними потом?

— Поттер?

Я поднял голову, непролитые слезы покалывали в уголках глаз. Моуди терпеливо ждал объяснений, но я не знал, что сказать. Прошло несколько минут, прежде чем он протянул руку:

— Можно мне? — Спросил он, указывая на письмо.

Я молча кивнул, все еще пытаясь осмыслить эту информацию. Развод? Моя мама подала на развод. Нет, ни в коем случае тетя Петуния и дядя Вернон не могли знать об этом. Иначе они доставали бы меня этим до скончания веков. Вероятно, из простой сироты, я превратился бы в брошенного ребенка. «Даже твой отец не хотел тебя», — сказали бы они.

Волшебники никогда не говорили мне об этом. Фадж сказал, что не знал об этом, но она подала на развод за три недели до своей смерти. По всей вероятности они сообщили об этом лишь близким друзьям. Ремусу я больше не доверяю. Петтигрю тоже мог бы знать, но по понятным причинам отпадает. Сириус наверное знал.

Определенно. Сириус и мой отец были очень близки, как братья. Почему он не сказал мне об этом?

Может, ему было стыдно? Неужели он думал, что это уже не важно, раз они умерли до развода? Интересно, они хоть пытались помириться перед смертью?

Моуди откашлялся:

— Извини, Гарри. Если тебе нужно время, чтобы прийти в себя, мы можем отменить уроки на сегодня. Ты уже изучаешь материал пятого курса. Лишний выходной день не повредит.

— Нет, я хочу учиться.

— Ладно. Ты хочешь, чтобы я сходил за Минервой или, может быть, за Гермионой?

Я гневно покачал головой. Нет, последнее, что мне нужно, это еще больше лжи или Гермиона, пытающаяся проанализировать все.

— Нет, сэр.

— Ты хочешь поговорить со мной об этом? Знаю, что я не лучший слушатель, но можешь считать это частью занятия по Окклюменции, если хочешь.

Я заколебался. Человек передо мной был Пожирателем смерти. Почему он заботится о моих чувствах? До сих пор он не использовал их против меня, но это вовсе не значит, что это не произойдет.

Тем не менее, он уделял больше внимания моему благополучию, как психологическому, так и физическому, чем кто-либо еще, в том числе и профессор Люпин, один из ближайших друзей отца.

Кроме того, я знал его настоящего, а не тот образ сумасшедшего Аврора, которого он выставлял всем на показ. Как только мы оставались одни, он сбрасывал маску аврора, включая шотландский акцент и странную дикцию.

Когда проблема, — как правило это касалось Дурслей, — становилась камнем преткновения в занятиях по Окклюменции, он терпеливо разговаривал со мной, чтобы я мог преодолеть ее. Да, иногда он был садистом, некоторые уроки были жестокими, но он всегда лечил меня после жестоких тренировок, и объяснял мои ошибки. Иногда, он даже хвалил меня.

Лже-Моуди заставлял меня есть сбалансированную пищу. Через несколько дней после его диеты, мне не хватало жареных яиц, бекона, и шоколадного торта. Не то, чтобы я не получал временами вкусности, но возможность выбора нездоровой пищи предоставлялась только после того, как закончу первую трапезу.

Он также внимательно следил за моими успехами на занятиях по другим предметам, и наказывал меня жестокими уроками по Уклонению от проклятий, когда я зарабатывал меньше, чем "В", даже по Истории. Иногда, когда я заработал "П" по Зельям или когда Флитвик хвастался моим великолепным эссе, он даже награждал меня шоколадной лягушкой.

Моуди всегда был снисходителен по