Григорий Сокольников: невыученные уроки нэпа - Игорь Станиславович Прокопенко

В нем он указывал, что встреча с Каменевым была организована им по просьбе Бухарина для того, чтобы рассеять представления лидера левых о враждебном настрое представителей правой оппозиции. По словам Сокольникова, в его присутствии обсуждалось не формирование антисталинского блока, а сохранение нейтралитета между оппозиционными фракциями. Он писал:

Лично я в момент этого свидания занимал линию «невмешательства» во внутренние прения в ПБ. Вместе с тем я был решительно за отмену чрезвычайных мер и опасался возвращения к ним. Я не сразу убедился, что вопрос о них действительно решен отрицательно.

Должен прямо сказать, что выводы, сделанные мной после июльского пленума из информации Бухарина, разошлись с теми выводами, которые он делал сам. Тем более – после ноябрьского пленума. Об этом я имел случай категорически сказать и самому Бухарину.

Однако было уже слишком поздно. На состоявшемся в апреле пленуме он подвергся травле – критика звучала со всех сторон. Сокольникова выставляли, наравне с Бухариным, едва ли не главным организатором заговора против ЦК.

Резолюция объединенного пленума ЦК и ЦКК от 23 апреля 1929 г. гласила: «Осудить поведение тт. Бухарина и Сокольникова (беседа с тов. Каменевым) как акт фракционный, свидетельствующий о полной беспринципности тт. Бухарина и Сокольникова и противоречащий к тому же элементарным требованиям добросовестности и простой порядочности». Обоим друзьям детства пришлось давать многочисленные объяснения и оправдываться, однако спасти их это уже не могло.

Как ив 1925 г., участие в оппозиции очень скоро сказалось на судьбе и карьере Сокольникова, несмотря на все его объяснения. В ноябре 1929 г. Сталин, стремясь разобщить бывших сторонников оппозиции, назначает Сокольникова полномочным представителем СССР в Великобритании. Дипломатические отношения между странами возобновились незадолго до этого. Сокольникову пришлось покинуть страну на несколько лет.

Разгромив правых, генсек полностью избавился от сторонников нэпа в ЦК, что позволило ему окончательно изменить экономическую политику, взяв курс на коллективизацию, индустриализацию и окончательное вытеснение частника.

В декабре 1929 г. на конференции историков-марксистов он заявил: «Если мы придерживаемся нэпа, это потому, что она служит делу социализма. А когда она перестанет служить делу социализма, мы новую экономическую политику отбросим к черту».

С нэпом было покончено, и хотя официально об этом никто не заявлял, все делалось для того, чтобы полностью ликвидировать частную инициативу в экономике. Вводились сверхналоги, прекратилось кредитование частных предприятий, урезали многие введенные в годы нэпа экономические свободы.

На законодательном уровне новую экономическую политику окончательно свернули 11 октября 1931 г., запретив частную торговлю. Немногочисленные частные магазины и предприятия, дожившие до этого времени, были национализированы. Бывших нэпманов и членов их семей подвергали судебному преследованию, держателей крепких крестьянских хозяйств ссылали в Сибирь. В жизни страны начиналась новая эпоха.

Конечной целью нэпа был социализм, и это изначально определило его судьбу. Как и судьбу одного из его главных создателей и защитников.

В опале: последние годы жизни первого советского наркомфина

За короткое время Сокольникову удалось добиться больших успехов на дипломатическом поприще. Несмотря на постоянные антисоветские кампании в Великобритании, спорные вопросы по старым договорам между двумя странами были урегулированы. Советскому полпреду нередко приходилось лично встречаться с британскими министрами и политиками, в том числе с премьер-министром Макдональдом, министром колоний лордом Пасфилдом, министром народного просвещения Трейвельяном, лидером либералов Ллойд Джорджем и многими другими.

За счет умелой работы с профсоюзными лидерами Сокольникову даже удалось создать в Соединенном Королевстве общественное движение в поддержку СССР. Жена Григория Сокольникова вспоминала, что в Англии и вообще за рубежом он всегда пользовался подчеркнутой симпатией тех, с кем соприкасался.

«В эти же годы мы встречались с людьми, вписавшими свои имена в нашу эпоху. Сонм выдающихся ученых, политических деятелей, литераторов, артистов. Я познакомилась в Англии на квартире Беатриссы и Сиднея Вебб с противоречивым, многогранным даже в свои тогда семьдесят лет Бертраном Расселом; встречались мы со светлым во всех отношениях Бернардом Шоу, во Франции – со спортивно резким и неутомимым бунтарем Леоном Блюмом и галантным умницей Кашеном, с сжигаемым тысячей огней Барбюсом, в Москве – с неисчерпаемыми эрудитами: Покровским, Бухариным, Тарле, с душевно прекрасной Крупской и Ульяновой, блистательной Коллонтай, погруженным в своим непонятные мне думы Эми Сяо, протестующим, искрящимся Панаитом Истрати и хитроумным Горьким. Интереснейшие люди – Фрунзе, Куйбышев, Дзержинский – были всегда где-то рядом и нередко у нас дома», – вспоминала Галина Серебрякова.

В 1932 г. полюбившийся англичанам Сокольников попросил освободить его от обязанностей полпреда. Серебрякова писала, что сделано это было по ее просьбе – она хотела поскорее издать в СССР свою книгу об Англии. Узнав об отставке советского полпреда, пресса, в том числе белоэмигрантская, разразилась огромным количеством статей, в которых строились догадки о причине отставки. Самая влиятельная русскоязычная газета Парижа «Последние новости» опубликовала статью, в которой пела дифирамбы Сокольникову и противопоставляла его Сталину.

Сокольников сказал жене, узнав о публикации: «Этого Сталин мне не простит и обязательно отомстит».

И он не ошибался. Встретив Сокольникова впервые после его возвращения в Москву, Сталин сказал ему: «Говорят, Григорий, ты так полюбился господам англичанам, что они тебя отпускать не хотели. Может, лучше тебе жить с ними?»

Более полугода Сокольников не получал нового назначения. В это время он вел преподавательскую работу, писал статьи и почти принял решение о переходе от практической деятельности к научной. Однако согласно воспоминаниям Серебряковой, вскоре после этого Сталин вызвал его к себе, обласкал и назначил первым заместителем народного комиссара иностранных дел Литвинова.

Некоторое время Сокольникову удавалось жить и работать спокойно. Все вновь изменилось на партконференции, проходившей в январе 1934 г. Старому члену партии устроили настоящую обструкцию. Ему не давали говорить, требовали признать ошибки в области индустриализации. В заключительном слове Каганович с издевкой заявил, что простая колхозница политически грамотнее «ученого Сокольникова».

Тучи сгущались, вскоре у Сокольникова появились проблемы на службе. У него резко ухудшились отношения с наркомом иностранных дел Литвиновым. Сокольников тщетно искал встречи со Сталиным. В одном из писем ему он просил: «…убедительно прошу… так как до сих пор Литвинов имел слово, то заслушать в порядке справедливости и мои объяснения по поводу трений с ним, тем более, что речь идет отнюдь не о пустяках».

Докладная записка Г.Я. Сокольникова И.В. Сталину об итогах его работы в Наркомате иностранных дел и переводе на хозяйственную работу. 14 мая 1934

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп.11. Д. 804. Л. 56]