Мы, аристократы 3 - Бастет

- Лонгботтом, - заговорил я, - слушай внимательно, повторять не буду. Вы с Грейнджер занимались в одном из пустых классов, сам придумаешь, в каком. Когда вы возвращались, ей стало плохо. Сейчас иди за помощью, чтобы доставить девчонку в медпункт. Мадам Помфри скажешь, что перед тем, как потерять сознание, Грейнджер сказала тебе, что нечаянно загнала себя во вложенную временную петлю.

- А директору что сказать? - догадался спросить Невилл.

Наивный. Не говорить же ему, что Дамблдор с лёгкостью прошустрит их головы до самой задницы.

- Что будете врать дальше, договоритесь сами, когда Грейнджер очнётся. Меня не приплетайте. А я пойду спать - устал как гад.

Напоследок я снял с Гермионы Сомнио, отвесил прощальный кивок Невиллу и отправился в общежитие. Этой ночью следовало бы слетать к горам на метле и поискать там Блэка, пока Грейнджер не успела разболтать об его укрытии Дамблдору. Но это было уже выше моих сил.

Глава 21

Гермиона выжила после магического истощения и даже не стала сквибом, отделавшись неделей постельного режима в больничке. Для меня эта прогулка тоже обошлась без необратимых последствий, хотя я три дня отсыпался и накачивался восстанавливающими зельями потихоньку от Теда. Никаких слухов об облаве на Сириуса Блэка не появилось, значит, девчонка то ли не успела найти его, то ли не успела донести о нём директору. Придя в норму, я две ночи подряд вылетал на метле в район, где мы потеряли Блэка, и на вторую ночь нашёл в горах пещеру, обжитую, но, судя по отсутствию следов на свежевыпавшем снегу, теперь брошенную.

Я навестил Гермиону в больничке незадолго до выписки, по её просьбе, переданной мне Лонгботтомом. Как оказалось, она не помнила, что успела сделать в тот день под хроноворотом, и хотела выспросить, не рассказала ли нам чего перед тем, как потерять сознание. Пришлось разочаровать её, не сообщив ничего нового по сравнению с тем, что она уже узнала от Невилла.

Хроноворот у неё отобрали, с запозданием сообразив, что вручили слишком опасную игрушку сопливой девчонке. Хоть до Грейнджер и не дошло, что после таких ошибок не выживают, она всё равно перепугалась до жути и не жалела об артефакте. Но за несколько дней пребывания в больничке она отлежалась и успокоилась - и теперь была полна деловой инициативы.

- Как только меня выпишут, мы сразу же пойдём туда и снова выследим Блэка, - заявила она под конец нашей беседы.

- Нет, Грейнджер, - я с нарочитой медлительностью отрицательно покачал головой.

- Почему?! - она сердито привстала на постели, машинально запахивая поплотнее лёгкий домашний халатик.

- Снег выпал. Здесь не Лондон, а Шотландия, снег здесь пролежит как минимум до середины января. Следы от трёх пар ног, сами собой появляющиеся на снегу - зрелище не для слабонервных, Грейнджер.

Девчонка представила себе эту картину и хихикнула.

- Блэк наверняка не слабонервный, - сказала-таки она.

- Но и не тупой. Он вполне способен заметить не только нашу слежку, но и то, что сам он тоже оставляет следы на снегу. Теперь он спрячется так, чтобы не оставлять их. На месте Блэка я временно ушёл бы отсюда, хотя кто его знает… Если он останется около Хогвартса, он всё равно станет ещё осторожнее, так что искать его бесполезно. Больше я в этом не участвую, Грейнджер.

- А потом, когда снег сойдёт?

- Вот когда он сойдёт, тогда и поговорим, - сказал я, поднимаясь с гостевого табурета. Даже если проделка Гермионы с хроноворотом не была подставой Дамблдора, я больше не собирался сотрудничать с ретивой героиней, которая из-за дурного усердия и сама с лёгкостью нарвётся, и других погубит. Я собирался жить долго и успешно.

Хуже всего в этой ситуации было, что Гермиона засветила мои возможности перед Дамблдором. Директор не мог не знать, сколько нужно вбухать в девчонку силы, чтобы она выжила после сбоя хронопетли. Если прежде я собирался разрушить его систему кражи хогвартской магии и остаться вне подозрений - просто потому, что ребёнку моих лет это было не по возможностям - то теперь мне следовало серьёзно озаботиться защитой, как своей, так и своих соучастников. Было же очевидно, что Дамблдор перевернёт весь Хогвартс, когда хватится своих артефактов.

Игра втёмную закончилась, начиналось открытое противостояние.

Октавии не требовалось отдельное предупреждение. Девчонка и сама прекрасно понимала, какой опасной тайной она владеет и кому не следует об этом знать. Тем не менее, я написал ей с домовиком, что после завершения нашего дела я могу оказаться первым на подозрении и что ей следует избегать общения со мной хотя бы в этом учебном году, чтобы она не подверглась усиленной легилименции. Среди чистокровных было достаточно учеников, способных защититься от поверхностной легилименции, но прямую атаку Дамблдора на память вряд ли мог выдержать кто-то из учеников, кроме меня. Украденная директором сила могла проломить защиту и покрепче, чем у незрелого подросткового сознания.

Поскольку Дамблдор не мог проникнуть в мою память, было очевидно, что первым на его ментальном допросе окажется мой ближайший друг. Если прежде я только изредка проверял Теда на готовность защититься от внезапной поверхностной легилименции, то теперь я стал проверять его по несколько раз в день, заодно тренируя его способность противостоять и более глубокому вторжению в память. Начинал я с поверхностной легилименции, но, едва почувствовав готовность Теда к противостоянию, усиливал давление на его сознание, раздвигая образы Элузио. Во взгляде Теда появлялось лёгкое удивление, но он продолжал сопротивляться, а я - давить, пока я не чувствовал, что вот-вот прорву его защиту. Тогда я останавливался, давал ему передышку и возможность собраться, а затем продолжал атаку. Разумеется, пришлось намекнуть, что скоро многое будет зависеть от того, насколько успешно он защищается. Большего при нынешней защите Теда я ему сказать не мог.

Тед с его не по возрасту дисциплинированным разумом прогрессировал быстрее любого из своих ровесников, но медленнее, чем хотелось бы. Существовала ещё Диана, его объявленная невеста, а также Драко с Грегом и Винсом. Все они были достаточно близки ко мне, чтобы привлечь внимание директора, и если даже они оставались непричастными к предстоящему делу, их ментальный допрос мог вскрыть другие тайны. Кроме них, существовали прочие слизеринцы, у которых мы были на глазах и которые могли быть в курсе если не наших тайн, то