Пепел перемен, Том 6: Тень железной руки - Илья Витальевич Карпов

колонны на другую. Он был облачён в плащ, а капюшон и повязка полностью скрывали лицо. Так же выглядели его спутники — пятеро этельдиар, подле которых стояли носилки, накрытые плотной тканью.

Эльфы ждали, молча и неподвижно. Любое слово, любое движение могло их выдать. Даже запах мог сыграть против них, поэтому каждый нанёс на тело особый состав, чтобы даже самый чуткий нос не отличил их от окружающих грибов и ковра из лишайника, мягко сияющего под ногами. Тем же составом были пропитаны их одежда и обувь.

Грибной аромат щекотал Драму ноздри. Сияющая роща навевала воспоминания о детстве, когда мир был куда больше и удивительнее, а они с сестрой бегали между исполинских грибных стволов…

Но вот он ощутил, как Элона прикоснулась к его руке. Драм осторожно поднял взгляд на сестру, она подмигнула левым глазом. Это был знак. Они приближаются. И действительно, не прошло и минуты, как из-за стволов показались несколько гоблинов, во главе которых шагал особенно рослый и крепкий, однако и он едва ли доставал эльфу до подбородка. Его плечи украшала мантия из сшитых между собой шкур сквойлов, к тому же он, в отличие от остальных, носил не набедренную повязку, а самые настоящие штаны. Гоблины шли, ссутулившись и озираясь по сторонам, но их вождь, Грмнук Величайший, шагал с гордо поднятой головой. Вот только теперь её не венчала причудливая корона из панцирей и камешков.

Вождь остановился в десятке шагов от эльфов. Окинул надменным взглядом сначала их, а потом тележку.

— Кажется, в этот раз оружия меньше, чем обычно, — недовольно проговорил он. — Не так я представлял наше сотрудничество с Верессаром. Дайте хоть взглянуть, на что он расщедрился.

Драм кивнул. Его спутники выдвинули носилки вперёд и поставили перед гоблином. Тот небрежно сдёрнул ткань и обомлел, увидев совсем не то, что ожидал: копья с наконечниками из клешней, кинжалы из кусков панциря, дубинки из высушенной грибной древесины.

— Это что, шутка? — возмущённо воскликнул он. — Где оружие этельдиар? Где клинки? Где ножи из закалённого обсидиана? Вы привезли мусор! Всё это мои недоумки могут сделать собственными кривыми руками!

Эльфы по-прежнему хранили молчание.

— Ну уж нет, так дела не делаются… — гоблин бросил тряпку на груду оружия. — Ничего из этого мне не нужно! Скажите Верессару, что если так пойдёт и дальше…

— А может, скажешь ему сам? — проговорил Драм, выйдя вперёд, и открыл лицо.

Вождь гоблинов побледнел в один миг. Его губы затряслись, а кончик носа нервно задёргался. В глазах Грмнука Величайшего, умнейшего из гоблинов, отразился неподдельный животный страх.

— Д-драм? — спросил он дрожащим голосом, пытаясь изобразить улыбку. — Ты здесь, значит Верессар…

— Да, твой хозяин мёртв. И если хочешь ему что-то передать, я могу предоставить такую возможность.

— П-погоди… П-пожалуйста. Он мне никакой не хозяин и никогда им не был! Верессар лишь предложил мне сделку: я помогаю вам пробраться в город, а он снабжает моё племя своим оружием…

— Это было не его оружие, гоблин, — процедил Драм. — Он продавал вам клинки, сделанные мастерскими моего дома, которыми бесчестно завладел. Теперь же я хочу вернуть украденное.

— Не уверен, что это удастся… Многие клинки уже разошлись по Подземью, по другим племенам…

— Значит ты найдёшь и вернёшь их. Все до одного. Не забывай, я знаю, где стоит лагерь твоего племени. И наши следопыты знают. Нам ничего не стоит убить тебя прямо здесь и сейчас, а после наведаться туда и вырезать каждого паршивого гоблина.

— Нет! Я не могу умолять на коленях, — прошипел Грмнук и кивнул на стоящих позади гоблинов, — они перестанут меня уважать. Но если бы мог, то непременно так бы и сделал. Пощади меня! Не рушь всё то, что я так долго строил. Я оступился, признаю. Связался не с тем этельдиаром, совсем не с тем! Мне было плевать на его планы, я лишь хотел помочь народу гоблинов стать чем-то большим. Чтобы когда-нибудь в будущем этельдиар и гоблин могли встретиться на равных и создать нечто прекрасное.

За спиной Драма раздались сдавленные смешки.

— Понимаю, вам сейчас непросто в это поверить, но я делаю всё возможное. Учу их возделывать грибные поля, чтобы не приходилось красть у вас скот. Обучаю языку… Шлыг! Помнишь Шлыга? Недавно он попытался писать стихи на языке этельдиар!

— Должно быть, занятно вышло, — усмехнулся Драм. — Хорошо. Я не убью тебя. По крайней мере, сейчас. Но ты виноват передо мной, моей сестрой и всем нашим домом.

— И готов искупить эту вину!

— Не сомневаюсь. Для начала, как я уже говорил, ты вернёшь всё оружие, что Верессар передал тебе. А после мы подумаем, как ты можешь нам пригодиться. Хочешь приблизить гоблинов к этельдиар? Сотрудничай с теми, кто не ведёт свой народ к гибели.

— Спасибо тебе, Драм! — Грмнук расплылся в широкой улыбке. — Уверяю, ты не пожалеешь…

— Надеюсь на это, — сказал эльф, после чего резко приблизился к уху гоблина и прошептал: — А задумаешь разочаровать меня… Помни, я знаю, где ты живёшь.

Грмнук нервно усмехнулся и судорожно сглотнул.

— Можно хоть оружие забрать? — тихо спросил он. — Вон то, что вы принесли?

Драм кивнул, и вождь тут же приобрёл то надменное выражение лица, с которым пришёл сюда. Горделиво вскинув нос, он обернулся к гоблинам, щёлкнул пальцами и указал на носилки. Спустя минуту они уже скрылись из виду.

— Думаешь, это правильно, — спросила Элона на обратном пути. — Этот мелкий засранец работал на Верессара.

— Ему не повезло, что Верессар оказался единственным, кто пошёл ему навстречу.

— И теперь это решил сделать ты. По-твоему, Грмнук действительно сумеет вернуть оружие?

— Понятия не имею, — пожал плечами Драм. — Но в обоих случаях мы останемся в выигрыше. Если он попытается отнять клинки силой и потерпит неудачу, то настроит гоблинов против себя. Племена перегрызутся, Грмнука убьют, и всё станет по-старому. Однако если ему удастся решить дело миром, он докажет, что способен вести их за собой. И, быть может, когда-нибудь презренный народ и в самом деле перестанет быть презренным.

— А если он соберёт коротышек под своим началом? Объединит племена против нас?

— Век гоблинов короток. Грмнук проживёт ровно столько, чтобы заложить в головы соплеменников те идеи, которые пойдут нам на пользу. И если направить их