Пепел перемен, Том 6: Тень железной руки - Илья Витальевич Карпов

— Что случилось? Дядя Дунгар?

— Эти полосы на щите! О, боги… Что я наделал!

— Что с щитом? — Рия подскочила к гному и взяла его за плечи. — Объясни же наконец!

— Ох… — глаза Дунгара бегали, он пытался собраться с мыслями. — Мы же привезли их из Могримбара. По заказу короля… Дьявол! Кто же знал, что он использует их вот так…

— Что такого в этом чёртовом щите⁈ — вкрикнула Рия. — Соберитесь же!

— Серебряная сталь… Её не берёт магия! Они оббили ею щит! Дьявол! Я чёртов старый болван!

Рия перевела взгляд с полных ужаса и горя глаз гнома на происходящее за оградой ристалища. Поединок переместился из середины ближе к краю, и теперь Альбрехт пятился спиной в сторону Рии и Дунгара.

— Но как вы… — изумлённо проговорил маг. — Это же…

— Занятная штука, — произнёс сир Гильям, сплюнув кровь на песок. — Мне было интересно, сумею ли я победить мага без этого… — он принял летящий булыжник на щит. — Наверное, просто потратил бы меньше времени. Пора заканчивать…

Произнеся это, он ринулся вперёд и ударил Альбрехта ребром щита в живот. Старик согнулся пополам, издав сдавленный стон, но в то же мгновение в лицо Фолтрейна устремился очередной камень. Рыцарь едва успел увернуться: на щеке осталась глубокая ссадина.

— Ненавижу вас, чёртовых колдунов, — проговорил он, оскалив зубы. — Заносчивые ублюдки… Вы наделены силой с рождения. Вольны делать что угодно, и никто из простых людей вам не указ. Вы не заслуживаете этого. И ты не заслуживаешь!

Удар рукоятью меча пришёлся прямо в лоб Альбрехта. Рия рванулась к ограде, но Дунгар остановил её. Она кричала проклятья на родном языке, а из глаз текли слёзы. Происходящее казалось чем-то нереальным, безумием, кошмарным сном.

— Рано ты со мной попрощался, старик, — ухмыльнулся рыцарь перехватив меч поудобнее.

Кровь из рассечённого лба Альбрехта заливала глаза. Маг сжал кулаки, и из толщи земли вырвалось множество камешков. В мгновение ока они плотно облепили его руку наподобие латной рукавицы.

Фолтрейн ударил наотмашь. Маг успел поймать меч за лезвие, и на землю брызнули искры. Однако отступать уже было некуда. Альбрехт упёрся спиной в ограду, за которой Дунгар крепко держал за руку рыдающую Рию.

— Я заслужил это, — прохрипел Гильям Фолтрейн, взяв мага за плечо. — И это тоже, — добавил он, кивнув в сторону девушки. Трибуны замерли. Рия слышала только собственное безумно колотящееся сердце, а от пульса, казалось, вот-вот разорвётся голова.

— Наверное, ты мог похоронить меня, — рыцарь ударил щитом, и каменная рукавица на руке мага рассыпался в пыль. — Но вот тебя, имперскую дрянь, я хоронить не буду.

— Нет! — прокричала Рия, но было уже поздно.

Меч Фолтрейна молниеносно пронзил грудь старика, а блестящее острие показалось из спины всего на секунду. Рыцарь сделал шаг назад, стряхнув кровь с лезвия, и маг с тихим стоном рухнул на землю рядом с оградой.

Рия вырвалась из хватки гнома и рванулась вперёд. Она всего на мгновение встретилась глазами с Гильямом Фолтрейном и впервые увидела в них иную эмоцию, кроме скуки. В них читалось удовлетворение. Когда он развернулся и зашагал прочь, девушка одним прыжком перемахнула через ограду, настигла рыцаря и бросилась ему на спину, осыпая голову градом отчаянных ударов и выкрикивая проклятья.

Сир Гильям тут же с лёгкостью сбросил её с себя. Рия оказалась на песке, подняв облако пыли, а рыцарь скривил губы в самодовольной ухмылке и проговорил:

— Погоди, имперская девка. Ещё успеешь на меня запрыгнуть.

Хрипло расхохотавшись, он пошёл дальше, а Рия подползла к умирающему Альбрехту. Старик лежал, опёршись на столб ограды с заляпанной кровью бородой, судорожно и шумно дышал, но был ещё жив.

— Дедушка! — вскрикнула она по-ригенски. — Не умирай! Прошу тебя, не умирай! Мы отнесём тебя в лечебницу! Я спасу тебя! Только держись, не уходи!

Её лицо заливали слёзы, а платье перепачкалось в песке, но всё это было не важно в тот момент. Рия попыталась подхватить Альбрехта под руку, помочь ему подняться, но он издал сдавленный стон.

— Нет, моя дорогая… — проговорили губы старика. — Не нужно… Послушай… Я всегда… Любил тебя… И Карла… Всю нашу семью… Всё… Ради них…

— Я знаю, дедушка! Тебе нужно беречь силы! Сейчас… Нужно только… Дядя Дунгар! Кто-нибудь! Помогите же! Помогите!

— Нет… — Альбрехт сжал руку Рии похолодевшими пальцами. — Я прожил хорошую жизнь… Мой брат всегда… Я рад, что… Что есть вы… Ты только… Будь… Счастлива… Обещай…

— Обещаю! — девушка едва не задыхалась от рыданий. — Только не умирай! Пожалуйста!

Побледневшие губы старика сложились в едва заметную улыбку. Морщинистые веки прикрыли глаза, так похожие на глаза его брата. Он испустил последний вздох, и рука безжизненно опустилась на обагрённую кровью землю ристалища.

— Победу одержал сир Гильям Фолтрейн! — голос короля доносился будто из другого мира. — Боги сделали свой выбор! Карл Эльдштерн виновен!

На мокрое от слёз девичье лицо упали первые холодные капли дождя. Трибуны одобрительно загудели, но для Рии мир потонул в тишине. В ушах нестерпимо зазвенело. Последнее, что она помнила — это лицо дяди Дунгара, почему-то склонившееся над ней сверху. Он что-то говорил, но слов слышно не было. Всё вокруг погружалось в темноту.

Глава 23

На следующий день Таринор проснулся от громоподобного храпа Тогмура. Игната в комнате не было, а Миране ещё вчера выделили отдельные покои. Наёмник прищурился от утреннего солнца и сладко потянулся. Похоже, с заданием, данным леди Ллейной, он справился, а значит, теперь может с чистой совестью оставить серебро себе. Мирана теперь бедствовать точно не будет, а ему деньги всегда пригодятся.

Таринор поднялся на ноги и подошёл к окну, ступая босыми ногами по холодному полу. С высоты открывался умопомрачительный вид на округу. У подножья горы раскинулся огороженный стенами Эрбер, очертаниями напоминавший погнутое кольцо, окружённое золотистыми прямоугольниками полей. Наёмник посмотрел направо и увидел извивающуюся серебристой змейкой реку, которая, истончаясь, пропадала где-то вдали на юге. Она напоминала серебряную вышивку на зелёном бархатном одеянии, но её названия Таринор не знал.

Вдруг на фоне голубого неба мелькнула белоснежное пятнышко. По мере приближения его очертания становились чётче,