Сталинский рейд - Сидор Артемьевич Ковпак

строй, никому не выходить из рядов. Всегда быть готовыми к тому, чтобы через две минуты после появления врага походная колонна могла занять круговую оборону и открыть огонь на поражение из всех видов оружия; одни пушки выезжают на позиции, а другие тем временем бьют прямо с дороги. Главные силы идут глухими проселками, тропами, дорогами, которые известны только местным жителям, а диверсионные группы выходят на большаки и железнодорожные линии, закрывают их для противника – рвут мосты, рельсы, провода, пускают под откос эшелоны.

Там, где идет ночью партизанская колонна, – тишина, а далеко вокруг все гремит и пылает. Вступаешь в село – подымай народ на борьбу, используй для этого все – листовки, радио, агитаторов, вооружай местных партизан, учи их своему опыту, чтобы завтра, когда будешь далеко, позади тебя не затухало пламя пожаров, не умолкал грохот взрывов. Ни в коем случае не говори «мы – путивляне», «мы – шалыгинцы», «мы – глуховцы», забудь названия своих районов. Никто не знает, куда мы идем, и никто не должен знать, откуда мы пришли. Весь народ воюет. И мы только струйка в грозном потоке народа. Пусть враг попробует найти нас.

С выходом на просторы Украины командование соединения заранее, так же как у себя на северной Сумщине, знало все, что немцы намеревались предпринять против нас, и благодаря этому всегда могло вовремя изменить маршрут или прибегнуть к другим контрмерам. Когда мы вступили в Ровенскую область, разведчики, уходившие далеко вперед, сообщили, что немцы собираются устроить в одном селе засаду. В село сейчас же была послана одна наша рота. Партизаны разошлись по хатам, смешались с жителями. Вскоре в село вкатилась колонна автомашин с немецкими солдатами. Они были встречены огнем автоматов и пулеметов. Стреляли изо всех окон. Тут не уцелело ни одного немца.

19 февраля партизанское соединение достигло местечка Большой Стыдыне – районного центра Ровенской области, расположенного в треугольнике железных дорог Ковель – Ровно, Ровно – Сарны, Сарны – Ковель. Отсюда было выслано в разные стороны несколько партизанских групп для диверсионной работы на коммуникациях противника.

Мы шли на юг, потом повернули на восток в направлении Житомирской области.

Леса редели. Хвойные сменились лиственными. Простора было все больше и больше. Утром, стоя на косогоре у въезда в село, можно было увидеть всю колонну, растянувшуюся лентой по дороге, уходившей в даль снежного поля. Села, в которых мы останавливались на дневки, были уже совсем не те, что в Полесье, – белые мазанки, сады, тополя, ивовые плетни.

Родная Украина! Впервые здесь народ видел такую мощную партизанскую колонну. Люди своим глазам не верили. Пушки в шестиконной упряжке, крупнокалиберные минометы – неужели это партизаны? Да не Красная ли это Армия уже вернулась?

Партизанские батальоны вступали в села с песней, сложенной одним из наших бойцов в Брянских лесах перед выходом в Сталинский рейд на Украину.

…Идем, не сгибаясь, в железном строю

За счастье народа, за землю свою,

Чтоб снова на ней, на земле на родной,

Стояли хлеба золотою стеной,

Чтоб яблони снова дымились в цвету,

Чтоб вольная песня неслась в высоту…

О мать-Украина – родная земля!

Мы вражеской кровью напоим поля,

За все твои раны врагу отомстим,

Живому отсюда уйти не дадим.

А какая радость была, когда наши радисты, поймав волну станции, на которой работало украинское радиовещание, устанавливали репродуктор и партизаны вместе с колхозниками слушали выступления членов советского правительства Украины и Центрального Комитета КП(б)У!

В эти дни Красная Армия, начавшая массовое изгнание немецких оккупантов с советской земли, вела уже наступательные бои на территории Украины, на подступах к Харькову, в Донбассе. Близился час освобождения. В приказе товарища Сталина, объявленном по радио в 25-ю годовщину Красной Армии, которую мы праздновали в одном из сел Ровенской области, перед нами, партизанами, ставилась задача шире раздуть пламя борьбы в тылу врага, всеми силами, всеми средствами помогать наступающей Красной Армии. Нашим ответом на этот приказ вождя был крепкий удар по железной дороге Ковель – Ровно, где партизанские группы разгромили станцию Цумань и пустили под откос несколько эшелонов с войсками противника.

В день праздника Красной Армии командование соединения получило в подарок от местных жителей и партизан тачанку в упряжке тройки карих рысаков с одинаковыми звездами на лбу, с нарядной сбруей, на которой медные бляхи сверкали, как золотые. Эта тачанка стала моим походным штабом. По каким только дорогам Украины ни привелось ей мчаться, через сколько рек переправляться по льду, на паромах, плотах, по наплавным мостам и вброд!

Началась распутица. В селах нас встречали уже с букетами весенних цветов. Дальше ехать на санях нельзя было— оставили их колхозникам, боеприпасы и продовольствие перегрузили на повозки. Часть бойцов села верхом на освободившихся лошадей. На дневках всадники ковали в сельских кузницах стремена, оборудовали седла-самоделки. Так создавался наш эскадрон, командиром которого был назначен бывший бухгалтер Ленкин, получивший у партизан прозвище Усач. По размерам усов он перещеголял всех наших усачей. Этот бухгалтер оказался прирожденным кавалеристом, несравненным по лихости командиром. И бойцы эскадрона подобрались под стать своему командиру. Были среди них живописные фигуры, одним видом наводившие панику на немцев. Никогда не забудешь Лешу-кавалериста, получившего это прозвище еще будучи связным штаба. Надо было видеть его, когда он скакал, обгоняя колонну: конь невероятных размеров, вроде битюга, с оторванным хвостом, пойдет галопом – земля гудит, на всаднике – огромная соломенная шляпа, весь он оплетен ремнями, увешан сумками, планшетками, фляжками, биноклями. Все трофейное, только чуб свой, казацкий…

И вот удивительно: несмотря на всю пестроту одежды, вооружения и снаряжения, придававшей нашей колонне явно партизанский вид, не только немцы, но и свои люди, даже советские офицеры, выбиравшиеся из окружения или бежавшие из плена, приходя к нам, сначала не верили, что мы – партизаны, принимали нас за парашютно-десантную дивизию. Они представляли партизан по старинке, по временам гражданской войны, и их, вероятно, вводили в заблуждение строгая дисциплина марша, наше тяжелое вооружение, пушки, минометы и то, что мы крепко были связаны с «Большой землей», что среди партизан часто появлялись летчики или вдруг на нашем пути самолеты сбрасывали грузовые парашюты.

Приближаясь к Киевской области, где предстояло нанести удар по железной дороге Киев – Коростень, мы запросили по радио Москву, нельзя ли получить взрывчатки, запас которой уже нуждался в пополнении. Москва взяла наши координаты и условные знаки. Продолжая марш, мы все время прислушивались к