Российский колокол № 3–4 (35) 2022 - Литературно-художественный журнал

ОДЕР – река, или ОДРА (чеш., герм., польск.). Есть подобные названия рек в Хорватии и Испании. Но представляется наиболее объяснимым древнее имя реки – лужичанское ВОДРА, реконструируется оно так: ВОТОЛО, где ВОТО – вода, ТОЛО – дорога: водная дорога. Два ТО слились (гаплология). В других языках первая согласная утрачена.

Совпадение коптского слова ЯЩЕР со славянским ЯЩЕРИЦА можно объяснить не случайностью, а единым корнем [интернет, лекции В. Иванова]. Фонема Я заменяет звукосочетание ЛО – живое существо, Щ – СТЕ – стелется. ЛО-СТЕ-ЛЕ – стелющееся животное (ср.: ПЕЩЕРА – ПЕ-СТЕ-ЛО, где ПЕ – пелена, покрытие, СТЕ – протяженность, ЛО – для человека или животного). Языковед Ф. Фортунатов не случайно отмечал некую общность славянского с коптским. Вот слово из другого текста («Этрусская письменность», интернет). LOP (этр.) – гроб, ГРОБ (слв.) – КО-ЛОПО – к исчезновению, ЛОПО – лопнуть, исчезнуть. В этрусском тексте все слова начинаются только с согласных, что соответствует одному из канонов протолингвистики.

Рассмотрим «перевод» древнего международного слова археолингвистическим методом: АБРАКАДАБРА – КО-ПОЛО-КОТО-ПОЛО, где КО – ко, ПОЛО – пустота, КОТО – ход и снова ПОЛО – пустота. Впервые в истории расшифруем это странное, таинственное слово: пустота идет (или ведет) к пустоте. Но мы знаем, что ПОЛО – еще и потенциальное понятие – ЗАПОЛНЕНИЕ. Даем современный перевод этой мудрой абракадабры: пустотой не заполнишь пустоту. Некоторые древние языки довольно близко объясняли этот афоризм. В арамейском: «Что сказано, то должно быть сделано». Так что абракадабра – не пустое заклинание, как утверждают словари, не набор звуков, а напутствие – на все времена и на все племена.

Лабиринты языка

Сказано: «На всей земле был один язык и одно наречие» [Быт. 11:1]. Библейский миф о недостроенной Вавилонской башне интересен указанием на существование единого языка. ВАВИЛОН – ВО-ВЕЛО-НО, где ВО – входить, ВЕЛО – вести, НО – нет. Однако слог НО имел двоякий смысл: нет, но должно быть. Это понятие напоминает лабиринт. Слово «Вавилон» не есть месопотамская монополия. На Соловецких островах, в Карелии [14. С. 77] среди водной территории сохранились некие древние круги, выложенные из камней. Точное назначение их неизвестно. Они образуют своего рода лабиринты и носят название «вавилоны». В 1883 году в издании Императорского научного географического общества напечатана статья А. И. Елисеева «На севере России». Он так и пишет: «Лабиринты, или вавилоны, как у нас на севере обыкновенно зовут сложные узоры, являются памятниками каменного века» [10. С. 12–19]. Автор предполагает, что это были святилища глубокой древности, подробно описывает каменные узоры, но ни разу не упоминает месопотамский город с таким же названием. И это понятно, если учесть, что научное исследование Вавилонского царства началось только в 1899 году, до того Вавилон упоминался только в Библии.

Сложный узор, лабиринт – источник этого имени. Есть такие названия рек в Тюменской области, на Алтае. Названия схожи не только фонетически, но и семантически: лабиринты. Даже сложные дамские прически именовались в прошлых веках «вавилонами».

Чем же объяснить такие разные территории бытования такого редкого слова? Явно не заимствованием, а одним и тем же признаком, возможно узорами на пальцах. В, П, Б – разные начальные фонемы в этом слове, а кто может сказать точно, как они звучали до письменности? Но главное, что это слово – название не только древнего города, ведущее нас по лабиринтам языка.

Поиск протолингвистических следов соотносится с идеями Клода Леви-Стросса, с его утверждением, что фонологическая система помогает вскрывать законы бессознательных явлений. Археолингвистический метод способствует возврату утерянных первоначальных форм языковой структуры, подтверждает его слова, что в антропологии «лингвист содействует решению проблемы, обнаруживая в современном словаре стойкие следы исчезнувших отношений».

Миграция таких слов говорит не о заимствовании, а о едином источнике протоязыка. Моногенез языка подтверждает тезис Льюиса Моргана: «Признавая единство происхождения человечества, мы должны считать, что распространение его по земле произошло путем расселения из одного начального центра» [19. С. 293].

Моногенез, а не заимствование

1. Протолингвистика устанавливает общность в далеком прошлом разных языков, лексемы поддаются реконструкции с использованием тех же 12 фонем, что выявлены компьютерной программой, разработанной сотрудниками кафедры прикладной математики ЮУрГУ. Это ведет к началу начал человеческой речи, к единству человеческого общения не гипотетически, а на фактах. Наглядно, как данность, подтверждается моногенез языков. Все огромное богатство фактов сравнительно-исторического исследования, найденные лексические подобия в разных языках служат прямому подтверждению единого источника человеческой речи, только вектор компаративистики необходимо повернуть от глобальной аргументации заимствования на примат общего происхождения. Все признаки схожести в разных языках – суть реликты их общего первородства. Дальнейшее своеобразие шло в каждом территориальном сообществе по своим законам развития. Чем древнее слово, тем легче оно поддается этимологической реставрации археолингвистическим методом. Здесь факты требуют теории.

2. Доказательство моногенеза в данной работе представлено пока экспериментально. Но есть более масштабное видение языкового моногенеза. К нему склонялся выдающийся языковед С. А. Старостин, полиглот, владевший десятками языков. Он находил схожесть лексики малых народов Севера (напр., саами) и многих европейских языков.

В последних работах «Определение устойчивости базисной лексики» и «О доказательстве языкового родства» он вплотную подошел к факту моногенеза. В одной из бесед он так сказал: «Мы собираемся открыть и доказать – все языки были едины, а потом распались в тридцатом-двадцатом веках до нашей эры». Не по наитию, а исходя из исследованного ареала языковых фактов, лингвист растил всемирное генеалогическое древо праязыка. Но воплотить задуманное не успел. В любой сфере исследований нужна подобная «научная смелость». Именно это мощное свойство движет науку. Именно научной смелостью можно назвать прорыв в дальнее родство языков С. А. Старостина, который вопреки скептикам искал то звено, за которое можно вытащить всю генетическую цепь языка человечества.

3. Протолингвистика подтверждает компаративистскую верификацию праязыка, объясняет истоки найденной общности. Так разными методами доказывается языковое единство. Какой же можно сделать вывод из концепции на основе метода археолингвистики? Ее особенность – в эволюционности. Она дает наглядное представление о естественном зарождении и развитии языка, причем независимо от окружающей звуковой стихии. Противопоставление глухости – звонкости дает возможность аргументировать то, что озвончение происходило из естественной близости фонем, стремлением человека дифференцировать понятия явлений и, возможно, развитием речевого аппарата. Эта концепция ставит на пьедестал смыслообразующий звук еще до появления слога и слова, что отвергает бытующую аксиому: фонемы в речи не имеют собственного содержания и тем отличаются от морфем и слов. Метод археолингвистики утверждает слоговой язык и его превращение в словесный. Слово – завершение эволюции языка. Родился археолингвистический метод