Война за независимость Чили - Андрей Аркадьевич Щелчков

хозяевам, что было важнейшей демократической мерой. Министр М. Эганья настаивал, что государство должно возместить бывшим хозяевам ущерб, но был вынужден отступить. Да и денег для этого в казне не было.

Временное правительство осуществило некоторые реформы, среди которых самой значительной был новый Регламент торговли. После отмены старого регламента, детища Родригеса Альдеа, вызвавшего огромное недовольство, правительство 31 мая 1823 г. приняло в видоизмененном виде регламент 1813 г. Правительство пыталось учесть в новом регламенте проявившиеся за это время недостатки введенной свободы торговли. Главной проблемой был рост контрабанды в Вальпараисо. Методом борьбы стал принцип понижения таможенных тарифов, что нашло отражение в новом регламенте. Лишь товары, аналогичные уже производившимся в Чили, при ввозе облагались 50% пошлиной[864].

Накануне созыва Учредительного собрания О’Хиггинс решил покинуть страну. 17 июля 1823 г. он обратился с воззванием к согражданам: «Конгресс соберется… Он даст вам новые институты, более подходящие новому времени и отвечающие вашему общественному положению. Однако они будут бесполезны, если вы не научитесь ими пользоваться». Он предостерегал народ от хаоса, который может подорвать завоевания независимости[865].

12 августа 1823 г. собралось Учредительное собрание, сразу же избравшее Рамона Фрейре главой государства, Верховным правителем. Большинство депутатов были от Сантьяго, так как по избирательному закону, написанному Мариано Эганьей, депутатов избирали не кабильдо городов и поселков, а жители пропорционально числу населения: по 1 депутату от 15 тысяч граждан. В этих условиях, внешне демократических, преобладание автоматически получал Сантьяго, где проживало большинство чилийцев[866].

В собрании преобладали пелуконы, Инфанте и его партии даже в Сантьяго удалось получить только треть голосов. Новый расклад сил определил ход работы собрания и саму конституцию. 23 декабря была обнародована новая конституция, написанная под идейным влиянием ветерана борьбы за независимость Хуана Эганьи, председателя конституционной комиссии. Образцом для неё служила всё та же кадисская конституция 1812 г[867]. Вместе с тем, это был претенциозный и мало практичный документ, наполненный моральными и религиозными идеями, смесью авторитарности и аристократического эгалитаризма[868]. Конституция практически сводила на нет свободу печати.

Эганья включил в конституцию статьи, которые должны были стоять на страже этических, моральных принципов власти, ограничивая возможности установления личной диктатуры. Он вводил цензорские органы — Избирательные ассамблеи, которые составляли списки кандидатов для замещения общественных постов, руководствуясь критериями «гражданской добродетели». Он желал передать всю власть аристократии, оттеснив от неё военных. Эганья был убежден, что Чили подходит только республиканское правление. Однако он понимал его в духе Аристотеля как демократию для аристократии[869].

Конституция Эганьи была элитистской и аристократической, но, несмотря на её недостатки и консервативные положения, антиавторитарной и республиканской. Конституция была в некоторой степени утопической, ибо проповедовала республиканские и либеральные принципы, охраняя при этом старые колониальные структуры и общественные устои[870].

Эта конституция действовала немного больше года ввиду своей непрактичности, наличия в ней сложных механизмов взаимодействия властей, нереализуемых принципов «гражданского достоинства» как определения гражданских прав и прочее. Текст конституции был столь оригинален, что символические для страны фигуры, как Камило Энрикес и Мануэль Салас, да и некоторые другие депутаты отказались поставить под ней свою подпись[871].

Собрание продолжило свою деятельность как законодательная палата. Удивительно много для того времени было инициатив и законопроектов с радикальным социальным содержанием. Был предложен и принят законопроект депутата Мануэля Кортеса, запрещавший землевладельцам требовать от своих крестьян-инкилино оплаты за землю зерном по ценам ниже рыночных. Это была серьезная мера, защищавшая крестьян, находившихся фактически в крепостной зависимости от помещиков, от произвола своих хозяев. Также по инициативе ветеранов войны за независимость Хоакина Ларраина и Мануэля Саласа была предпринята очередная попытка отменить майораты[872].

На следующий день после приятия конституции Фрейре во главе войск отправился походом на Чилоэ, последний бастион роялизма в Чили. Эта экспедиция оказалась неудачной. По возвращении Фрейре обнаружил, что все его друзья либералы недовольны конституцией, которую во имя чести отца защищал только министр внутренних дел сын автора Мариано Эганья. Потребовалось отправить последнего в Лондон послом, чтобы отменить эту конституцию[873]. На его место был назначен губернатор Кокимбо генерал-либерал Франсиско Антонио Пинто. После этого отмена конституции была предрешена[874].

Фрейре натолкнулся на сопротивление консервативного сената, где заправлял автор конституции Хуан Эганья. Сенат отказывался отменить конституцию, но уже не находил поддержки в кабинете министров. Фрейре в ответ представил свою отставку. Принять её означало пойти на открытую конфронтацию с провинциями и армией. 19 июля 1824 г. Фрейре был поддержан народом, собравшимся на центральной площади Сантьяго. Фактически это было восстание: народ ворвался в правительственные здания и разогнал депутатов. Сенат потребовал от Фрейре применить войска против народа, но тот отказался. Тем временем, собравшийся народ объявил себя кабильдо абьерто и потребовал отмены конституции. Фрейре принял все требования кабильдо абьерто, и конституция была отменена.

26 августа 1824 г. Фрейре созвал новый конгресс. Выборы в него должны были состояться по новым правилам. Согласно конституции Эганьи избирательное право ограничивалось очень высоким имущественным цензом. Теперь право участвовать в выборах получали все женатые чилийцы, умевшие читать и писать, «владевшие любой недвижимостью или жившие любым ремеслом, делом или профессией»[875]. Это решение Фрейре удовлетворяло требования демократических масс, поддерживавших его в противостоянии с олигархией Сантьяго.

Конгресс собрался одновременно с сенатом, который считал его лишь законодательной палатой, действующей по конституции 1823 г. В ответ Конгресс окончательно отменил конституцию. По предложению Инфанте Конгресс объявил себя очередным Учредительным собранием. На этом собрании шли бесконечные дискуссии о будущем устройстве страны.

Главными проблемами, с которыми столкнулся конгресс, были катастрофическое состояние государственных финансов и голод в провинции Консепсьон. Выпущенные казной бумажные деньги (боны казначейства) моментально обесценились, потеряв 80% номинальной стоимости[876]. Для решения этих проблем был предложен законопроект реформы налогообложения, активно поддержанный Инфанте, главой либеральной группы депутатов. Это был революционный акт. Предлагалось отменить алькабалу (налог с продаж) и ввести прямое налогообложение капитала и имущества. Эта реформа перекладывала тяжесть налогового бремени с низших слоев населения на имущий класс, торговую верхушку и землевладельцев. Также предлагалось ликвидировать откуп десятины, что позволяло убрать посредников, получавших огромные прибыли при сборе этого налога. Эти проекты вызвали сильнейшее сопротивление имущих классов. В результате они были заболтаны в бесконечных обсуждениях, а затем преданы забвению.

Провинции были недовольны централистским диктатом Сантьяго и его торговой олигархией, превратившей Учредительное собрание в пустую говорильню и не допускавшей принятия решений, ожидаемых в провинциях. Это привело к отзыву провинциями своих депутатов из конгресса и созыве самостоятельных провинциальных ассамблей. В апреле 1825 г. такая ассамблея собралась в Консепсьоне, в мае в Кокимбо.