Жизнь Степана Бандеры: терроризм, фашизм, геноцид, культ - Гжегож Россолински-Либе

1941 г. избивали евреев во дворе и перед зданием тюрьмы на Замарстыновской937. Украиноязычные солдаты в форме вермахта были замечены также в тюрьме на Лонцкого и в «Бригидках»938. Однако нельзя с полной уверенностью сказать, что все украинцы , одетые в немецкую форму и замеченные в жестоком обращении и убийстве евреев в тюремных дворах, были солдатами «Нахтигаля». В это же время во Львове находились и другие украинцы, которые носили немецкую форму и состояли в рядах других подразделений (в т.ч. украинские переводчики вермахта, которые, как и солдаты «Нахтигаля», были враждебно настроены к евреям и полякам)939. По словам бойца Виктора Харкива («Хмара»), по дороге, ведущей из Львова в Винницу, бойцы батальона «Нахтигаль» «расстреляли в двух селах всех повстречавшихся евреев»940.

В 1960 г. в ФРГ было возбуждено уголовное дело против офицера «Нахтигаля» Теодора Оберлендера. В ходе расследования Оберлендер подтвердил, что видел солдат батальона перед зданием тюрьмы, когда те «заставляли население вытаскивать трупы наружу». Он также заявил, что у солдат одной из рот «Нахтигаля» был в этот день выходной, и он не может припомнить, чтобы солдаты убивали или жестоко обращались с евреями941. Другие немецкие офицеры этого батальона дали показания, сходные с показаниями Оберлендера942. После тщательного расследования погрома и возможного участия в этом злодеянии батальона «Нахтигаль», государственный прокурор Германии пришел к выводу, что

солдаты второй роты батальона, «по всей вероятности», участвовали в погроме и были «виновны в убийстве большого количества евреев»943. Прокурор, однако, закрыл дело против Оберлендера, поскольку не нашел никаких доказательств того, что приказ об убийстве евреев отдавал именно он. Прокурор также не возбудил никаких дел против ветеранов «Нахтигаля», поскольку не смог точно определить, кто из солдат совершал эти преступления944.

По делу Оберлендера также давал показания член ОУН(б) и капеллан батальона «Нахтигаль» Гриньох. Как и многие другие националисты, он не только отрицал причастность батальона к насилию против евреев, но и заявил, что не заметил в те дни во Львове никакого погрома: «Я не видел ничего подобного, хотя во время моего пребывания во Львове я много раз прогуливался и ездил по улицам. Могу с полной уверенностью заявить, что мне ничего подобного не рассказывали». После того как свидетели погрома представили свои показания, он заявил: «Я не могу исключить, что нечто подобное происходило. Однако я сам, как я уже сказал, ничего такого не видел и ничего об этом не слыхал»945.

Свои свидетельства об этом событии оставил Вилек Маркиевич. Из окна он наблюдал, как на площади Францишека Смолки (сейчас пл. Григоренко) погромщики пытались изобрести все более изощренные пытки, причем молодые украинские крестьянки были даже более жестокими, чем мужчины. Один мужчина заставил еврея носить его на плечах и избивал его дубиной по голове, пока тот не упал. Маркиевич слышал, как женщина кричала: «Люди, отпустите меня, пожалуйста! Я не сделала никому ничего плохого!» В ответ прозвучали мужские голоса: «Не слушайте ее! Убейте ее немедленно!»946

Погромщики часто принуждали евреев совершать «большевистские» ритуалы. Некоторых заставляли распевать русские марши и выкрикивать «Слава Сталину!»947. В одном из таких эпизодов толпа окружила группу из 200-300 молодых евреев и евреек, которых заставили поднять руки вверх и исполнять при этом «русскую коммунистическую песню “Моя Москва”»948. В другом месте, неподалеку от Цитадели, также были замечены украинцы, конвоировавшие около ста мужчин, руки которых были подняты вверх. Этих людей заставляли кричать: «Мы хотим Сталина!» По свидетельству выжившей Казимиры Порай, все они впоследствии были убиты949.

Киноматериалы и фотографии, сделанные немецкими военнослужащими во время погрома, совпадают с воспоминаниями выживших. На многих из этих материалов запечатлены эпизоды, когда женщин бьют по лицу и другим частям тела (ногами, палками и другими предметами).

Многих женщин раздевали догола и в окружении толпы таскали за волосы, перекидывая от одного мучителя к другому. Некоторых просто гоняли по улицам950. Из свидетельских показаний выживших мы знаем, что погромщики насиловали женщин и били беременных ногами по животу, но в киноматериалах это не зафиксировано951.

Самый жестокий день погрома пришелся на 1 июля 1941 г. Во многих районах города погром продолжался и 2 июля, вплоть до вечера этого дня. По словам Монастера, погром начался в еврейском квартале, а на следующий день достиг и других частей города952. Так, 2 июля на спортивной площадке по улице Пельчинской (ул. Дмитрия Битовского) милиционеры и члены айнзацкоманд собрали неустановленное количество евреев. 2,5-3 тыс. человек из их числа были расстреляны в лесах поблизости Львова силами айнзацкоманд 5 и 6 из айнзацгруппы С, руководство которыми осуществлял Отто Раш. Феликс Ландау, член одной из айнзацкоманд, написал в своем дневнике, что первую группу евреев расстреляли 2 июля. 3 июля он написал, что «500 евреев привели на расстрел. Здесь, во Львове, было убито 800 человек»953.

3 июля 1941 г. украинские милиционеры вывели из квартиры «на работу» Лейба Велицкера, его брата и его отца. Их привели к зданию милиции, перед которым уже стояла группа евреев. Милиционеры отобрали молодых евреев, отвели их в подвал и избили там железными прутьями. Некоторые из них не смогли больше подняться. Остальные были доставлены на спортивную площадку на Пельчинского, на пути к которой их избивали милиционеры. Квалифицированных рабочих немцы отправили домой, а остальных в течение двух дней удерживали на площадке без еды и питья. В течение всего этого времени немцы и украинские милиционеры подвергали их пыткам, избиениям и жестокому обращению. Лейб и его отец наблюдали, как евреев куда-то увозили на грузовиках. Однако сами Велицкеры, отец и сын, вместе с другими евреями через два дня были освобождены954. Симона Визенталя (ил. 102) и еще примерно сорок евреев арестовали 4 июля 1941 г. и доставили в тюрьму. Их выстроили в ряд лицом к стене и приказали ждать казни. Однако, в отличие от многих других, Визенталь не был убит. Незадолго до того, как подошла его очередь, палач услышал от своего командира: «На сегодня хватит!» (Schluß für heute Feierabend!) На ночь Визенталя оставили в тюрьме, однако казни удалось избежать: его спас украинский милиционер, с которым он был знаком еще до войны955.

7 июля 1941 г. немецкие солдаты схватили Элияху Йонеса и других прячущихся евреев и приказали им разбросать известь по поверхности одного из дворов «Бригидок». По прибытии на место Йонес был ошеломлен запахом разлагающихся тел. Он вспоминал, что земля под

ногами была мягкой, как смола, и была покрыта