Кэтрин, принцесса Уэльская - Роберт Джобсон

о чем сожалеть, – ведь то, что я сказала, было кристально ясно и так. Мне абсолютно не за что извиняться», – настаивала она. Мантел заявила, что уподобление ею Кэтрин «манекену в витрине» и заявление о том, что единственное, на что она способна, это размножение, было вырвано из контекста и превратно истолковано таблоидами.

Честно говоря, вызвавшая скандал лекция Мантел была посвящена не личности Кэтрин, а её образу, формируемому СМИ, и восприятию этого образа публикой. При всей обиде Кэтрин и её семьи на писательницу за откровенно хамские сравнения дворец хранил молчание, благоразумно предпочитая предоставить возможность высказать Мантел своё «фи» другим, благо что заведомое большинство в этой истории заняло сторону Кэтрин.

Подвергалась Кэтрин обструкции и со стороны совершенно не знавших её людей. Почему она манкирует работой по специальности, получив дорогостоящее образование? Почему забросила свою карьеру, встречаясь с Уильямом? Из уст людей, не причастных ни с какого бока к публичной деятельности, подобные упрёки звучали экстраординарно. Самое занятное, что большинство нападок исходило от женщин, не ведавших устали в порицаниях в адрес герцогини.

Феминистка тяжёлой весовой категории Джоан Смит превзошла сама себя по части язвительности, включив в свою книгу «Публичная женщина» следующий пассаж: «К тридцати годам Кэтрин не сделала в карьерном плане после выпуска из университета практически ничего, кроме подыгрывания своему бойфренду, выхода за него замуж с превеликой помпой и церемонностью и зачатия от него ребёнка. Никогда в жизни она не отличалась ни оригинальностью личности, ни материальной независимостью, ведь даже наряды за неё оплачивал свёкор, да, похоже, и не стремилась к самостоятельности»[251].

Романистка Венди Холден высказалась в Independent в адрес Кэтрин ещё язвительнее: «Кейт блестяще справилась с задачей выхода замуж, вот только напрасно в наши дни сбитого богатого лётчика записывают на счёт карьерных достижений, ибо это не вполне справедливо. Как там у неё насчёт самореализации и финансовой независимости? На дух не выношу не работающих образованных женщин»[252]. Ну и всех прочих критикесс, конечно, заткнула за пояс канадская писательница Катрина Онстад, с негодованием уведомившая всех: «Живи я в Лондоне, я бы ездила у неё под окном на велосипеде и кричала: “Иди работать!”»[253].

И даже после долгих лет надлежащего публичного исполнения роли члена королевской семьи Кэтрин наряду с частыми и заслуженными похвалами нет-нет, а и удостаивается-таки придирчивой критики от любителей высматривать соринки в чужом глазу. В июле 2023 года бывший редактор Vogue International Сьюзи Менкес вылила на неё ведро обвинений в безвкусице в части ношения ювелирных украшений, заявив в своём подкасте Creative Conversations[254]: «Принцесса Уэльская слегка разочаровывает по части ювелирных изделий. Создаётся впечатление, что она эти украшения надевает чуть ли не через силу и лишь по крайней надобности. Так и вижу её красующейся за кулисами в каком-нибудь из моднейших платьев, а затем брезгливо морщащейся, типа: “Мне что, и это вот на него цеплять?” Нет у неё врождённого чувства восхищения драгоценностями и радости от их ношения – и всё тут».

Вероятно, и это вполне нормальное отношение Кэтрин к подобным прикрасам в немалой мере способствовало отождествлению себя с нею простых людей, которым нравился в ней даже сам факт того, что она не гнушается выходить на публику в пусть и дорогих, но продающихся в общедоступных ювелирных магазинах серёжках, при том, что ровно это же вызывает гневное раздражение у части комментаторов из медийной элиты. Именно своей будничностью она и прельщает публику, вызывая у неё чувства родства и приверженности к себе как личности стабильной, не экзальтированной, сочувственной и искренней.

Кэтрин, естественно, имеет теперь доступ к многомиллионному состоянию супруга. Одни лишь пожертвования в его Попечительский фонд герцогства Корнуолл приносят семье порядка £23 млн в год на финансирование нужд их семьи и хозяйства. Да и прежде она особого стеснения в средствах не испытывала, позволяя себе покупки наподобие эксклюзивного золотистого платья со шлейфом от Дженни Пэкхем за £5 000, в котором выступила, обворожив публику, на премьерном показе в 2021 году очередного сиквела о Джеймсе Бонде «Не время умирать». Это, кстати, явилось событием из ряда вон, ведь другого такого шанса во всеуслышание заявить о себе, как о законодательнице моды, ей могло и не предоставиться. И её выбор образа однозначно привлёк к себе внимание собравшихся, а Дэниел Крэйг, сыгравший в том году роль Бонда в последний раз, и вовсе признался Кэтрин, что она «воистину мила и очаровательна».

Благодаря фигуре модели при росте 175 см (на 13 см выше среднего по Великобритании) и британском размере одежды 6 (соответствует американскому 2)[255] на стройной Кэтрин любая одежда смотрится шикарно. Ей не обязательно наряжаться в образчики высокой моды, поскольку она выглядит безупречно и просто в качественной общедоступной одежде. И безошибочно знает, где и когда ей лучше предстать в гардеробе от-кутюр, а где и когда в чём-нибудь попроще. Вероятно, ещё и в этом один из секретов её привлекательности: она всегда одета строго сообразно случаю.

Дама Анна Винтур, главный редактор американского Vogue, будучи большой поклонницей умения Кэтрин преподносить себя, отмечала: «Герцогиня Кембриджская всегда выглядит безупречно. По-моему, если задуматься о стилях, они всегда чуть более классические и с оттенком старомодности; если посмотреть на то, в чём она приходит в церковь, то это может быть тёмно-красное пальто Catherine Walker; или, когда она выходит куда-то ночью с мужем, на ней непременно что-нибудь чуть более гламурное наподобие McQueen; но она всегда выглядит абсолютно безупречно». В другом интервью Daily Telegraph Винтур сказала: «Думаю, все восхищены тем, что она не меняется из-за своего нового положения. Она очень и очень индивидуальна».

Именно Винтур запустила крылатую фразу «эффект Кейт» применительно к финансово-экономическим результатам её влияния, которое по некоторым оценкам приносит британской модной индустрии и экономике в целом ошеломляющий прирост порядка £1 млрд/год[256]. Ещё до выхода замуж за Уильяма на неё обращали внимание лучшие модельеры мира, такие как итальянец Джорджо Армани, выразивший в 2011 году восхищение стильностью Кейт и отметивший её «высокий уровень понимания модных тенденций».

Скончавшийся в 2019 году на восемьдесят шестом году жизни креативный директор Chanel Карл Лагерфельд при жизни слыл острословом и правдорубом. Но даже он отзывался о Кэтрин, в отличие от её сестры Пиппы, исключительно комплиментарно: «У Кейт Миддлтон изящный силуэт, и она самая подходящая девушка для того парня [принца Уильяма]. Мне нравится этот женский типаж, обожаю романтичных красавиц. Не то, что её сестра, у той явные трудности»[257]. Так что Кэтрин, как принцесса, остро сознаёт, что то, что она носит, значимо. Она знает, что выбранные ею для