Маршал Победы Жуков - Сергей Анатольевич Жевалов

объявления войны удар по мирному Советскому Союзу. Гитлеровская Германия нанесла удар в 4 часа утра по московскому времени, а германский посол в Москве Ф.-В. фон дер Шуленбург сообщил советскому правительству о нападении Германии на СССР только в 5 часов 30 минут. То есть через полтора часа после начала боевых действий вермахта против Красной Армии. Поэтому нападение Германии на Советский Союз является внезапным, ничем не спровоцированным, подлым и без объявления войны.

Но после окончания Великой Отечественной войны некоторые западные историки, а после распада СССР – некоторые доморощенные либеральные историки, оспаривают очевидный факт, что агрессивная Германия нанесла 22 июня 1941 года удар по миролюбивому Советскому Союзу без объявления войны. Они утверждают, что Германия якобы объявила войну Советскому Союзу в момент начала боевых действий. Попробуем выяснить, кто прав: советские или либеральные историки.

В 6-томном издании «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945» есть такая информация:

«На рассвете 22 июня фашистская Германия без объявления войны, без предъявления Советскому правительству каких-либо претензий внезапно обрушила на нашу страну удар огромной силы. Около 4 часов утра тысячи немецких орудий открыли огонь по советским пограничным заставам, по возведенным вдоль границы полевым и долговременным укреплениям, по штабам, узлам связи и районам расположения частей и соединений Красной Армии. Одновременно крупные силы бомбардировочной авиации вторглись в воздушное пространство СССР»[423].

В 12-томном издании «История второй мировой войны 1939–1945» черным по белому написано, что Германия объявила войну Советскому Союзу, но…через полтора часа после её начала:

«В заявлении, переданном Советскому правительству германским послом Ф. Шуленбургом через полтора часа после вторжения немецких войск на советскую землю…»[424]

Маршал Победы Г.К. Жуков 22 июня 1941 года был начальником Генерального штаба РККА. Он свидетельствует:

«В 3 часа 07 минут мне позвонил по ВЧ командующий Черноморским флотом адмирал Ф.С. Октябрьский и сообщил: “Система ВНОС флота докладывает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов; флот находится в полной боевой готовности. Прошу указаний”.

…В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа генерал В.Е. Климовских доложил о налете немецкой авиации на города Белоруссии.

…22 июня в 3 часа 30 минут немецкая армия начала роковое наступление на Восток по всему фронту от Черного до Балтийского моря…»[425]

Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов 22 июня 1941 года был Народным комиссаром ВМФ. Он солидарен с Маршалом Советского Союза Г.К. Жуковым:

«3 часа 07 минут. Немецкие самолеты подходили к Севастополю крадучись, на небольшой высоте.

…В Москве рассвет наступил несколько раньше. В 3 часа было уже все видно.

…Смотрю на часы. 3 часа 15 минут. Вот когда началось… У меня уже нет сомнений – война!»[426]

Георгий Константинович Жуков и Николай Герасимович Кузнецов, очевидно, указывают брестское время в своих воспоминаниях. Когда в Бресте было 3 часа ночи и было еще темно, в Москве-то уже было 4 часа утра и было светло. Немецкие генералы тоже подтверждают, что Германия напала на Советский Союз в 3 часа ночи по брестскому времени, то есть в 4 часа утра по московскому времени. Например, германский генерал Г. Гудериан сообщает, что в 3 часа 10 минут по брестскому времени на германо-советской границе было еще темно, а генерал пехоты германской армии Г. Блюментрит указывает, что в 3 часа 30 минут в Бресте стало рассветать.

Генерал-полковник Г. Гудериан командовал 22 июня 1941 года 2-й танковой группой. Он свидетельствует:

«В тот судьбоносный день, 22 июня 1941 года, в 2.10 я отправился на командный пункт своей группы, расположенный в обсерватории к югу от Богукалы, в 13 километрах северо-западнее Бреста. В 3.10, когда я прибыл туда, было еще темно. В 3.15 наша артиллерия открыла огонь, в 3.40 пошли пикирующие бомбардировщики, в 4.15 авангард 17-й и 18-й бронетанковых дивизий приступил к форсированию Буга. В 4.45 первые танки 18-й бронетанковой вышли на тот берег»[427].

Сообщает германский генерал пехоты Гюнтер Блюментрит:

«Фельдмаршал фон Клюге и его штаб находились в расположении 31-й пехотной дивизии к северу от Бреста. К 3 часам 30 минутам – это был час “Ч” – начало светать, небо становилось каким-то удивительно желтым. А вокруг по-прежнему было тихо. В 3 часа 30 минут вся наша артиллерия открыла огонь»[428].

Вспоминает германский генерал-лейтенант Зигфрид Вестфаль:

«Сталин, конечно, знал, что на его западной границе сосредоточиваются немецкие дивизии. Он знал, чем это было вызвано, и соответственно укреплял свои силы. Несмотря на это, Сталин до самого последнего момента надеялся, что до войны дело не дойдет. Таким образом, стратегически он был готов к наступлению немцев, начавшемуся в 3 часа 30 минут 22 июня 1941 г., но тактически оно застало его врасплох»[429].

Начальник штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта генерал-полковник Франц Гальдер также подтверждает, что нападение фашистской Германии на мирный Советский Союз было вероломным и внезапным:

«Наступление германских войск застало противника врасплох. Боевые порядки противника в тактическом отношении не были приспособлены к обороне. Его войска в пограничной полосе были разбросаны на обширной территории и привязаны к районам своего расквартирования. Охрана самой границы была в общем слабой.

Тактическая внезапность привела к тому, что сопротивление противника в пограничной зоне оказалось слабым и неорганизованным, в результате чего нам всюду легко удалось захватить мосты через водные преграды и прорвать пограничную полосу укреплений на всю глубину (укрепления полевого типа).

После первоначального “столбняка”, вызванного внезапностью нападения, противник перешел к активным действиям»[430].

Германский генерал пехоты Курт Типпельскирх пишет в своем исследовании:

«22 июня в 3 часа 30 мин. немецкая армия начала роковое наступление на Востоке по всему фронту от Черного до Балтийского моря»[431].

Германский генерал-полковник, командующий 3-й танковой группой вермахта Герман Гот, свидетельствует:

«22 июня в три часа с минутами четыре корпуса танковой группы при поддержке артиллерии и авиации, входившей в состав 8-го авиационного корпуса, пересекли государственную границу»[432].

Советские генералы в своих воспоминаниях указывают начало германского удара по московскому времени. Но у меня есть такое предположение, почему немецкие генералы указывают точное время начала войны, а советские генералы – приблизительное. Военнослужащие агрессивной, нападающей армии сначала смотрят на часы, а затем наносят удар, а военнослужащие обороняющейся армии сначала вступают в бой, защищая свою страну, а потом смотрят на часы.

Маршал Советского Союза А.М. Василевский в своей книге пишет:

«В роковую ночь начала войны командование приграничных округов держало непрерывную связь с руководством Наркомата обороны и Генеральным штабом. В