Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

«Стоит ли нам бояться, – говорил бр‹ат› Мирабо, – несочувствия большей части населения, которое не знает истинных наших намерений и не расположено прийти к нам на помощь? Сидя у своего очага, в своих кабинетах, конторах, промышленных заведениях, большинство обывателей, домоседов, может быть, найдут наши планы слишком смелыми, ибо они могут потревожить их покой и их интерес. Но если они даже и будут порицать нас, то сделают это робко, без шума.

К тому же разве нация может знать сама, чего она желает?

Ее заставят желать, заставят говорить то, о чем она никогда даже и не помышляла. Нация – это большое стадо, которое стремится только пастись; пастухи с помощью верных собак ведут ее, куда хотят» (Селянинов А. Указ. соч. – С. 63).

Мирабо, очевидно, считал себя одним из таких «пастухов», но, как и все прочие показные главари революции, он страшно заблуждался; и он, и все остальные служили лишь собачью службу: с помощью этих, окровавленных невинною кровью, верных псов революции настоящие «пастухи» – евреи – сгоняли стадо французского народа с его исторического пастбища и загоняли в стойла рабочего скота всемирного царя израильского.

Когда Мирабо понял, что он не «пастух», а только «собака», да еще на цепи, и попытался остановить кровавый бег, начатый под его руководством, революции, это оказалось уже невозможным. И как только настоящие «пастухи» заметили неверность этой их «собаки», они ее немедленно обезвредили и погубили.

Великие злодейства «великой революции» достаточно известны. Но чтобы нагляднее выяснить читателям деятельное участие в этих преступлениях против человечества тайных сообществ, приведу несколько выдающихся примеров.

Вот что пишет современник «великой революции» аббат Баррюэль: «Среди лож “Великого Востока” одна, называвшаяся ложею “Соединенных Друзей”, была специально предназначена для ведения иностранной корреспонденции. В этой ложе особенно выделялся знаменитый революционер Савалет де Ланж. Этот масон заведовал “королевскою казною”. Будучи облечен наибольшим доверием монарха, какое только может заслуживать самый верный подданный, он в то же время принимал участие во всех тайных обществах, во всех ложах, во всех заговорах. Чтобы все их соединить, он сделал из своей ложи смесь софистических, мартинистиче-ских и масонских систем. Но чтобы привлечь в свою ложу блестящую толпу и тем замаскировать свою настоящую деятельность, он сделал из нее так же место роскошных забав и увеселений, куда съезжалась блестящая аристократия того времени, причем французская гвардия охраняла порядок вокруг места собрания, которое, таким образом, совершалось как бы под покровительством самого короля. Но блестящее общество, предававшееся невинному веселью, не подозревало того, что в нескольких шагах от него работал секретный комитет… жертвою которого оно же вскоре и должно было пасть» (Barruel. Memories. T. V. Ch. XI).

В истории Французской революции произошло событие, которого не только позднейшие историки, но даже Наполеон – почти очевидец – не могли себе объяснить. Что побудило короля Луи XVI отдать приказание своей верной швейцарской гвардии положить оружие и прекратить сражение с напавшей на его дворец и почти уже разбитой толпой уличных мятежников?

Новейшие исследования выяснили, что король такого приказа не посылал, а наоборот, со шпагою в руке сам готов был принять участие в борьбе (Баррюкан В. Мемуары и заметки де Шодье. – 1897. – С. 148). От имени короля ужасный приказ верным защитникам трона передал не кто иной, как «хранитель королевской казны», масон Савалет де Ланж… Только позднее, когда большинство гвардии подчинилось мнимому королевскому приказу, и лишь небольшие отряды швейцарцев все еще продолжали уже бесполезное сопротивление, король действительно прислал героям приказ положить оружие.

Наполеон утверждал впоследствии, что несколько хороших залпов королевской гвардии легко могли разогнать «всю эту бунтующую сволочь».

Не будь предательства королевского казначея-масона, вся революция могла бы получить совсем иное направление. Впрочем, не только казначей короля, но и его министр финансов, масон Неккер62 был таким же предателем своего монарха.

Король Луи XVI63 был «казнен» 21 января 1793 г., но смертный приговор ему был вынесен еще в 1785 г. на конгрессе иллюминатов во Франкфурте-на-Майне под председательством Вейсгаупта. На этом же конгрессе был приговорен к смерти и шведский король Густав III, убитый семь лет спу-стя. Участник этого масонского конгресса французский граф Вирие, ужаснувшись принятым постановлениям, раскаялся и впоследствии посвятил свою жизнь защите короля и монархии. Но это уже было сверх его сил. Этот бывший масон задолго до революции говорил барону де Жилье: «Заговор, который составляется, так хорошо обдуман, что монархии и Церкви нет спасения».

Темная сила, которая в Германии приговорила к смерти французского короля, исполнила свой приговор с помощью подлога. В статье, напечатанной в 1885 г. на страницах сборника «Реною де ля Революсион», Густав Борд, двадцать лет работавший над историей революции, доказал, что смертный приговор над Луи XVI был вынесен помимо желания большинства членов конвента только потому, что среди голосовавших оказалось четырнадцать подставных лиц, нарочито введенных в конвент под видом его членов. При всем том смерть короля была решена большинством одного голоса (Б о р д Г. Правда об осуждении Луи XVI // Реною де ля Революсион. – Т. III. – 1885). Само собою разумеется, что замечательные труды Г. Борда были начисто замолчаны подвластной иудо-масонству печатью и остались широкой публике вовсе не известными.

По поводу этого преступного голосования конвента при участии посторонних наемников темной силы историк Г. Ленотр приводит следующее письменное показание члена «инсуррекционной комиссии»64 Горэ: «По чьему распоряжению были приняты все эти предосторожности (касающиеся голосования), мне неизвестно. В совете об этом никогда не было речи, и я всегда думал, что какая-то тайная и могущественная партия действовала в том случае без ведома мэра, который на этом же совете, однако, председательствовал. Такими средствами достигнута совершенная 21 января 1793 г. под охраною невиданного до того дня стечения войск казнь короля – в городе, где из 80 000 постоянных жителей не нашлось бы и 2000 желавших смерти монарха, но где зато были люди, более тридцати лет совершавшие в ложах символическую казнь над манекеном Филиппа Красивого» (Шмаков А. С.65 Свобода и евреи. – С. 166).

Трудно поверить, но некоторые историки утверждают, будто король Луи XVI и королева Мария-Антуанетта сначала сами состояли в масонских ложах. Во всяком случае, отношение их к масонству было чрезвычайно благосклонное и детски наивное; представление их о невинном характере этого злодейского сообщества, несомненно, сыграло немалую роль в их трагедии.

Бидегэн в книге «Масонские маски и фигуры» на с. 9 приводит любопытное письмо Марии-Антуанетты, посланное ее сестре