Крайнее время - Александр Иванович Кондрашов

Из многих мировых экранизаций выделим три российские.

Первая, очень эмоциональная, р-революционная – Всеволода Пудовкина, с Верой Барановской и Николаем Баталовым в главных ролях – она кончается не так, как у Горького, а куда радикальнее, что естественно для 1926 года – мать на стачке подхватывает знамя из рук убитого Павла и идёт во главе демонстрации, но гибнет от казацкой сабли.

Вторая, самая известная версия, которую видели, наверное, все, кто старше сорока лет – Марка Донского – с Верой Марецкой в образе Ниловны, Алексеем Баталовым (Павлом) и Андреем Петровым (Находка), гораздо более лиричная. Сильная, волнующая, где главной была тема материнской любви, которую пронзительно и страстно вела великая русская актриса, и, конечно, огромную симпатию вызывал трогательный главный герой.

Третья версия была снята на излёте перестройки Глебом Панфиловым, где мать играла Инна Чурикова, а сына – Виктор Раков. Странно было смотреть на демонстрации рабочих в фильме, когда в то же время на улицах российских городов собирались толпы людей, которые требовали свергнуть ту власть, за которую самоотверженно боролись в фильме.

Стоит упомянуть народную мистерию в Театре на Таганке, поставленную Юрием Любимовым, Павла в ней играл Иван Бортник, а мать – Зинаида Славина. Оба – очень хорошо, и спектакль необыкновенный. Но это было тогда, когда в России ещё существовал могучий рабочий класс, правда, в ту пору многие дети рабочих рабочими быть уже не хотели. Потом много чего произошло, в том числе технологическая революция, и сейчас рабочий класс у нас большей частью привозной.

Вряд ли скоро театр или кинематограф вернутся к этому роману, хотя тема духовного воскресения, уверен, будет востребована.

«Может, мальчика-то и не было?»

14-серийный фильм Виктора Титова по неоконченному горьковскому роману «Жизнь Клима Самгина» принадлежит к шедеврам в жанре экранизации классической литературы. Хроника существования русской интеллигенции с 80-х годов ХIХ века до 1918 года, в центре которой история Клима Самгина, перенесена на телеэкран идеально, и не вина режиссёра и актёров в том, что этот советский сериал в 1988 году не стал так любим народом, как другие, столь же мастерски снятые и разыгранные актёрами многосерийные фильмы. Виной тому не только «перпендикулярность времени», но и негероичность главного героя, которого очень хорошо сыграл Андрей Руденский. «История пустой души» (это один из вариантов названия эпопеи) не может держать зрителя столько серий, хотя актёрский состав был прекрасен, огромен и разнообразен. Слишком не совпадал документально честный взгляд Горького на тот исторический период с тем, что знала и хотела увидеть публика.

Горький являлся на экране и как персонаж многих фильмов о революции – советских, потом антисоветских. Сложился даже штамп исполнения – высокий окающий курильщик с казацкими усами, защищающий сомнительных интеллигентов и меньшевиков с эсерами и не сразу осознавший правильность всех действий Ленина. А полноценного биографического фильма как не было, так и нет. Впрочем, в 2010 году начало было положено. Станислав Митин снял мини-сериал «Плен страсти», в центре которого были Горький (его сыграл Георгий Тараторкин) и три его главные женщины: Екатерина Пешкова (Елена Оболенская), Мария Андреева (Елена Ксенофонтова) и Мария Бенкендорф-Закревская (отличная работа Елены Лядовой). Жаль, что к юбилею писателя не сняли его полновесную кинобиографию. Жизнь великого писателя могла бы лечь в основу многих увлекательных кино- и телефильмов: и политического детектива, и любовной саги, и приключенческого сериала.

28.03.18

Всемирный великорусский

К двухсотлетию Тургенева

«Нахлебник». Михаил Яншин

Казалось, что он чуть в стороне. Есть магистральные Толстой, Достоевский, Островский, до них были Гоголь с Пушкиным и Лермонтовым, потом Чехов, Горький, Бунин. А Иван Сергеевич со своими отцами, детьми, девушками, барынями, крестьянами, охотниками, дворней, чистоплюями и нигилистами где-то на обочине, как пародийный Кармазинов из Достоевского со своим «Мерси» – что-то постороннее, несколько смешное и даже стыдное, к тому же отчасти заграничное… И вправду писатель большую часть жизни прожил вне России. Но, может быть, он-то и был магистральным, как никто чувствующим русскую жизнь во всей её полноте, как никто отразившим национальный характер и умонастроения своего времени?

Униженные и оскорблённые

Благодарен этому юбилею, потому что он заставил обратиться к творчеству писателя, который в школьные годы был и прочитан, и воспринят, конечно, не так глубоко, как он того достоин. Да и не мог он в советскую эпоху быть понятым так, как сейчас. Времена как будто развернулись; нельзя сказать, что нашлась, наконец, «Россия, которую мы потеряли», но возродилось многое. Не крепостное право, но, например, барство во всём своём «роскошном великолепии»; появилась и челядь, и вернулись целые сословия, и многое из того, что в советские годы, казалось, исчезло навсегда. Да, сейчас мы знаем, как и во что воплотились мечты о справедливости ХIХ века. Но они были! И не только прекраснодушные грёзы, но и благородные самоотверженные деяния. И герои, и героини…

Обзор сделанного на телевидении и в кинематографе по произведениям Ивана Сергеевича Тургенева начнём с того, что произвело наибольшее впечатление в детстве, когда кино и телевидение играли огромную роль в «воспитании подрастающего поколения», когда к экранизации классики относились трепетно, а в интерпретациях классических произведений не только разоблачались царизм и крепостничество, но и звучала современность, звучала тема попранной справедливости.

«Муму». Чёрно-белый фильм с Афанасием Кочетковым в роли Герасима, снятый в 1959 году, конечно, принадлежит своему времени, но герои Тургенева перенесены на экран были там со всем тщанием, очень убедительно – верилось, что в эпоху крепостничества так всё и было. Глухонемой крестьянин, которого, вырвав из родной сельской среды, определили дворником в господский дом, а потом лишили всего, что он любил, вызывал и вызывает сильное сочувствие.

Когда двадцать лет назад Юрий Грымов взялся за эту повесть, он добавил в название дефис, фильм стал на полчаса длиннее, но не лучше. В нём появилась тема, в связи с которой ленту вряд ли можно рекомендовать семиклассникам. Сексуальная неудовлетворённость стареющей развратницы-барыни и её месть всем и вся, следствием которой стало приказание выдать возлюбленную Герасима за пьяницу-башмачника. А потом началась и вся жуткая история с Муму, к которой несчастный Герасим так привязался. Александр Балуев очень достоверно сыграл глухонемого героя, но уж слишком по-современному, мерзко смотрелись персонажи Людмилы Максаковой (барыня) и Ирины Апексимовой (придуманная Грымовым камеристка Жюстин). Тургенев изобразил то, что ему было интересно и что он хорошо знал, –