Бог и сатана. Борьба продолжается - Франсуа Брюн

начатых в 1937 году. В них он пытался показать, что отпечатки на плащанице могли возникнуть в силу природных процессов. Он исследовал старые гербарии, датированные 1840-м, 1836-м и даже 1650-м годами (этот последний находится в Музее истории природы). Имеющиеся в них отпечатки содержат те же характеристики, что и отпечатки на плащанице: никаких красящих веществ, смутное очертание и в то же время большая точность деталей; фотографический негатив воспроизводит растение в позитиве; имеется возможность воссоздать рельефное изображение на компьютере; стойкость к воздействию теплоты и всех растворителей, отсутствие свечения в ультрафиолете (как и в случае с изображением на плащанице). Он даже обнаружил, что контакт с растением не обязательно должен быть долгим: растение можно убрать очень быстро, но изображение все равно постепенно начнет формироваться. Окисление, едва начавшись от контакта с кожей, потом продолжается самостоятельно, и эта особенность снимает возражение, которое годами выдвигается против данной гипотезы. Бернар Рибай помещал растения не между листами бумаги, а между двумя льняными полотнами. В обоих случаях речь идет о клетчатке. Отпечатки начинают появляться, но не так быстро, как на бумаге (394). В 1981 году Самуэль Пелликори, сотрудник Исследовательского центра Санта-Барбара (Santa Barbara Research Center), продолжил анализ в этом же направлении, ускоряя процесс старения с помощью специальной печи, предназначенной для искусственного старения тканей, а также деревянных и прочих изделий. Результаты подтвердили данную гипотезу, и для археолога Марии Сильято они стали простым и окончательным объяснением тайны плащаницы. Она постоянно высмеивает все другие гипотезы и особенно те, в которых говорится о чуде (395).

Однако, как отмечает доктор Жан Сола (правда, не имея в виду именно эту гипотезу), «в запасниках музеев хранится много старых тканей, которых не показывает публике, поскольку они интересны только специалистам. Это длинные куски материи, которые могут иметь какие-то грязные отметины, неясные очертания, следы гниения, сукровицы или крови — как на перевязочных материалах. Но ни на одном из них нет фронтального и дорсального изображения человека как на плащанице» (396). Можно ли сделать вывод, что все эти ткани не льняные? И не лучше ли согласиться, что, даже если бы и выявили механизм формирования образа на Туринской плащанице, все равно надо было бы признать, что этот механизм функционирует так точно, что здесь вполне можно говорить о некоем знамении?

Есть немало исследователей, для которых эта гипотеза не кажется убедительной. Изображение на плащанице находится на самой поверхности ткани, тогда как отпечатки растений проникают до подложки. Кроме того, мы видели, что на плащанице на один квадратный сантиметр приходится огромное количество желтых волоконец, которые создают впечатление более или менее окрашенных участков (что и позволяет глазу разглядеть изображение). Ничего такого нельзя сказать об отпечатках из гербариев. Кроме того, рельеф этих растений, сдавленных двумя листами, не имеет ничего общего с рельефом тела. Если, как считает Мария Сильято, сама плащаница находилась на ложе из ароматических растений, пересыпанных солью, и к тому же была покрыта, то, конечно, прилегание плащаницы к телу объясняется немного лучше, что она и пытается показать. Но даже там, где имеется изображение, расстояние от плащаницы до тела порой, по-видимому, достигало четырех сантиметров (397). Это особенно верно по отношению к лицу, если оно на самом деле было обрамлено дощечками для фиксации положения (что сегодня кажется вполне вероятным) (398). И тем не менее окрашивание лица гораздо четче, чем тела. Кроме того, с такой гипотезой никак не увязываются отпечатки монет: ведь они должны были бы действовать как своего рода ширма и оставить только белые круги.

СИЯЮЩЕЕ ИЗЛУЧЕНИЕ

Эта гипотеза тоже не нова, и у нее есть много вариантов. Среди самых убедительных — опыты, которые проводит Себастьяно Роданте (399). Этот исследователь использовал фотографию негативного изображения лица на плащанице (которое производило впечатление позитива). С помощью небольших отверстий он определил светлые участки, соответствующие тем частям, которые были в прямом контакте с плащаницей, а затем наложил это фото (таким образом перфорированное) на льняную ткань, пропитанную водным раствором алоэ и мирры, и все выставил на солнечный свет. В результате он действительно получил негативное изображение на льняном полотне — точно такое же, какое мы имеем на плащанице. Однако если принимать эту гипотезу, тогда надо подчеркнуть, что причиной появления изображения в гробнице был не солнечный свет. Напрашивается мысль о том, что именно Христово тело, преобразившись в свет в момент воскресения, и запечатлело свое собственное изображение на плащанице, в которую было завернуто.

Главное, на что остается ответить, — почему эта проекция была только вертикальной и одинаковой вниз и вверх.

Решение этой проблемы недавно предложил Сергей Муравьев (400). С его точки зрения, изображение сформировалось не в гробнице после погребения, а до него, т. е. в результате солнечного света. Что касается фронтального и дорсального аспектов, то они сформировались не сразу, а один за другим (этим же объясняется и тот факт, что они не совпадают целиком и полностью). Благодаря тщательному исследованию стало ясно, что на фронтальном и дорсальном изображении положение тела не было одним и тем же. Своими лучами солнце пронизало плащаницу (известно, что она просвечивается при направленных на нее прожекторах). Часть этого света отразилась на внутренней стороне плащаницы, которая отреагировала как фоточувствительная пленка (поскольку благодаря мирре и особенно алоэ плащаница уже была подготовлена к такой реакции).

Слабость этой гипотезы в том, что она не подтверждается никакими документами, никаким известным нам еврейским обычаем. Почему апостолы решили выставить на солнце тело, завернутое в плащаницу, и спустя какое-то время перевернули его? И разве не смешались бы следы крови во время такого переворачивания?

Другие исследователи склонны говорить о некоем взрыве энергии, исходившей из самого тела уже в гробнице (например, так считает доктор Роданте, пытающийся объяснить, почему излучение происходило только в вертикальном направлении). Сходной точки зрения придерживается и отец Жан-Батист Ринодо. Он тоже считает, что фронтальный и дорсальный виды сформировались один за другим. «Гробница, „высеченная в скале“, во время грозы могла вести себя как электрический конденсатор. Между полом и потолком могло возникнуть электрическое поле порядка 30 000 вольт на квадратный сантиметр, что во время излучения протонов направило бы их вверх, способствуя формированию вентрального изображения». В своей статье он описывает механизм инверсии магнитного поля, позволившего сформироваться дорсальному изображению. Остается, продолжает отец Ринодо, решить «вопрос о происхождении энергии, создавшей такой феномен». Сам он подчеркивает, что она не могла исходить от трупа как такового, и, значит, тут вмешалась какая-то другая сила.

Эта энергия вызвала распад ядер дейтерия, содержавшихся в теле, высвободив протоны,