Синоп (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

– Это турецкий флаг! Это турок! – не сговариваясь, выкрикнули через несколько мгновений Железнов с Бутаковым.

– Ну, что я говорил! – хмыкнул, повеселев Корнилов. – Не зря, значит, гнались. Командуйте, Григорий Иванович, к бою! – велел он Бутакову. – турок не должен от нас уйти!

Пуская густые шапки дыма, «Владимир» лег на пересечку курса неизвестному пароходу. Однако последний внезапно развернулся и, дав полный ход, пошел в отрыв.

Вице-адмирал, опустив зрительную трубу. – Нам представилась удача пополнить флот еще одним пароходом! И мы своего шанса не упустим! Правьте на дым! И прибавьте хода!

«Владимир» начал быстро сближаться с неизвестным пароходом, и к восьми утра были уже видны его рангоут и труба. Пароход, преследуемый «Владимиром», начал попеременно менять свой курс, то направляясь к берегу, то удаляясь в море.

Когда на нашем пароходе были в четверть десятого подняты рангоут и Андреевский флаг, неизвестный пароход принял вызов. Он поднял турецкий флаг и повернул прямо на «Владимир».

– Ого! – обрадовались наши. – Турки-то нынче как осмелели – сами в драку лезут! Придется проучить!

Тем временем, турки, наконец, разобрались, кому они бросили вызов и прыти у них поубавилось. «Владимир» явно превосходил их и в мощности машины, и в силе оружия. Капитан турецкого парохода резко изменил курс, но было уже поздно. Всем было ясно, что боя не избежать.

Спустя час «Владимир», дрожа всем корпусом как в лихорадке, уже настигал беглеца. Кочегары, падая от изнеможения. Давление пара держали предельным, и стрелка манометра дрожала давно на красной отметке.

– Турецко-египетский пароход «Перваз-Бахри»! – безошибочно определил Григорий Бутаков. – Предупредительный под нос!

Выстрел…и первое ядро легло у форштевня неприятельского судна. Это был сигнал остановится! Однако предупреждение действия не возымело. Напротив, «Перваз-Бахри» пошел в отрыв.

– Второй предупредительный! – хладнокровно скомандовал Бутаков. – Постараемся по возможности избежать кровопролития!

Бой русского пароходо-фрегата «Владимир» и турецкого парохода «Перваз-Бахри»

На второй выстрел неприятельский пароход ответствовал полновесным бортовым залпом. Неприятель ответил на это залпом всего борта, но все ядра перелетали через наш пароход. Так начался первый в мировой истории бой паровых судов – бой, навсегда вошедший в летопись русской морской славы! Опытным глазом Корнилов сразу оценил вооружение противника. На "Владимире" было на одно орудие больше, кроме этого он имел и три бомбических 68-фунтовых орудия, так что сила его залпа была значительна. Однако бой, есть бой, и в во время него случается всякое…

Наш огонь, не в пример туркам, отличался меткостью, и уже один из первых снарядов сбил с турецкого парохода флагшток с флагом, который скоро, впрочем, был заменен другим.

Стараясь нащупать слабые места противника Бутаков с первых минут сражения непрерывно маневрировал. Вице-адмирал Корнилов, полностью доверяя командиру парохода-фрегата, в ход боя не вмешивался. Командир «Владимира» распоряжался как на учениях, успевал следить за всем.

– Виктор Иванович! – кричал он в упор артиллерийскому офицеру Борятинскому. – Пора бы уж перейти на поражение!

Словно в ответ на недовольство командира, очередной снаряд «Владимира» сбил на турецком судне флагшток с флагом.

– Вот так и продолжайте! – махнул рукой артиллеристом Бутаков.

Окутываясь клубами черного порохового дыма, два парохода медленно крутились один подле другого. Умело уклоняясь от «Перваз-Бахри» и нанося ему в то же время ощутимые удары.

Григорий Бутаков быстро определил, что вражеское судно не имеет орудий ни в носу, ни в корме. Капитан-лейтенант тотчас велел развернуть два 68фунтовых орудия в нос и занял позицию в кильватер противнику. Теперь русские ядра продольным огнем буквально вычищали палубу турецкого парохода, производя в ней огромные разрушения. Сам Григорий Бутаков, зорко следя за действиями турецкого капитана, предусмотрительно пресекал все попытки вывести «Перваз-Бахри» из-под огня.

Турки сражались отчаянно, но русские моряки противопоставили им великую решимость и мужество. Не сразу, но постепенно наши стали одолевать.

Сам Бутаков вспоминал впоследствии о своих действиях так: «Увидев, что противник мой не имеет кормовой и носовой обороны, я направил два 68фунтовых орудия по направлению своего бушприта и стал держать ему в кильватер, уклоняясь понемногу в одну и другую сторону, чтобы удобнее было наводить одну и другую по очереди. Когда же он, чтобы иметь возможность навести свои бортовые орудия, старался принять направление поперек моего курса, я уклонился в ту же сторону и громил его пятью орудиями своего борта».

К одиннадцати часам утра турецкий пароход уже потерял все шлюпки, рангоут, дымовая труба зияла пробоинами. Ответный огонь с «Перваз-Бахри» начал быстро слабеть.

– Неприятель выдыхается! – оглянулся на Бутакова стоявший рядом Корнилов. – Нужен решающий удар!

– Вперед полный! – мгновенно отреагировал командир судна.

Под форштевнем «Владимира» вскипела пена. Пароходо-фрегат сближался с турецким судном вплотную. В упор пущенным ядром был буквально разорван пополам адъютант Корнилова лейтенант Железнов. Лейтенант на минуту спустился вниз, чтобы взять саблю на случай возможного абордажа, но едва успел вновь подняться на мостик, как был убит. Кровью павшего адъютанта обрызгало стоявшего рядом Корнилова. Тот, глянув, на обезображенное тело, лишь перекрестился:

– Господи, Прими его душу!

И тут же вновь обратился к Бутакову:

– Григорий Иванович! Нельзя ли поторопиться с развязкой! Этак мы на помощь к Павлу Степановичу не успеем!

Командир пароходо-фрегата обернулся:

– Думаю еще пару-тройку хороших залпов и турок будет наш!

– Хорошо, – кивнул вице-адмирал. – Вы капитан, вы и командуйте боем дальше!

Сойдясь борт в борт, противники перешли на картечь. Падали убитые и раненные, но Бутаков упорно гнал «Перваз-Бахри» перед собой, по-прежнему поражая его из всех орудий.

Около полудня точным попаданием с «Владимиром» был тяжело ранен капитан египетского парохода. С мостика русского судна видели, как он пытался подняться на ноги. В это время новое ядро полностью снесло капитанский мостик «Перваз-Бахри». Надо отдать должное капитану египтянину, который дрался со всей отважностью.

С гибелью своего капитана турки практически прекратили сопротивление. Два других офицера, как выяснилось, погибли еще раньше. Теперь турки помышляли лишь о бегстве. Бой вступил в заключительную фазу.

О финале боя вице-адмирал Корнилов писал в своем донесении: «В 13.45 мы были уже от него на расстоянии не более кабельтова и действовали несколько минут носовыми орудиями – все наши ядра ложились в корпус парохода, – потом, положив «вдруг влево», легли на параллель ему на пистолетный выстрел и сделали залп, причем он спустил флаг и остановил машину. А мы пробили «дробь».

На «Перваз-Бахри» пополз вверх Андреевское полотнище. Увидев это, Григорий Бутаков выхватил саблю:

– Ребята, там поднимают русский флаг! Спасибо за службу!

Матросы ответили дружным «ура».

Общие потери противника были