Ледяное пламя Якова Свердлова - Роман Валериевич Волков

При всей своей загрузке Свердлов помогал жене стирать белье и штопать вещи. Более того, этому же он учил и детей. Совсем еще малыши, они имели свои домашние обязанности, и отец строго следил за тем, чтобы ребята не отлынивали от хлопот по хозяйству. Он решительно пресекал у детей всякие проявления иждивенчества, развивал у них самостоятельность, уважение к труду. Требовал, чтобы ребята сами убирали свои кровати, чтобы соблюдали опрятность и чистоту в комнате, держали в порядке свои вещи, игрушки. C непередаваемой иронией он высмеивал сына, если тот просил кого-нибудь пришить оторвавшуюся пуговицу. И так во всем. В то же время он никогда не ставил перед детьми непосильных задач, чтобы не отбить у них охоты делать что-то самостоятельно (2).

Яков очень много занимался с детьми. Он словно старался компенсировать те годы, что прожил с сыном и дочерью в разлуке. С ними он говорил на равных, как со взрослыми. «Часов в восемь вставали ребята. Яков Михайлович умывал и одевал их. Возня с ребятами также осталась за ним, и, несмотря на мои неоднократные протесты, он не давал мне в это дело вмешиваться. Примерно в половине девятого мы завтракали, и я уходила по урокам. В это время и к Якову Михайловичу приходило двое учеников — ребята местных жителей». Кстати, с ранних лет Свердлов приучал и своих детей, и деревенских ребят к гимнастике по Мюллеру, закаливал их. В отношении здорового образа жизни он оставался верен себе.

Насколько хорошим был Свердлов педагогом, хорошо ли он понимал детскую психологию? Пожалуй, лучшим ответом на этот вопрос будет воспоминание его жены: «У меня сохранился в памяти забавный эпизод из туруханских времен, когда Андрею было пять, а Верушке три года. Андрей иногда дразнил сестру, пугал ее и порою доводил до слез. Несколько раз и я и Яков Михайлович пытались внушить сыну, что так поступать нельзя, но нашего внушения хватало на несколько дней, а потом все опять шло по-прежнему. Однажды, когда Андрей начал с серьезным видом уверять Веру, что под нашими окнами ходит страшный старик с мешком и собирается ее забрать, и Вера готова была разреветься, Яков Михайлович, слышавший через стенку разговор, быстро вошел в комнату, опустился на четвереньки, взъерошил волосы, распушил бороду и двинулся на Андрея с таким грозным рычанием, что мальчишка заревел в голос. Яков Михайлович поднялся, поправил волосы и своим обычным голосом сказал: — Что, брат, страшно? Не нравится? И Верушке не нравится, когда ты ее пугаешь. Так и условимся: будешь пугать Веру — я буду пугать тебя» (2). Современные детские психологи могут оспорить приемлемость воспитательных методов Свердлова, но тем не менее, по словам Новгородцевой, с того случая Андрей действительно перестал пугать свою сестричку.

В 1916 году Свердлов, совсем уже освоившийся в Монастырском, завоевавший авторитет среди местных жителей, провел большую кампанию по организации первого кооператива потребителей. По сути, он бросил вызов олигополии местных купцов, состоявших в ценовом сговоре. Свердлов призывал жителей Туруханки объединиться и самим обеспечить завоз и продажу товаров первой необходимости с фиксированной наценкой, а производить скупку у населения мехов, пушнины и рыбы по справедливым расценкам. Эта революционная активность пришлась, мягко говоря, не по душе воротилам местного бизнеса. И те, как водится, задействовали административный ресурс. Пристав Кибиров разрешил созвать в Монастырском общее собрание членов кооператива. На него пришли и ссыльные во главе со Свердловым. Но в разгар собрания, когда нужно было принимать устав, в помещение ворвались стражники и начали выгонять ссыльных, якобы не имеющих права быть членами кооператива. Собрание сорвалось. Однако Свердлов предвидел возможный произвол полиции и заготовил телеграмму с протестом (93).

Эту телеграмму Яков Михайлович в тот же день отправил в столицу — персонально министру внутренних дел Александру Протопопову. Тот был видным думским политиком-октябристом, а потому бытовую самоорганизацию граждан рассматривал как допустимый и необходимый «выпуск пара», увод протестного движения в рациональное и управляемое русло. Кибиров получил из Петербурга нагоняй, а Свердлов — благословение. Поэтому без промедления той же осенью было создано потребительское общество в Монастырском. Дабы укоротить возможности мстительных торговцев, по предложению хитроумного Якова потребобщество «Единение — сила» возглавил местный мировой судья Петров. С таким уважаемым председателем вынужден был считаться и пристав Кибиров. Свердлов с этой идеей опередил свое время. Ведь его детище было прообразом потребкооперации, которая активно развивалась в Советском Союзе с 20-х до середины 60-х годов ХХ века.

Почему же Свердлов пустил корни в ссылке и оставил попытки бежать? Ведь, как мы помним, у него все было наготове, он потратил немалые средства и огромные усилия, чтобы неслыханный по дерзости и сложности побег из Туруханского края состоялся. Только ли прибытие семьи остановило Якова? Четырьмя годами ранее он без колебаний оставил жену с сыном в Нарымском крае. Разве могли профессионального революционера остановить семейные обстоятельства? Пожалуй, что нет. Причина оставаться на труднодосягаемой окраине империи в 1916 году появилась и была очень весомой — мясорубка Первой мировой войны требовала все новых и новых призывников. Кадровая армия была выбита, резервы были основательно истощены. На тыловые работы в прифронтовой полосе начали мобилизовывать дехкан бывших Хивинского и Кокандского ханств, Бухарского эмирата. Трещавший по швам режим уже скреб по сусекам в недавно завоеванной и еще толком не освоенной Средней Азии. Когда очередь дойдет до ссыльных — это был только вопрос времени. И в данном статусе было куда безопаснее находиться в Туруханском крае, чем бегать с одной конспиративной квартиры на другую в столице. Ведь в случае поимки — фронт был совсем рядом.

Прогнозы большевиков оказались верны. В конце 1916 года их стали призывать в армию прямиком из ссылки. В декабре были призваны Борис Иванов, Василий Панюшкин по прозвищу Моряк и Иосиф Джугашвили. Перед отправкой былые соперники пожали друг другу руки и обнялись. Свердлов искренне желал Сталину остаться в живых. На высоком берегу Енисея собралась толпа в 20–25 человек. Сквозь метель на льду видны подводы — чалдонские лошади, впряженные в легкие сибирские санки-нарты. Примерно 13–14. Подводы ждут призывников. Минуты прощания, крепкие рукопожатия, товарищеские объятия, поцелуи, и сквозь завывания метели слышен громкий бас Свердлова:

— До свидания, друзья! Крепче держите в руках ружья и знайте, против кого они должны быть направлены! Не за горами день нашей близкой встречи! (93)

Впрочем, большевики на войну совсем не торопились. Наивные царские стратеги