Евгений Шварц - Михаил Михайлович Кунин

Глава шестая

«Далекий край» и переезд в Сталинабад

«Никак не могу напасть на работу, в которую можно скрыться, как я скрылся в пьесу “Одна ночь”, – писал Евгений Львович в дневнике. – Над нею работал так, что меня ничего не огорчало и не задевало всерьез. Все бытовые неприятности казались мне мелкими, то есть такими, какими они и были на самом деле. А сейчас я стою, как голый под дождиком…»

Но уже летом 1942 года правительственной телеграммой Шварца вызвали в Москву для заключения с ним нового договора по государственному заказу. Несмотря на отказ в постановке «Одной ночи» («У вас восхваляется терпение, а у нас героический народ!»), с ним был заключен договор на новую пьесу на современную тему и выплачен аванс. В тот день он купил на рынке драгоценную пачку настоящего табака.

В Москве Евгений Львович встретился с Акимовым, приехавшим из эвакуации по делам своего театра. Когда зашла речь о пьесе «Одна ночь», Акимов ее не одобрил: «Словно просидел два часа в бомбоубежище!», – но пообещал создать Шварцу все условия для работы над «Драконом», если тот переедет в Сталинабад (ныне Душанбе), где размещалась и активно работала вся труппа ленинградского Театра комедии.

После возвращения из Москвы Шварц начал обдумывать сюжет новой пьесы. Ему казалось важным в тот момент посвятить новое произведение эвакуированным детдомовским детям, рассказать об их жизни, мечтах и надеждах.

Евгений Львович начал с поездки в детский дом неподалеку от города Котельнич Кировской области, воспитанники которого были вывезены из блокадного Ленинграда. Но здесь жили дошкольники, а Шварцу хотелось написать о жизни старших школьников, в полной мере осознавших реалии войны. После возвращения в Киров он договорился о новых поездках, на этот раз – в школьные интернаты. В Кировской и близлежащих областях таких было немало. Шварц побывал в интернатах в Верхосунье, Демьянске, Оричах, Шипицыно, и по итогам каждой поездки его записная книжка пополнялась новыми наблюдениями. Сохранились записи с подробным распорядком дня школьников и перечнем их хозяйственных дел – доставка воды, мытье полов, распилка дров, плетение кружев, сбор лекарственных растений и так далее. Шварц подробно описывал бытовые условия, в которых жили детдомовцы: для кухни они собирали луговой лук, за зерном отправлялись в колхозы, каждой крошкой хлеба беспредельно дорожили. Иногда ребятам приходилось сидеть без света, и тогда по вечерам они собирались для пения, которое особенно сплачивало.

Название пьесы – «Далекий край» – возникло из стихотворной строфы, сочиненной одним из воспитанников интернатов и записанных Шварцем: «Отцы на страже Ленинграда / А нас рука вождя спасла / И от войны, и от блокады / В далекий край перенесла». Главные герои пьесы – дети, эвакуированные из блокадного Ленинграда и оказавшиеся в интернате далеко за линией фронта. В центре повествования – судьба одного из таких эвакуированных детей Лени Олонецкого, который хочет сбежать из интерната на фронт. Силой драматургии Шварц показывает, как война, обрекающая людей на одиночество, вторгается в жизнь ребенка. В то время, когда взрослые покидают свои семьи и сражаются на поле боя или защищают Родину в тылу, дети как никогда нуждаются в родительской любви и заботе. Оставшись без семьи и родных в трагичных военных условиях, дети сохраняют свои лучшие качества – способность любить и дружить, веру в чудо, умение видеть и слышать ближнего.

В сущности, пьеса «Далекий край» повествует о том, как чужие и малознакомые люди способны стать близкими и родными и объединиться в одну большую сильную семью, о том, какую огромную ценность имеет человеческое тепло и как нужны друг другу люди. Шварц показывает этой пьесой, что вовсе не обязательно находиться в эпицентре военных действий для того, чтобы быть нужным своей родине и быть в состоянии помочь ей – ведь фронт на войне у каждого свой.

* * *

В середине сентября, когда пьеса была окончена, Шварц вновь был приглашен в Москву, где в итоге был подписан договор на госзаказ сценария по «Далекому краю». Евгений Львович разослал пьесу во все детские театры, и уже 13 марта 1943 года газета «Литература и искусство» писала о премьере спектакля «Далекий край» в Зеленодольске, где в то время находился московский ТЮЗ: «Спектакль… получил широкую популярность в школах, ремесленных училищах и у взрослых зрителей. Местные школы организовали коллективные просмотры и обсуждения». За премьерой «Далекого края» в Зеленодольске последовали постановки и других центральных детских театров в эвакуации – ленинградского ТЮЗа в Пермском крае и Нового ТЮЗа Бориса Зона в Новосибирске.

После возвращения московских театров в столицу «Далекий край» продолжил свою активную жизнь на сцене. «“Далекий край”, – писали в июне 1944 года в газете «Литература и искусство» театральные критики Татьяна Бачелис и Анна Образцова, – единственная в Москве постановка на современную тему, рассчитанная на детей среднего возраста… Два детских театра дали очень различные спектакли на одном и том же драматургическом материале, несходные по трактовке основной темы и образов, по оформлению и стилю.

Просто и реалистически-камерно оформлен спектакль в Центральном детском театре. Густой зеленый лес; скромный деревянный домик; светлая, скупо обставленная комната. В спектакле отсутствует музыка, нет внешних эффектов. И бесспорный центр этого спектакля – образ Лени (артистка В. Сперантова). Огромные, не по-детски серьезные глаза, худенькое бледное лицо с жесткой складкой у замкнутого рта, редкая улыбка – таким запоминается Леня… Мастерски раскрывает Сперантова драматическую борьбу в душе Лени между любовью к товарищам, руководителям, братишке Мише и неизменно берущим верх стремлением быть на фронте…

<…> По-другому звучит эта пьеса в ТЮЗе. В отличие от скромного и лаконичного оформления в Центральном детском театре, спектакль ТЮЗа внешне оригинален и праздничен. <…> Эрмитаж, граниты Невы, памятник Петру, Петергофские дворцы проплывают в экранной неясной дымке, как в дымке детского воображения. <…> Ленинград присутствует в спектакле как победитель. Пьесу театр показал так, что зритель ощущает сегодняшнее торжество любимого города. <…>

В ТЮЗе Леня – артистка Ю. Юльская – не юноша с цельным, сильным характером, как у Сперантовой, а романтически порывистый мальчик, ребенок… Его характер, действительно, формируется на глазах у зрителей… Он хотел быть полноценным участником борьбы, и он стал им на наших глазах…». Таким образом, спектакль был принят зрителем и оказался крайне востребованным.

* * *

Но вернемся в Киров осени 1942 года, когда Евгений Львович рассылал в детские театры сценарий спектакля по пьесе «Далекий край». В разговорах с Екатериной Ивановной они всё чаще обсуждали возможность смены места жительства. Новосибирск и Архангельск, куда звали Шварцев Борис Зон и Юрий Герман,