Почувствуй - Маша Драч

Наша потребность друг в друге достигает своего апогея. Срывает последние тормоза, смывает остатки любых внятных мыслей.

Наиль двигается во мне. Он не растягивает удовольствие, потому что сейчас мы не про это. Мы всё еще про потребность, про жажду и прощение.

Я обвиваю его шею руками, тихо стону, снова целую. Мои легкие словно заново раскрываются. Я вдыхаю полной грудью. Наиль прижимается лбом к моему лбу. Его пальцы почти до боли сжимают мои ягодицы. Он двигается глубоко, жадно. Хрипло стонет.

Я давно перестала принимать противозачаточные и мы сейчас совсем без защиты.

— Солнце, — шепчет Наиль, не прекращая двигаться во мне, — я…

— Да, — закрываю глаза и улыбаюсь. — Знаю. Сделаем это.

Он на секунду поднимает голову. Чувствую, что смотрит на меня.

— Я хочу подарить тебе сына, Наиль, — признаюсь и открываю глаза. — И дочь. Только тебе и для тебя.

Наиль снова обрушивается на меня градом поцелуев. Ускоряет темп, держит почти на весу, чтобы я не билась спиной о ствол дерева. Даже в этот миг нашего срыва и безумства он всё равно заботится. Всё равно не забывает.

Он заполняет меня собой до отказа. Вздрагивает всем телом, припадает губами к моей бешено пульсирующей жилке на шее. Я чувствую влагу на его висках и затылке. Он очень горячий и всё еще на эмоциях. Я сама будто пьяная и легкая-легкая, как пёрышко.

Окунаю пальцы в волосы на затылке Наиля. Перебираю их. Он не выходит из меня какое-то время. Делает еще несколько ленивых движений.

— Ты забеременеешь, — со всей уверенностью заявляет Наиль, когда аккуратно ставит меня на землю.

— Почему ты так решил? Иногда для того, чтобы зачать ребенка, требуется больше одного полового акта.

— Я чувствую, — отвечает он с нежной улыбкой на губах. — Чувствую, что через несколько недель ты меня обрадуешь.

Не знаю, почему, но я ему верю. Сомнений в том, что Наиль прав, нет. Даже тени.

— Идем в машину. Не хочу, чтобы ты мерзла, — он сам поправляет мое белье, использует сухие салфетки, завязывает пояс на моем пальто и крепко берет за руку.

Я так же крепко сжимаю его и следую за Наилем. За ним я готова идти куда угодно.

Эпилог.

Ива

— Малышка в первом ряду с таким папой выиграла эту жизнь.

— Это не просто папа, а Отец с большой буквы. Я своего никогда в жизни не заставлю согласиться выйти на сцену в образе лесной феи с нашей дочкой. Никакие уговоры не помогут. Даже не пытаюсь. Сразу начнет талдычить, что это не мужское, а бабское дело.

— Я таким им завидую. Вот завидую и всё. Белой завистью, конечно, но ничего поделать с собой не могу. Такой хороший папа.

Я стараюсь делать вид, что ничего не слышу, но это сложно. Гордость за мужа так и распирает. Улыбаюсь только уголками губ и снимаю блокировку со смарта, чтобы включить камеру. Мои уже поднялись на сцену и вот-вот будут выступать.

— А ты жену его знаешь? — никак не хочет униматься одна из мамочек.

— Нет. Они не из нашей группы.

Я хочу шикнуть, чтобы две сплетницы наконец-то замолчали, но в зале немного приглушают свет, и я спешу включить камеру.

Мое сердце взволнованно стучит и нежится в сладком чувстве безграничной и абсолютной любви. Я люблю нашу с Наилем дочь Дарию. Люблю самого Наиля. И мне кажется, что с каждым годом эта любовь становится… не просто сильней, нет. Она становится многогранной, уникальной. Она всё глубже врастает в меня своими крепкими кореньями.

Прижимаю локти к телу, чтобы руки не так сильно дрожали. Стабилизация камеры прекрасная, но я не хочу ничего испортить. Ни одну секунду записанного на видео утренника.

На сцене среди мамочек со своими дочками находится и мой Наиль. Единственный мужчина. Если бы я не была беременна сыном, то с удовольствием разделила этот танец весны с Дарией. А так мне досталось место в зрительном зале.

Улыбка так и рвется наружу. Нежность разливается по телу, ускоряет ритм сердца. На глаза наворачиваются слезы. Вторая беременность сделала меня слишком чувствительной. Я могу расплакаться от любой мелочи, даже если просто увижу уличную кошку или почувствую ласковые лучи весеннего солнца на своем лице.

Все мамочки наряжены в пышные светло-зеленые юбки и мой Наиль… тоже. Высокий плечистый в пышной юбке и с волшебной палочкой. Вместо кос я завязала ему два хвостика, благо длинна волос позволила. Дария пришла в восторг от такого папочки. Теперь он ее кружит на руках, бережно опускает на пол, сам повторяет легкие танцевальные элементы. Они получаются ровно настолько грациозными, насколько это возможно у человека, который никогда не занимался танцами. Но Наиль старается, будто лично сдает важный экзамен.

На фоне мамочек и детей он выглядит очень трогательно. Он подходит к делу серьезно и ответственно. Дария, наша маленькая звездочка, ведет себя как настоящая артистка. Тянет носочек, улыбается публике и гордо вздергивает свой аккуратный носик. Наиль любит повторять, что повадками дочка пошла в меня. Может, так и есть, но характер у нее точно папин. И вообще Дария — папина дочка. Я знала, что так и будет. И ничуть не обижаюсь. Наиль такой, что устоять перед ним невозможно.

В финальной части выступления он снова поднимает Дарию, кружит и целует ее в щечку, когда усаживает к себе на предплечье.

Зал взрывается бурными аплодисментами. Я быстро блокирую смарт и присоединяюсь ко всеобщим овациям. Из-за слез почти ничего не вижу, но улыбаюсь самой счастливой улыбкой.

Следующими будет выступать уже старшая группа. Я аккуратно покидаю зал и иду встречать своих танцоров.

Наиль словно чувствует мое приближение, сразу же поворачивает голову в мою сторону, фокусирует взгляд на моем лице, затем на животе, затем снова на лице. Я не сдерживаюсь, смеюсь. В образе лесной феи он выглядит очень мило.

— Мамочка! Мамочка! — Дария начинает подпрыгивать на месте как маленький резиновый мячик. — Ты видела?! Видела?!

— Конечно, я видела. И даже видео записала. Вы были лучшими.

Я сразу же попадаю в плен рук Наиля.

— Насколько лучшими? — мурлычет мне на ухо и опускает одну ладонь на мой уже заметный живот.

— Самыми лучшими.

— А приз самым лучшим будет?

— Детское кафе для младшей участницы.

— А для старшего