Дайсё-ян. Книга первая. - Лер

к чему привело внешнее управление. Моя онни будет осознавать дополнительную ответственность. Не только как сестра близкой подруги работодателя, которая походатайствовала за неё, но и как представитель одной из наиболее работоспособных наций. А недостаточность опыта управления крупными предприятиями, компенсируется энтузиазмом, которого у неё хоть отбавляй. Тебе ведь известны особенности корейского патриархата? - Мария, в чисто актёрском жесте, поднимает вверх левую бровь, выражая заинтересованность, а я продолжаю вразумлять сомнящуюся. - Женщине, в Корее, очень непросто пробиться наверх. Почти невозможно, если она из небогатой семьи. Тысяча долларов - это максимальная зарплата, на которую она может рассчитывать в крупной компании, придя туда, после института. Без каких-либо дальнейших перспектив для себя. К тридцати годам, она уже выйдет замуж, и о карьере, ей, тем более, придётся забыть. И эти рамки практически невозможно обойти, если ты не родилась с серебряной ложкой во рту. А ты, дашь СунОк свободу, ею раз вкушённую. Ради которой, да ещё за нормальную зарплату, она будет тебе пятки целовать. Лучшего управленца тебе не сыскать!

Перевожу дыхание, выжидательно смотрю на Машу. Та, закончив ковырять свою пасту, откладывает вилку в сторону и берётся за, опустевший на три четверти, графин. Разливает остатки водки пополам, поднимает свою стопку и произносит:

- Пожалуй, лучшего доказательства надёжности твоей тонсен, чем, твоя пылкая речь, не сыщешь. Осталось убедить её, принять моё предложение. За успех!

- За успех! - подхватываю тост, и опрокидываю содержимое рюмки в рот. Заедаю остатками капусты, ощущая как алкоголь, потихоньку, захватывает моё тело.

«Надо подвигаться. Может, потанцевать?» - приходит на ум шальная мысль. - «Только, с кем?»

Потом, вспоминаю про свой недуг.

«Чёрт! Накрылись танцы. Хотя…» - смотрю на Машу, и в голове рождается идея.

- Риша, пойдём, потанцуем!

Та, смотрит на меня с недоумением.

- К тебе нельзя прикасаться. Забыла?

- Не забыла. Просто, не будем держаться за руки. Ну, и спину мою не гладь. Попросим музыкантов сыграть что-нибудь заводное. Мне нужно размяться.

Маша понимающе кивает.

- Пойдём! - зажигаются задорные искорки в её сапфировых глазах. Встаю из-за стола, ощущая как, слегка покачивается пол.

«Кажется, перебрал» - доносится до моего сознания хмельная мысль. - «Оно и понятно. С такой закуской и от бутылки кефира опьянеешь»

Девушка берёт на себя роль распорядителя, и, подойдя к сцене, что-то шепчет на ухо, склонившемуся к ней гитаристу. Выслушав, тот кивает. Поворачивается к своим и подаёт знак. Музыка стихает, а затем, играет вновь, но уже в быстром темпе.

«Что-то из современной эстрады, местное» - догадываюсь я. Моё тело само подхватывает предлагаемый ритм, давая ногам такую желанную разрядку. Мария присоединяется ко мне, держась на некотором отдалении. Танцуем порознь.

Удивлённые гости, с недоумением смотрят на двух веселящихся в танце, возле сцены, девушек, но присоединяться не торопятся.

Мелодия полностью захватывает меня. Ни на что вокруг не обращаю внимания, танцую. А некоторые из посетителей, в это время, включили свои телефоны, снимая происходящее.

Музыканты заканчивают композицию, и переходят к следующей, помедленнее. Неожиданно, обнаруживаю себя в Машиных объятиях. Девушка держит ЮнМи за талию, ведя в танце, а та, обнимает её за плечи.

Танцуем.

Когда и эта композиция заканчивается, влекомый Марией под локоток, перемещаюсь к столику, на котором уже сменили блюда. В запотевшем графине обнаруживаю новую порцию выпивки, а в плошке - капусту. - «И когда успели?»

Сажусь на своё место, и, отдышавшись, принимаюсь за очередной кулинарный шедевр. Им оказывается, «Пармиджано» - небольшая порция баклажанов в томатном соусе с сыром, чесноком и специями.

Ковыряюсь в тарелке, поглядывая на соседскую. У Маши, неожиданно, обнаруживаю на тарелке блин, фаршированный не разобрать чем. Похищать чужую еду она не торопится, а ловко орудуя ножом и вилкой, расправляется со своим деликатесом. Не выдерживаю такого издевательства над своим желудком, и поднимаю руку, подзывая официанта.

- Принесите, пожалуйста, тройную порцию того рагу, которое Вы подавали Марии. Можно без гарнира. Главное, чтобы было много мяса! И замените миску с капустой, на большую. Спасибо, - делаю я заказ, слегка обалдевшему от подобной просьбы, Остину. - Это блюдо можете унести.

Официант забирает мою тарелку и уходит, скрываясь в недрах кухни.

- Хочешь блинчик попробовать? - милостиво предлагает мне Маша остатки своей порции. - Очень вкусный!

Мотаю головой, и берусь за графин, наполняя рюмки.

- Что за мелодию ты исполняла? - интересуется Маша. - Очень интересный мотив. И саксофон удачно вписался, как мне показалось.

- Тебе не показалось, - с улыбкой на губах, отвечаю девушке. - Дело в том, что сыгранная мною мелодия, в оригинале, как раз, в сопровождении саксофона исполняется. Парень талантлив, если умудрился распознать недостающий инструмент… Маша, можешь у администратора попросить контакты этой группы? Я хочу пообщаться с саксофонистом, на предмет сольного выступления. Думаю, материал, который я собираюсь ему предложить, понравится публике. За пределами ресторана.

- Ты что-то вспомнила?

- Джазовых классиков из моего мира, разумеется. Здесь таких не сыщешь.

Конечно, я несколько лукавлю. Никогда не интересовался джазом, и, тем более, его исполнителями. Но, во-первых, всегда полезно обзавестись контактами хороших исполнителей, а во-вторых, я надеюсь вспомнить что-нибудь в процессе, так сказать. Например, известного, на моей земле Луи Армстронга, о ком, как любой, уважающий себя музыкант, «кое-что» знаю. Например, известную историю про его религиозные взгляды.

Воспитывался он как баптист, а в честь еврейской семьи, которая, практически усыновила чернокожего мальчика, и увидев в нём талант музыканта, одолжила ему денег на первый музыкальный инструмент, носил звезду Давида.

Интересный факт, кое-чем, даже, перекликающийся с моей биографией: Новая семья, другая религия и увлечение музыкой, с последующей покупкой инструмента на взятые в займы деньги. Вот, только, поддержки со стороны моих нынешних родственников маловато.

Ну и его небезызвестные исполнения таких песен, ставших хитами, как: «Hello, Dolly!» и «What a Wonderful World». Это - азы, с которых можно начать в этом мире, имея подходящую кандидатуру.

«Повторить знаменитый хриплый тембр Луи, вряд ли кому-то удастся, но послушать паренька, подыгравшего мне недавно на сцене, стоит» - безмолвно заканчиваю я мысль и беру свою стопку в руку. Пальцы несильно обжигает холодом, а их подушечки становятся влажными от запотевшего стекла.

- Давай, Маша, выпьем за гениальность, - произношу я тост, на этот раз игнорируя краткость в речах. - За гениальность тех, кто придумал всю ту музыку, которую я благополучно присвоил, и облагодетельствовал мир, в котором ни ей, ни мне не место.

- Юна, ты преувеличиваешь, -