Адмирал Колчак. Драма Верховного правителя - Владимир Геннадьевич Хандорин

Декларация Российского правительства в связи с окончанием Первой мировой войны

6 декабря 1918

[ГА РФ. Ф. Р-176. Оп. 4. Д. 7. Л. 3–3 об.]

В итоге единственное, что Россия получила от мирной конференции – это право на возмещение причиненного войной ущерба от Германии и ее союзников. Германия также передала победителям 300 млн золотых рублей, полученных от Советской России в счет контрибуции по Брестскому миру, условия которого были аннулированы. Отсутствие официального признания союзниками правительства А.В. Колчака позволило им благополучно присвоить это русское золото. Так, в период обсуждения планов помощи Финляндии в походе Юденича на Петроград, когда финны стали требовать денег на поход, С.Д. Сазонов предложил использовать это золото как гарантию на получение кредита на 100 млн франков. Но поскольку союзники не собирались отдавать это золото, непризнание ими правительства Колчака послужило им формальным поводом для отказа. Золото так и осталось у них[609].

Недоумевали порой сами иностранцы. Влиятельная парижская газета «Фигаро» писала, что отсутствие полномочных представителей России на мирной конференции есть «странное явление», чреватое последствиями, о которых история потребует отчета от современных политиков[610].

Между тем, такое признание статуса «полномочных представителей» не могло быть сделано без юридического признания союзниками правительства А.В. Колчака в качестве правительства России. В результате Версальская конференция вынесла решение: отложить вопрос о России, ее международном статусе и границах до окончания в ней Гражданской войны, когда на всей ее внутренней территории будет установлено единое правительство, после чего созвать специальную международную конференцию по всем связанным с ней вопросам.

К тому же, как уже говорилось, некоторые западные лидеры считали, что возрождение единой и мощной России совсем не в интересах их стран. Так, британский премьер Д. Ллойд-Джордж в одной из своих речей в парламенте напомнил слова одного из своих предшественников, лорда Б. Биконсфильда (Дизраэли), видевшего в расширении Российской империи прямую угрозу могуществу Великобритании[611]. Некоторые западные политики предпочитали планам уничтожения большевизма военной силой идею окружения Советской России «санитарным кордоном» буферных пограничных государств, включая ее национальные окраины (в особенности к этому склонялась Франция). Такая позиция у части западных лидеров сформировалась из-за недооценки опасности возрождения милитаристской Германии, единственным противовесом которой на востоке могла быть Россия.

Лишь наиболее правые западные политики последовательно выступали за помощь белым и против расчленения России, как противовеса Германии. С этих позиций выступали вся правая французская пресса от «Матэн» до «Фигаро», американская «Нью-Йорк таймс» и партия республиканцев, британская «Таймс» – рупор консервативной партии и военного министерства У. Черчилля. Лично Черчилля, по словам управляющего колчаковским МИДом И.И. Сукина, «по справедливости считали лучшим другом национального движения за границей». Об этом же свидетельствовал В.Н. Пепеляев, а генерал Н.Н. Головин писал: «В лице Черчилля мы имеем не только симпатизирующего нам человека, но энергичного и активного друга», который, по его словам, при встрече с ним в мае 1919 года сам выразился так: «Я сам исполняю распоряжения Колчака»[612].

Более того, наиболее дальновидные западные лидеры, понимая всю степень опасности большевизма для европейской цивилизации, готовы были до известной степени идти навстречу великодержавным устремлениям белогвардейцев. И особенно это проявлялось в позиции того же У. Черчилля. 27 сентября 1919 года возглавляемое им военное министерство Великобритании уведомило правительство Колчака, что по вопросу о Прибалтийских республиках «британское правительство считает этот вопрос подлежащим обсуждению Лиги Наций, которая, в свою очередь, не в состоянии его разрешить без содействия Учредительного собрания, которое будет, вероятно, созвано в большей части территории России»[613].

Телеграмма главы британской военной миссии генерала А. Нокса Верховному правителю адмиралу А.В. Колчаку с выражением поддержки

5 февраля 1919

[ГА РФ. Ф. Р-176. Оп. 4. Д. 125. Л. 103–104]

В ответном меморандуме колчаковского МИДа, врученном 7 октября (всего за месяц до падения Омска) главе британской военной миссии генералу А. Ноксу, бескомпромиссно подтверждалось: Российское правительство стоит по-прежнему на той позиции, что этот вопрос не будет разрешен без согласия русского народа. Сожалея о позиции «вновь образовавшихся балтийских самоуправляющихся единиц» относительно мира с большевиками, свидетельствующей, по мнению авторов документа, об их «глубокой деморализации», правительство Колчака на правах равного рекомендовало союзникам «воздержаться от дальнейшей помощи указанным областям», добавляя, что это и будет лучшим средством предостеречь их от такого шага[614].

И это не все. Не говоря уже об измышлениях советской пропаганды о белых как о «марионетках Антанты» (согласитесь, с марионетками так не разговаривают и они так не отвечают), широко распространено мнение, будто окончательным решением союзников в Версале было признание де-факто независимости Польши, Финляндии и прибалтийских республик и непризнание самопровозглашенных республик Закавказья (украинских «самостийников» никто всерьез не принимал, а о «независимости» Белоруссии и Средней Азии вопрос даже не поднимался). Это не совсем так. После успехов белых армий на востоке весной 1919 года и на юге, и северо-западе летом и осенью 1919 года позиция западных лидеров поколебалась в сторону уступок великодержавным позициям белых. Поверенный в делах (и. о. посла) в Лондоне Саблин в телеграмме управляющему колчаковским МИДом И.И. Сукину от 24 октября 1919 года сообщал, что Черчилль в своей записке британскому МИДу рекомендует признать правительство Колчака и пойти на уступки России в отношении не только Кавказа, но и Прибалтики (хотя и не Финляндии): «Относительно Польши и Финляндии – никаких разговоров, обе страны окончательно и бесповоротно независимы. Эстония, Латвия и Литва – автономные провинции федеральной России. Россия не может быть отрезана от моря… Вопрос об Украине создан искусственно»[615]. Итого получаются ровным счетом границы будущего СССР.

Можно с уверенностью предположить, что именно твердая позиция, занятая в вопросе о Прибалтике правительством А.В. Колчака, и вызвала существенные уступки Черчилля, предложенные им британскому правительству в октябре 1919 года.

Благодаря Черчиллю, добросовестную помощь белым оказывали главы английских военных миссий в белой России: при Колчаке – генерал сэр Альфред Нокс и при Деникине – генерал Герберт Холмэн. Генерал Нокс, ранее служивший военным атташе в России, а во время Первой мировой войны – представителем при русской Ставке, хорошо владевший русским языком, возглавлял всю работу по снабжению колчаковской армии, работал на совесть и к адмиралу относился лояльно. В письме к Черчиллю в январе 1919 года он откровенно признавался, что «всем сердцем симпатизирует Колчаку»[616], а в письме к своему американскому коллеге генералу В. Гревсу в марте 1919 года писал: «Я ни на минуту не допускаю мысли о том, что Колчак является архангелом Гавриилом, но он обладает энергией, патриотизмом и честностью»[617]. Позднее Нокс с гордостью говорил: «Каждый патрон, выстреленный русским солдатом в течение этого года в большевиков, сделан в Англии английскими рабочими из английского материала и доставлен во Владивосток английскими пароходами»[618]. Под стать Ноксу были и другие сотрудники его миссии. Так, полковник Джон