Королевство Кипр и итальянские морские республики в XIII–XV веках - Светлана Владимировна Близнюк

колонии. Расходы на прием иностранных послов скрупулезно фиксируются массариями города[885]. В случае пребывания послов короля в Фамагусте коммуна также брала на себя расходы, обеспечивая их всем необходимым: сукно, чистый воск, куры, поросята, барашки и все, что было положено, согласно сложившемуся правилу (ut moris est)[886]. Вынужденная самостоятельность капитана как дипломата проявляется и в 1444 г., когда нужно было срочно спасать генуэзцев, плененных во время рейда султана к берегам Кипра и Родоса в 1443 г.[887] Важно подчеркнуть, что капитан принимает иностранных послов, направляет своих, ведет переговоры без участия метрополии. Это ли не доказательство его права участвовать во внешнеполитических делах, самостоятельно принимать политические решения и его долге нести личную ответственность в ситуациях, когда речь шла о защите и покое вверенной ему колонии.

На капитана Фамагусты также возлагалась обязанность следить за сохранением статуса Фамагусты как единственного порта острова Кипр, согласно кипро-генуэзскому договору 1383 г. В статутах Фамагусты специально и прямо сказано, что капитан не имеет права разрешить кому бы то ни было сделать пристань в каком-либо порту Кипра, кроме Фамагусты. В случае невыполнения данного условия ему самому грозил штраф от 200 до 500 золотых флоринов[888]. Единственным кипрским портом, который мог бы соперничать с Фамагустой, при соответственном обустройстве мог бы стать Лимассол. Чтобы не допустить нарушения названного пункта договора и появления нового порта в королевстве, в Лимассоле постоянно находился генуэзский консул[889]. Думается, это была его главная задача в Лимассоле, выполнение которой заставляло генуэзские власти финансировать его присутствие на юге острова, где генуэзское население было минимальным и при других обстоятельствах не требовало бы присутствия одного из высших чиновников колониальной администрации. В данном случае важно подчеркнуть, что речь идет именно о присутствии генуэзского консула в королевском городе Лимассоле на юге острова. Не следует путать названного чиновника с защитниками "Замка Лимассола" (castrum Limisso; castrum Limisonis) — одного из оборонительных сооружений Фамагусты, часто упоминающегося с генуэзских источниках[890]. Консул Лимассола не имеет никакого отношения к гарнизону и военным задачам "крепости Лимассола", а генуэзцы, занятые ее защитой, никак не связаны с теми, кто находится в королевском городе Лимассоле, как это, к сожалению, иногда воспринимается современными исследователями[891].

Генуэзскую администрацию в Никосии представлял консул, который в отличие от капитана Фамагусты мог занимать свою должность в течение нескольких лет. По статусу он был вторым человеком после капитана Фамагусты в генуэзской административной иерархии на Кипре. Поэтому в случае смерти капитана он являлся первым кандидатом для временного исполнения обязанностей главы генуэзской администрации на Кипре до прибытия из метрополии вновь избранного/назначенного капитана Фамагусты. Именно в такой ситуации оказался консул Никосии 1456–1459 гг. Чиприано де Вивальди после смерти капитана Бартоломео де Леванте (Леванто). К слову сказать, названный представитель рода Вивальди далеко не первый генуэзский консул в Никосии. В 1438 г. ему предшествовал на этом посту Паоло де Вивальди[892]. С 7 января по 6 мая 1457 г. консулу Никосии Чиприаноу де Вивальди пришлось взять на себя управление всеми генуэзскими делами на Кипре пока не прибыл новый капитан Фамагусты Наполеоне Ломеллини. В этот период службы консулу полагалась зарплата капитана и соответственное обращение (magnificus et generoxus dominus) и почести как полноправному капитану[893]. На консула Никосии возлагались ответственейшие задачи: 1) следить за действиями, особенно военными приготовлениями короля, чтобы в случае его наступления вовремя предупредить соотечественников в Фамагусте; 2) требовать от короля оплаты долгов; 3) переправлять полученные от короля деньги в метрополию; 4) управлять генуэзской общиной и вести судебные дела соотечественников в кипрской столице[894]. Консул Никосии играет роль коллектора и казначея генуэзского правительства и Маоны Кипра, которой король задолжал большую сумму денег. Именно консул принимал серебро (6750 дукатов), которое, согласно договору 1441 г., он получал от габеллы ворот Никосии, переправлял его или товары на указанную сумму: сахар, камелоты, дорогие ткани, — в Геную[895]. Для ведения бухгалтерской отчетности в Никосии в его подчинении находился массарий[896]. Функция резидента, вынужденного иногда действовать в зависимости от обстоятельств, делала консула Никосии достаточно самостоятельным чиновником по отношению к капитану Фамагусты. Как представитель генуэзской администрации на Кипре с ежемесячным жалованием 80–90 безантов[897], он формально и по закону, естественно, был подчинен капитану, обязан исполнять его приказы и находился на довольствии массарии Фамагусты, но в ежедневной политической практике был тесно связан с королем. Консул Никосии назначался непосредственно в Генуе; после передачи Фамагусты Банку св. Георгия оффицией банка[898]. Ему могло быть поручено довести до сведения короля претензии своего правительства и даже объявить о возможном экономическом бойкоте Кипру. Он же отвечал за потенциальную эвакуацию всех генуэзцев из Никосии. Подобные заявления делались как во дворце короля, так и в доме самого консула. Именно это произошло в 1452 г., когда капитан и подеста Фамагусты Антонио де Ингимбертис (Antonius de Ingimbertis) отдал приказ консулу Никосии Бальдазаре Леркарио (Baldasare Lercarius, Baldassare Lercari) провести эвакуацию из кипрской столицы всех генуэзцев без исключения вместе с их семьями и товарами. Граждане Генуи должны были проследовать из Никосии в Фамагусту. В случае невыполнения приказа генуэзскому консулу Никосии грозил штраф в 1000 дукатов[899]. Таким образом, генуэзский консул в Никосии работал вместе с капитаном Фамагусты, приказ которого был для него законом. Он являлся, прежде всего, своеобразным резидентом-разведчиком, дипломатом, казначеем и, само собой, администратором для граждан Генуи в кипрской столице.

На капитана также возлагалась обязанность следить за санитарно-гигиенической обстановкой в городе и отвечать за здоровье служащих коммуны. С этой целью в город из Генуи присылался врач, как правило, имевший степень доктора медицины и нанимавшийся на службу на длительный срок (пять лет). В период управления городом Банком св. Георгия его избирали семь протекторов Банка. Согласно статутам города и массариям 1450–1457 гг., жалование врача составляло 150 дукатов в год. Выбор протекторов был обязателен для исполнения капитаном и Оффицией монеты, которые были обязаны принять новоизбранного и поставить его на довольствие массарии. Совмещать службу официального врача коммуны с коммерческой деятельностью, в частности — покупать габеллы, не возбранялось[900].

Думается, мы привели достаточно примеров, чтобы почувствовать и понять все полновластие капитана в Фамагусте, разнообразие его функций и задач во время его непродолжительного, всего один, максимум два года, но очень активного и значимого для жизни города и отдельного индивида капитаната. Это был карьерный лифт, важнейшая ступень на карьерной лестнице в жизни одного человека, а также возможность обогатить и прославить весь свой