Его строптивый Огонек - Екатерина Юрьевна Васина

высокой худощавой женщины с длинными светлыми волосами и темными глазами. Узкое загорелое лицо, широкие брюки и длинная туника с длинными рукавами, куча браслетов, яркие бусы. Что-то мне хиппи на ум приходят. И брат Тима выглядит примерно также, разве что на лице растет борода, да и волосы острижены до плеч.

На столе у окна стояли фрукты, закуски, напитки. Но никто к ним не притрагивается.

— Тимофей! Да ты прямо возмужал!

— Филипп! Лена! — мой муж обнимается с ними по очереди. — Выглядите неплохо для тех, кто пропал год назад! — оборачивается с родителям. — Мама, ты как?

— Легче. — отвечает за нее Сергей, уже подавая ей стакан. — Все нормально, Тим, не переживай.

Все говорят одновременно, проглатывая слова, начиная то смеяться, то плакать. В этой суете я чувствую себя немного лишней. Тим меня представил, конечно, но мне подарили лишь быстрые улыбки и заверения, что моему мужу повезло.

Так что я осторожно устраиваюсь рядом с Анной. Она все еще бледная, но уже дышит спокойнее, а не как человек, который пробежал стометровку.

— Это был сюрприз для вас? — спрашиваю совсем тихо.

Впрочем, в гостиной так шумно, что нас в любом случае вряд ли услышат. Нам приходится сидеть совсем близко, наклонив головы друг к другу. И я вижу как пальцы Анны, как обычно украшенные кольцами, дрожат, мнут ткань шарфика. Судя по одежде, она и Сергей куда-то собирались.

— Это очень приятный сюрприз. Тот случай, когда в чудо веришь! Мы же собирались в гости, а тут звонок от охраны, сказали, что в к нам…сын с женой. Имена назвали, мы думали это…чей то розыгрыш. Но потом… — пальцы Анны сжимаются так, что аж бледнеют. — потом мы услышали голос Филиппа.

Вот что значит жить с мужем-врачом. Я беру Анну за руку и зачем-то начинаю щупать пульс. Ну Тим меня научил, чего уж там. Я теперь и искусственное дыхание могу сделать, и прием Геймлиха, знаю как обработать рану. Это называется “романтический вечер в компании Тима”.

Да ну нафиг! Пульс есть и отлично! Прекращаю изображать медсестру и просто обнимаю Анну. Буквально на пару секунд, но так даю понять ей, что рядом и поддержу. А тут еще и Тим подходит вместе со счастливо вернувшейся парочкой и Миланой. Та как приклеилась к родителям, так и не отходила.

— Мам, ты как? — Тим тоже начинает щупать пульс у Анны, но она вырывает руку.

— Хватит! Я в порядке! Просто сильно обрадовалась и переволновалась!

Ну еще бы. То числятся пропавшими, а то приезжают довольные и загорелые. Но молчу, так как это дела семейные, а я только-только начала в них вписываться.

— Вот именно, Тимошка! — брат у него прямо светится безмятежным счастьем, а я стараюсь не ржать над вариацией имени мужа.

— Филипп хочет сказать, что когда человека переполняется гармония и счастье, то ничто не может ему навредить. — как ее там…Лена зачем-то старается объяснить все, что говорит ее муж.

— Ты это инфаркту от счастья скажи. — парирует сурово Тим, но явно сдерживается под взглядом отца.

— Никаких инфарктов! — о, Анна встала и опять принимается обнимать сына и невестку. — Прямо не верится, что вы тут, с нами!

— Ага. — Сергей тоже то и дело прикасается к плечу сына. — Так, мы уже поняли, что ни в каком плену или рабстве вы не были. Остальные решили, что расскажете как приедет Тим с семьей. За ужином. Одно могу сказать. Дети, то, что вы вернулись — чудо для нас.

— Ага. — поддакивает Тим. — Сколько мы запросов делали, сколько пытались искать, но ничего. А тут вы бац и появляетесь. Где прятались то? Играли в “Драконы и Подземелья”?

Легкий тон лично меня ни хрена обмануть не может. Да и Анна слегка напрягается. Мы с ней сейчас одинаково чувствуем как напряжен Тим внутри. Но пока внешне остается таким, как и должен выглядеть счастливый брат.

А тут еще и на ужин зовут. Только вот, кажется, никому, кроме гостей, кусок в горло не идет. Даже Миланка, у которой здоровый аппетит растущего организма, сейчас возит вилкой по тарелке. Все ее внимание, конечно же, на родителях. Я как-то машинально вдруг думаю, что сегодня девочка точно половину ночи проворочается в постели. Она перевозбуждена. Но даже заикнуться об этом не могу. Тут ее родители, они явно лучше разбираются в воспитании.

— Так откуда вы вернулись? Мы вас потеряли в районе Сомали. — Сергей разливает вино всем, кроме меня и Миланки.

— О, все верно. Именно там мы решили, что нам необходимо погрузиться в изучение себя. Настоящего себя. Потому оставили все гаджеты, взяли документы и достаточно денег, чтобы добраться до Лхасы.

А чего не добирались как истинные просветленные? Ну типа без денег, чисто на энтузиазме и отсутствии самосохранения? Так, молчи, Ева, молчи.

Просто, млять, обидно, что пока Миланка тут ночами рыдала, они там просветлялись и медитировали!

И сидят ведь с улыбками, вон даже дочь Лена по голове гладит.

— Мы долго искали место. — Филипп воздевает вилку вверх. — Такое, чтобы ничего и никого, только природа.

— Филипп хочет сказать, что мы нашли идеальный крошечный монастырь, в самой удаленной части Лхасы, где нас согласились принять, но с условием принять два обета на время обучения медитации и погружения в изучении себя и своих внутренних силах. Випассана или обет молчания и карма-йога или обет безмолвного служения. — Лена отпивает воды и вздыхает умиленно. — Это было чудесно! Всего пять монахов, природа и звон колокольчиков. Самая простая еда, которая не дарит удовольствие от чревоугодия, а лишь поддерживает.

Я сжимаю вилку изо всех сил. Так, эту семью знаю недавно, но успела понять, что эту вот блаженную парочку целый год искали как могли. Да Милана то рыдала, а то улыбалась и заверяла, что мама и папа обязательно вернутся. Вон сидит и ластится к ним. А они…ну да, обняли, поцеловали, сидят вон по голове ее гладят. Но как-то…мля, если бы я год