Иностранная литература, 2023 № 06 - Журнал «Иностранная литература»

— Тихо! — шепотом отвечала прижавшаяся лицом к стеклу Микела. Сюзан тоже посмотрела за окно, но там все было черно.

— Там кто-то есть, — прошептала Микела. — Еще раз двинется, буду стрелять.

Сюзан вдруг поняла, что то, холодное, как лед, что прикасалось к ее руке, было револьвером.

— Не будешь, — сказала Сюзан и отняла у Микелы оружие. Та ахнула и повернулась к ней. — Ложись. Нет там никого.

— Откуда ты знаешь? — обиженно возразила Микела.

— Я не знаю, — сказала Сюзан, сама себе удивляясь, но сжимая рукоятку револьвера. — Но точно знаю, что перестрелку начнешь не ты. Если до перестрелки вообще дойдет. Я сама, — с апломбом заявила Сюзан. — Иди ложись.

Но еще долго после того, как Микела легла и затихла, Сюзан сидела, выпрямившись, сжимая в руке револьвер и прислушиваясь.

Ближе к рассвету из мешанины неясных мыслей явилось воспоминание о воспоминании, что-то такое, что она раньше знала, а теперь забыла. На этот раз Сюзан пыталась проследить ход своих рассуждений в надежде вспомнить нужное по ассоциации. Сначала она думала об убийстве и возможных подозреваемых. Что если Микела не убивала Джо? Тогда остаются Рэнди, Кристабель и Трайон Уэллс. Ей не хотелось, чтобы убийцей оказалась Кристабель, поэтому Кристабель не должна была быть убийцей. Тогда оставались Рэнди и Трайон Уэллс. У Рэнди мог быть мотив, а у Трайона Уэллса — нет. Трайон Уэллс обычно носил перстень, а Рэнди — нет. Но в перстне Уэллса изумруд, а перстень Кристабель Марс назвал красным. Красным… Как бы он назвал алый браслет Микелы? Розовым? Но это не перстень, а браслет. Сюзан заставила себя еще раз пройти всю цепочку умозаключений в надежде наткнуться на беспокоивший ее призрак мысли, что-то очень банальное, но такое, что никак не удавалось вызвать в сознании. А ей это очень требовалось. Требовалось именно сейчас.

Проснувшись, она с ужасом обнаружила, что лежит, прильнув щекой к револьверу, и оттолкнула его. Тут же пришло осознание, что начался новый день, а с ним явились и задачи, которые срочно требовалось решить.

“Сначала Кристабель”, — подумала Сюзан, и сердце у нее тоскливо сжалось.

Микела все дулась и молчала. Пересекая террасу, Сюзан посмотрела на увитую глицинией садовую решетку. Побеги отяжелели от пурпурных цветков цвета темного аметиста.

Кристабель сидела у себя. На коленях у нее стоял поднос с завтраком, она невидящим взглядом смотрела в окно и, казалось, постарела на несколько лет, как бы усохла. Кристабель трогательно пыталась ответить на немногочисленные вопросы Сюзан, но ее ответы ничего нового не дали. Чувствуя, что подруге необходимо побыть в одиночестве, Сюзан неохотно ушла. Уже совсем немного оставалось до возвращения Джима Бёрна, а ей нечего было сказать ему. Нечего, если не считать подозрений.

Рэнди не вышел к завтраку, который прошел в темноте и во время которого все чувствовали себя неловко. В темноте потому, что Трайон Уэллс сказал что-то о своей головной боли и выключил электрический свет. Неловко потому, что иначе и быть не могло. Микела явилась завтракать в тонком костюме — опять красном. Дразнивший призрак парил в сознании Сюзан, но исчезал при каждой попытке вспомнить.

Незадолго до конца завтрака Сюзан позвали к телефону. Звонил Джим Бёрн, он сообщил, что приедет через час.

На террасе Трайон Уэллс догнал Сюзан и спросил:

— Как там Кристабель?

— Не знаю, — медленно проговорила Сюзан. — Она выглядит… оцепеневшей.

— Хотел бы я облегчить ей эту ношу, — сказал он. — Но я и сам попал в ситуацию. Ничего не могу поделать. Правда. Я, разумеется, говорю о доме. Неужели Кристабель не говорила?

— Нет.

Трайон Уэллс задумчиво посмотрел на Сюзан и медленно продолжал:

— Сейчас расскажу, и она меня за это, я знаю, не осудит. Видите ли, все трагически просто. Не могу удержаться. Дело вот в чем. Рэнди без ведома Кристабель занимал у меня деньги под залог дома с участком. Занимал снова и снова и сорил деньгами. Теперь она, конечно, знает. Но сейчас мой бизнес оказался в тяжелом положении, и мне придется законным порядком вступить во владение домом. Под залог дома я смогу взять в долг достаточно денег. Они нужны мне самому и позволят вести дела еще несколько месяцев. Понимаете?

“Не эти ли новости так удручали Кристабель?” — подумала Сюзан и кивнула.

— Мне самому все это вовсе не нравится, — сказал Трайон Уэллс. — Но что я могу поделать? А тут еще смерть Джо… — он помолчал, рассеянно вынул из кармана портсигар и достал сигарету. Огонек зажигалки показался Сюзан неожиданно ярким. — Для нее… это ад, — продолжал Уэллс, выдыхая дым, — но что я могу поделать? Свой бизнес надо спасать.

— Понимаю, — медленно проговорила Сюзан.

И вдруг, глядя на зажигалку, она наконец поняла. Все было просто, изумительно просто, как зажигалка.

— Позвольте сигарету? — сказала она, и собственный голос показался ей удивительно твердым и спокойным.

Уэллс смутился, сообразив, что сам предложить не догадался, полез в карман, достал портсигар и потом, давая прикурить, поднес горящую зажигалку. Сюзан неторопливо закуривала и, закурив, сказала:

— Спасибо, — и добавила так, как если бы все это было заранее спланировано: — Не разбудите ли Рэнди, мистер Уэллс? Пошлите его, пожалуйста, сейчас же ко мне.

— Что ж, разумеется, — сказал Уэллс. — Вы в домике будете?

— Да, — сказала Сюзан и побежала к себе.

Она сидела, склонившись, над листом желтой бумаги, когда пришел Джим Бёрн.

Он выглядел отдохнувшим, настороженным и, казалось, готов был проявить снисходительность. Стало быть, полагал, что ей ничего не удалось.

— Итак, — кротко сказал он, — нашли убийцу?

— Да, — сказала Сюзан Дейр.

Джим Бёрн так и сел.

— Я знаю, кто убил Джо, — просто сказала она, — но не знаю — почему.

Джим Бёрн достал из кармана носовой платок и короткими прикосновениями промокнул себе пот со лба.

— Может быть, — предложил он, — расскажете?

— Рэнди будет здесь с минуты на минуту, — сказала Сюзан. — Но все очень просто. Видите ли, последняя зацепка оказалась единственным доказательством. Я знала, что Кристабель не могла убить его по двум причинам. Первая — она в принципе неспособна убить живое существо. Вторая — она все еще его любила. И я знала, что это не Микела, потому что она на самом деле трусиха. И потом у Микелы есть алиби.

— Алиби?

— В то утро она действительно долго находилась в сосновом лесу. Думаю, ждала Рэнди, который проспал допоздна. Она долго пробыла в леске, и это доказывается тем, что ее буквально загрызли чигу. А они водятся только в сосновых лесах.

— Так, может, она была там накануне?

Сюзан