Иностранная литература, 2023 № 06 - Журнал «Иностранная литература»

— Сними пальто, Каролина, — сказала Джессика. — И не стой там. Я вижу, ты говорила с Сюзан Дейр. Сними шляпу и пальто, а тогда уж и входи.

— Да, Джессика, — сказала Каролина. Руки у нее снова беспокойно задвигались, смотрела она в сторону.

— Ну, иди-иди, — поторопила Джессика. Тон был не резкий, но и не допускающий возражений.

— Да, Джессика.

— Мари читает, — добавила Джессика. — Нет нужды говорить с нею сейчас, разве только тебе самой захочется.

— Да, Джессика.

Каролина исчезла, а на ее месте, пока Сюзан бормотала слова признательности Джессике за такое быстрое и без излишеств представление кузины, появилось новое лицо.

У Дэвида, худощавого и довольно высокого молодого человека, волосы тоже были светлые, а глаза голубые, хоть и темнее, чем у Каролины. Изящной формы губы свидетельствовали о ранимости, а в глазах — Сюзан не сразу нашла подходящее слово, чтобы описать их, — тоска. Единственный молодой обитатель дома, сильный, полный энергии — и несчастлив. Сюзан поняла это сразу.

— Здравствуйте, мисс Дейр, — сказал он.

— Не ходи пока наверх, Дэвид, — обратилась к нему Джессика уже менее хриплым голосом, не спуская с него глаз. — Тебе надо отдохнуть.

— Не сейчас, тетя Джессика. Еще увидимся, мисс Дейр.

Он вышел из гостиной.

— У тети Мари все благополучно? — спросил он с лестницы.

— Вполне, — сказала Джессика снова хриплым голосом. — Она читает…

Уже потом Сюзан пыталась вспомнить, действительно ли она слышала шаги Дэвида на лестнице с подкладками под ковром на каждой ступеньке, или она лишь полубессознательно прикидывала, сколько времени потребуется, чтобы подняться наверх, сколько потребовалось или могло потребоваться, чтобы пройти по коридору в комнату Мари. Сюзан точно помнила, что Джессика ничего не говорила, а просто сидела.

Почему Джессика посуровела и голос у нее стал хриплым, когда Дэвид заговорил о Мари? Почему…

Вдруг раздался оглушительный хлопок, навсегда уничтоживший тишину этого дома. Он поверг Сюзан в оцепенение, охватил ее со всех сторон, потряс старинную мебель и затем стал отступать как бы волнами.

Не вполне давая себе отчет в том, что делает, она вскочила с места и бросилась бы к лестнице, если бы не руки Джессики.

— О боже мой… Дэвид… — внятно произнесла Джессика, губы которой стали серыми, и оттолкнула от себя Сюзан.

Обе они выбежали на лестницу, на верхней площадке которой сцепились в борьбе две фигуры.

— Каролина, — закричала Джессика. — Что ты делаешь? Где Мари? Где…

— Пусти, Каролина! — Дэвид пытался оторвать от себя ее тонкие цепкие руки. — Пусти, говорю тебе. Случилось ужасное. Ты должна…

Джессика, поднявшись по лестнице, протиснулась мимо них и прошла в комнату Мари.

— Это Мари! — хриплым голосом завопила она. — Кто убил ее?

Сюзан смутно сознавала, что в ее плечо упирается плечо Дэвида, что рядом с нею всхлипывает Каролина. Непонятно как, все они столпились перед входом в комнату Мари.

Это была Мари.

Она сидела в том же кресле, в котором так недавно видела ее Сюзан, но теперь голова свешивалась на грудь, а все тело под складками черного шелка гротескно осело.

Первой в комнату вошла Джессика, затем Дэвид и уже за ними потрясенная Сюзан. Ее тошнило. Каролина, остановившись в дверях, цеплялась обеими руками за притолоку. Ее лицо побелело, как мел, губы посинели.

— Ее застрелили, — сказала Джессика. — Прямо в сердце. — Она посмотрела на Дэвида. — Это Каролина ее так, Дэвид?

— Чтобы Каролина убила Мари?! Да она и мухи не обидит! — крикнул он.

— Тогда кто же? — настаивала Джессика. — Ведь ты же понимаешь: она мертва.

Она смотрела на Дэвида своими темными глазами, будто сверлила.

— Ты убил, Дэвид? — спросила Джессика хриплым шепотом.

— Нет! — закричал он. — Нет!

— Она мертва, — сказала Джессика.

— Может быть, вызвать доктора? — стараясь придать твердости голосу, предложила Сюзан.

Джессика, зашуршав платьем, повернулась к Сюзан и долго смотрела на нее ледяным взглядом.

— Вызывать доктора нет нужды. И так ясно, что мертва.

— В таком случае вызовите полицию, — тихо сказала Сюзан. — Ведь ясно, что ее убили.

— Полиция, — презрительно процедила Джессика. — Сдать кузину или племянника полиции? Да никогда!

— Тогда я вызову, — решительно сказала Сюзан, повернулась и ушла, оставив обитателей дома с покойницей.

На тихой лестнице колени у нее снова задрожали. Так вот, значит, чего дожидался этот дом, — убийства! И вот почему Каролина так боялась. Что же в таком случае она знала? Где находится револьвер, из которого застрелили Мари? Ничего похожего на револьвер Сюзан в комнате Мари не заметила.

В доме стояла гробовая тишина, а она, Сюзан Дейр, искала телефон, вызывала полицию, в целом говорила вполне разумно, но совершенно машинально. Так же машинально она отыскала по телефону Джима Бёрна и наконец позвонила ему.

— В доме Реев убили Мари? — переспросил он. — Боже мой! — выдохнул Джим и положил трубку.

В доме было невыносимо жарко. Сюзан опустилась на нижнюю ступеньку лестницы и привалилась к стойке перил. Чувствовала она себя отвратительно. Будь она действительно детективом, она бы, конечно, поднялась наверх и добилась признаний от потрясенных домочадцев, пока те не пришли в себя, пока не успели ничего предпринять. Но она не детектив и не желает им быть, и теперь ей хотелось лишь одного — выбраться отсюда. Вдруг в тени под лестницей что-то шевельнулось. Шевельнулось, в этом не могло быть сомнений. Сюзан зажала себе рот обеими руками, желая заглушить готовый вырваться крик. Обезьянка, кружась, выкатилась из-под лестницы, озабоченно посмотрела на молодую женщину, затем бросилась к шторе у окна, мигом забралась по ней и беспечно уселась на массивный карниз.

Пальто и шляпка Сюзан были наверху, выйти без них на холод и в туман она не могла. К тому же Джим Бёрн уже ехал к Реям. Продержаться бы до его приезда…

На лестнице показался Дэвид.

— Она говорит: можно вызывать полицию, — сказал он сдавленным голосом.

— Уже вызвала.

Дэвид посмотрел на Сюзан и сел на нижнюю ступеньку рядом с ней.

— Тут был сущий ад, — просто сказал он. — Но не думал, что дойдет до… убийства. — Он уставился перед собой невидящим взглядом, и Сюзан нестерпимо было видеть ужас в лице молодого человека.

— Понимаю, — сказала она и подумала: “Хотела бы я хоть что-нибудь тут понять”.

— Не думал, — продолжал Дэвид. — И только… в самое последнее время. Я знал… О, я с самого детства знал, что должен…

— Должен что?

Он сначала покраснел, потом побледнел.

— Страшное дело, даже не знаю, как сказать. Понимаете, я был единственным ребенком в семье. И рос, зная, что не смею выказывать кому-либо из них больше любви,