Женские судьбы Гражданской войны - Михаил Михайлович Сухоруков

Правда, в протоколах допросов она чекистам ничего не сказала о работе над книгой «Яшка», а, судя по тексту протоколов, предпочла это время пребывания в Америке обозначить как лечение «месяца полтора» в госпитале.

При этом в интервью журналистке «Ивнинг мейл» Р. Дорр сама Мария Бочкарёва открыто заявила, что ей «нужны деньги, много денег, 50 000!.. В Петрограде, в больницах, страдают 30 женщин-инвалидов… Для них мне нужны эти деньги!». С какой целью Мария Леонтьевна исказила истину, нам неизвестно. Ведь, как она сама вспоминала, эти увечные доброволицы находились в то время в деревне Тутальская, где жили её родители.

«О цели своего визита, – отмечает С. Дроков, – Бочкарёва говорила как о деле чрезвычайной важности». Как сегодня известно, никакими полномочиями её никто не наделял. Но тогда непонятно другое. Каким образом она получала доступ в кабинеты высоких должностных лиц Америки и Британии, включая американского президента и английского короля? Обычно ссылаются на помощь суфражисток этих стран. Однако вряд ли их влияние было столь сильно на высших этажах власти. Более того, борцы за женские права даже в странах демократии считались возмутителями спокойствия и своими акциями доставляли немало головной боли власть имущим. Можно допустить, что интерес в этих встречах заключался в том, чтобы своими глазами увидеть такую необычную женщину в чине офицера. Конечно, в то время это считалось редкостью, но предположить, что сразу все представители высшей власти и первые лица пожелали таких встреч, согласимся, выглядит фантастично.

Встреча с русским послом в Вашингтоне

В американской столице Мария Леонтьевна посетила русского посла Б. А. Бахметьева (Бахметева). Позже на допросе в ВЧК не скрыла она и своего конфуза на встрече с послом, который её расспрашивал о ситуации на родине. Выслушав её, он сказал, что, даже живя в Америке, он знает больше, чем она, только что приехавшая из России.

Эта жесткая оценка русского дипломата лишний раз подчёркивает тот факт, что не могла неграмотная, неопытная и неподготовленная должным образом сибирская крестьянка оказаться особо доверенным лицом и посланником белогвардейской верхушки во главе с генералом Корниловым. Об этом же, хотя и косвенно, свидетельствует то обстоятельство, что поручик Бочкарёва оказалась в зарубежной поезде без какой-либо материальной поддержки.

Кстати, посол Бахметев всё-таки оказал материальную помощь и поручику Бочкарёвой, выдав ей аванс в размере 8 долларов 75 центов, о чём сохранилась запись в книге расходов посольства от 14 июня 1918 года.

Видимо, в то время Мария Леонтьевна испытывала острую нужду в деньгах, раз обратилась с просьбой о выделении столь незначительной суммы.

Прием у американского президента

Из четырёх опубликованных протоколов допросов поручика Бочкарёвой следователями ВЧК только в протоколе № 4 от 5 апреля 1920 года ей задавались конкретные вопросы, связанные с её поездкой в Америку и Британию весной – летом 1918 года. Достаточно подробные ответы женщины-офицера отражены в протоколе.

Она указала, что была приглашена к президенту Америки «в праздник революции». Очевидно, она имела в виду День независимости США, который празднуется ежегодно 4 июля. Фактически встреча состоялась 10 июля 1918 года. К тому же никакого обеда не было. Это была протокольная встреча американского президента. Поручик Бочкарёва скрыла от следствия ту часть своей беседы с президентом Вильсоном, когда она на коленях и со слезами на глазах «стала умолять о помощи, продовольствии, высылке войск союзников против большевиков… Президент заверил её в этом». Об этом факте написал в своём предисловии к книге «Яшка» историк С. Дроков, сославшись на 8-й том книги Рэя Бейкера «Вудро Вильсон. Жизнь и письма». Это был завершающий том издания, вышедший в свет в 1939 году. «В конце концов короткая встреча в Белом доме, – отмечалось в издании, – завершилась к всеобщему облегчению».

Накануне встречи с президентом она встречалась с госсекретарём Робертом Лансингом и министром обороны Ньютоном Д. Бейкером. А вот кто организовал эти встречи и с какой целью они проводились, до наших дней остаётся под покровом тайны.

Интервенция началась без её участия

Необходимо отметить ещё одно удивительное совпадение. Турне Марии Бочкарёвой совпало с разработкой американской версии нового миропорядка после окончания Первой мировой войны. В январе 1918 года 28-й президент США Вудро Вильсон представил на рассмотрение Конгресса проект будущего мирного договора, который включал в себя 14 пунктов с изложением его видения нового послевоенного миропорядка. Пункт 6 был полностью посвящён России.

Поэтому, когда 10 июля 1918 года она на коленях умоляла Вильсона отправить американские войска в Советскую Россию, они уже находились на Русском Севере. В марте того года в Мурманске уже высадились подразделения американских, британских и французских войск при поддержке боевых кораблей этих же стран. С мая 1918 года объединённые силы интервентов находились под британским командованием.

Беседа с английским королём

Из Америки поручик Бочкарёва направилась в Англию. С её слов, это произошло через две недели после приёма у Вильсона. Иными словами, в путь она отправилась из Нью-Йорка на пароходе примерно 24–25 июля 1918 года. Когда точно и в какой именно английский порт она прибыла в августе 1918 года, неизвестно. Остались неизвестными беседы Марии с английским военным министром У. Черчиллем. Этому поспособствовала Э. Панкхёрст. Кстати, о встрече с «английской подругой» Мария Леонтьевна ничего не вспоминала. Кроме как то, что жила в Лондоне на её деньги.

Приём у английского короля Георга V состоялся в середине августа 1918 года. Мария Леонтьевна приехала во дворец вместе с переводчиком. Она отметила внешнюю схожесть короля с бывшем императором Николаем II, что неудивительно, поскольку они были родственниками.

В ходе пятиминутной встречи они обменялись комплиментами. Вряд ли крестьянка из Сибири смогла оценить оказанные ей поистине королевские почести. Георг V предложил простолюдинке присесть. Не знала она, что в присутствии короля могли сидеть лишь лица королевской крови и другие монархи, приглашённые им на приём. Король ей сообщил печальную новость о гибели генерала Корнилова. Это неожиданное известие вызвало некоторую растерянность фронтовички-доброволицы, после чего она заявила, что не знает, кому теперь можно доверять. При этом она в очередной раз, с её слов, заявила королю, что «в Гражданскую войну я воевать не думаю».

Георг V на это заявление отреагировал по-королевски. Он подчеркнул то, что она является русским офицером и её прямым долгом является возвращение в Россию. Он распорядился, чтобы на британском корабле, отправлявшемся через 4 дня в Архангельск, ей выделили отдельную каюту. Русский посол в Британии назначил ей офицера в качестве адъютанта. По