Тормозной путь - Владимир Волков

автомобиль в гараж. Как бы его ожидая, мужики тут же начали собираться вокруг новой машины, обсуждая между собой её технические характеристики, анализируя преимущества и недостатки. Кое-кто из молодых слесарей заводил разговор, что покупку надо бы обмыть, но старшие товарищи их одёргивали – не тот случай. Постепенно народ стал расходиться. Виктор поочерёдно закатил «ниву» и «москвич» в бокс, где обоим автомобилям было тесновато, но при разумном использовании площади места хватало, после чего замкнул это помещение и отправился завершать текущие свои дела. На следующий день он зарегистрировал свой автомобиль в военкомате и ГАИ, где получил номерной знак. Теперь он мог ездить на своём, принадлежащем ему автомобиле без упрёка со стороны, что он иногда для личных поездок использует служебную машину. За прошедшие годы «москвич» поизносился, но для совершения поездок был пригоден.

В начале апреля Виктор вместе с другой почтовой корреспонденцией получил приглашение из Болгарии на срок до конца года. Теперь ему предстояло оформить кучу документов, включая медицинскую справку и, самое основное, заверенную райкомом партии характеристику. Получение медицинской справки в центральной районной больнице со сдачей анализов крови и мочи, а также консультациями венеролога и психиатра заняло не больше недели. С характеристикой вышло посложнее, поскольку там должны были стоять подписи представителей автоуправления – начальника, а также мало знакомых ему парторга и профорга. Заготовленный заранее вариант характеристики Митрофан Владимирович подписал без каких-либо проблем, примерно так же поступил и председатель профсоюзного комитета, но секретарь парткома оставил документ на двое суток у себя – видимо, для консультаций с представителями других ветвей партийной системы. В конце концов по истечении обозначенного срока он позвонил Виктору с сообщением, что поставил подпись.

Когда Виктор снова к нему приехал, чтобы забрать характеристику, то вынужден был выслушать наставления о необходимости оправдать доверие партии по образцовому поведению коммуниста за границей. Далее на характеристике надо было поставить штамп согласования с райкомом по месту учёта. Там ему пришлось записаться на приём к секретарю, который провёл с ним примерно такую же беседу на тему необходимости оправдать доверие партии. Когда все документы были готовы, можно было обращаться в ОВИР, где также не обошлось без соответствующих лекций. По установленным тогда правилам, спустя около трёх недель Виктор получил загранпаспорт и талон, разрешающий обмен одной тысячи рублей на болгарские левы из расчёта пребывания там в течение двух недель. Также ему было выдано разрешение на покупку авиационных билетов с датами вылета и возвращения. Заранее купив билеты на самолёт, с городского узла связи он позвонил в Болгарию секретарше профессора, Бистре, которой сообщил дату прибытия в аэропорт Варны и номер рейса. Бистра всё записала и сказала, что в аэропорту его обязательно встретят.

Оформление документов на выезд занимало много времени, но текущие дела никуда не девались и требовали выполнения. Отсутствуя днём, Виктору приходилось долго засиживаться после окончания рабочего времени, и, что было удивительно, Люда старалась ему помогать, оставаясь с ним до позднего вечера, хотя он её ни о чём таком не просил. Иногда она даже приносила ему еду к ужину перед закрытием столовой. Виктор её благодарил и называл хорошей хозяйкой, что явно ей нравилось. После получения своего автомобиля он иногда использовал его для своих поездок, но старался подолгу без надзора не оставлять. В случаях, когда возникала необходимость надолго оставлять машину на стоянке, он использовал служебный «москвич». В конце июня Виктор оформил документы на свой предстоящий июльский отпуск, по приказу возложив исполнение своих обязанностей на заведующего производством Николая Васильевича Сорокина, которому теперь предстояло работать со своей старшей дочерью в роли секретаря.

Наступление июля сопровождалось усилением летней жары, отчего поневоле возникал вопрос, какая же стоит жара там, где намного южнее. В первый день отпуска Виктор уехал на своей «ниве» к родителям в их город, где оставил автомобиль на хранение, а сам оттуда с поездом отбыл до Москвы. Приехав в аэропорт Шереметьево-2, он прошёл регистрацию, паспортный и таможенный контроль, вспоминая, как когда-то тайным образом со стороны наблюдал за прохождением этих процедур уезжающей в Израиль Амалией и членами её семьи. С той поры минуло более шести лет, и в мыслях он старался воспроизвести её образ в понимании, какая она есть сейчас.

Самолёт Ту-134 вылетел без задержки и спустя два с половиной часа совершил посадку в аэропорту Варны. Болгарские таможенники без всяких проверок машинально ставили штампы прибытия в паспорта прилетевших, даже на вглядываясь в их лица, благодаря чему пассажиры без задержки проходили в зал прибытия, где их ожидали встречающие. Получив такой штамп, Виктор с небольшой сумкой в руках шёл не спеша, вглядываясь в лица встречающих. Наконец он увидел её – ставшую немного более смуглолицей, но с тем же ярким проницательным взглядом ту самую женщину по имени Амалия. Приблизившись к ней, он почувствовал её долгожданное объятие, сопровождаемое таким же, как и когда-то раньше, крепким продолжительным поцелуем.

Она вывела его на площадь перед зданием аэропорта, подвела к расположенному на стоянке старенькому «мерседесу» и, положив вещи в багажник, села за руль, пригласив его сесть рядом. На вопрос, откуда у неё машина, она ответила, что её дал напрокат хозяин отеля, где она арендовала для них двоих номер. Относительно документов на машину Амалия сказала, что по этому вопросу можно не беспокоиться, поскольку здесь не Союз и не Израиль, где всё под контролем, а маленькая уютная Болгария, где все отношения строятся на взаимном доверии. От аэропорта Варны до конечного пункта, небольшого городка Царево, им предстоял путь длиной более шестисот километров. Они проехали город Бургас, где был другой аэропорт, который обслуживал только рейсы из так называемых капиталистических стран, так что прилететь туда из Москвы было нельзя. Дорога от Бургаса до Царево (длиной около двухсот километров) проходила большей частью вдоль морского побережья, позволяя всем проезжающим наслаждаться видом берегового ландшафта и дышать необыкновенно чистым морским воздухом.

Они подъехали к отелю, когда уже совсем стемнело. Хозяин, просивший называть его Стефан, встретил их у порога, помог занести вещи в расположенный на верхнем этаже номер и, поинтересовавшись, когда их можно пригласить к ужину, ушёл. Смыв с себя дорожную пыль и поужинав, они уединились в номере, где можно было в спокойной обстановке, не боясь никакого прослушивания, взаимно рассказать всё произошедшее с ними за годы разрозненной жизни в разных государствах без опасения выдать собеседнику что-либо тайное. Амалия рассказала, что после отъезда из Москвы она закончила учёбу в медицинском университете и сейчас работает научным сотрудником в исследовательском фармацевтическом