Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 2 - Василий Васильевич Рязанов

Весь август авиационная группа Рязанова сдерживала ожесточенные контрудары фашистов. Позднее маршал Конев скажет, что «Сандомирский плацдарм отстояла авиация». Осенью бои на плацдарме заметно утихли. Немцы, потеряв значительное число танков и самолетов, убедились в бесполезности контратак. 18 августа 1944 года наши войска овладели Сандомиром, и звания «Сандомирский» были удостоены 141-й и 142-й гшап, а также 152-й и 153-й гиап. Генерал Н.П. Пухов в книге «Годы испытаний» писал: «Плацдарм надежно прикрывался с воздуха авиачастями генерала Красовского». Авиация давала наземным войскам свободу маневра. Созданные и управляемые Рязановым оперативные группы обеспечивали непрерывность авиационной поддержки войск.

2.09.44 шестерка Илов пошла штурмовать танки на южной окраине Станиславув и минометные батареи северо-западнее Голощице. Рязанов разрешил ведущему Антипину работать. Первую атаку группа провела одновременным пикированием на цель под углом 30 градусов до высоты 300 м, с которой экипажи провели прицельное бомбометание. При выходе из атаки ведущий замкнул круг. С него экипажи произвели еще 4 захода, атакуя цель. Уничтожили три танка, три миномета, склад боеприпасов. Рязанов, наблюдавший за действиями группы, высоко их оценил и объявил благодарность. Наступило длительное ненастье. Несмотря на сложную погоду, корпус вел разведку, прикрывал войска от нападения с воздуха и бил по противнику, препятствуя подтягиванию резервов к фронту, затрудняя перегруппировку войск [4]. Чтобы не терять преимущество, надо идти вперед.

На станции близ Кельце много эшелонов с боеприпасами, боевой техникой, горючим. Нужно непременно вывести ее из строя. Этот боевой вылет во всей деятельности корпуса был одним из самых сложных. День уже на исходе, когда посыльный срочно вызвал в штаб штурмана 155-го гшап капитана М. Одинцова. Комполка подполковник Чернецов показал кружок на карте: – Это узел снабжения гитлеровцев, отсюда идут снаряды, бомбы к плацдарму. Днем сюда уже ходили и полбинцы, и штурмовики из восьмой дивизии, но напоролись на сильнейший огонь зениток. Станцию постоянно прикрывают «мессеры», и она работает. Приказ такой: немедленно ударить. Звонил генерал Рязанов, сказал, что станция должна взлететь на воздух.

М.П.Одинцов в своей книге «Преодоление» описывал ночной вылет девятки штурмовиков, ведомой им, на узловую железнодорожную станцию, питающую штурмующие плацдарм войска, удачную штурмовку и тяжелейшее возвращение сквозь грозу, когда они благодаря только счастливому стечению обстоятельств, благополучно приземлились в расположении 1-го Белорусского фронта.

Штурмовики ночью летали очень редко. Практики ночных полетов, ориентации почти ни у кого не было. – Пойдешь с эскадрильей, – продолжал Чернецов. – Ударить стоит через 10-15 минут после захода солнца… В группу набирай добровольцев. Одинцов взглянул на часы и повернулся к инженеру: – На машины подвесить по три фугасных бомбы и по три зажигательных. Взрыватели мгновенные. Тщательно проверить ночное оборудование. Когда Одинцов вел штурмовики к Висле, исчезла светлая полоска заката. Обойдя плацдарм восточнее, капитан развернул эскадрилью на запад. После разворота группа шла со снижением, обороты мотора не меняла. Теперь Илы летели курсом со стороны немецкого тыла к фронту. Станция была видна в отдалении, когда на северной и южной ее окраинах вспыхнули прожекторы, а впереди по курсу штурмовиков засверкали вспышки разрывов зенитных снарядов. Машины сделали доворот и свалились в пике. – Приготовить снаряды! Бьем! – раздалась команда ведущего. Тут самолет Одинцова охватило пламя. Но залп Илов, по-видимому, повредил прожекторные установки. Свет погас, прекратился огонь зениток. Одинцов сбил пламя, вывел группу из пикирования в горизонтальный полет и повернул ее вдоль путей, буквально забитых эшелонами. Экипажи сбросили бомбы. На станции возникла паника.

А на КП корпуса обстановка в ту ночь была нервозной. По аэродрому метался генерал Агальцов, укорял себя, что не добился у комкора изменения рискованного плана, то и дело спрашивал Чернецова, есть ли связь с группой. Сам Агальцов произвел больше 20 вылетов под сильным огнем зениток и истребителей врага, воодушевляя своих бойцов. Уже давно вышло время, но экипажей не было… А капитан Одинцов с эскадрильей подходил к Висле, фонари на всех машинах открыты – шел сильный дождь, сверкали молнии, и видимость была нулевая. Установить связь с полком не удалось. Положение казалось безвыходным. Когда ведущий увидел впереди блеск ракеты, решил – привиделось. Но через несколько секунд сомнения рассеялись – аэродром. Стреляют свои. Садился Одинцов первым, затем уже со своей машины по рации помогал приземляться другим экипажам. Все штурмовики собрались на стоянке. Михаил сердечно поблагодарил сержанта-финишера, который выручил их из беды. Оказалось, что группа села на одном из аэродромов 1-го Белорусского фронта [4]. «Подумал: расскажи ему кто-нибудь вчера о таком вот полете – пожалуй, не поверил бы… Невероятное, ставшее явью, заставило заново осознать старую истину: человек чаще всего не знает и не использует своих возможностей. А они воистину безграничны», – писал Одинцов. О дерзком и результативном ночном штурме вражеской станции Рязанов немедленно доложил командующему фронтом маршалу И.С. Коневу. Вскоре в дивизии уже готовили новое представление на Одинцова – ко второй медали «Золотая Звезда».

Враг подтягивает резервы. Он предпринимает новые и новые контратаки, сил у него раза в три больше. Рязанов находится в боевых порядках. Он внимательно следит за ходом боя, участвуя в нем, командуя Илами. Вот противник после удара с воздуха двинул вперед «тигры» и «пантеры». Удары его авиации, танков и артиллерии рассчитаны так, чтобы уничтожить, перемолоть все живое, смешать с землей. Но советские танкисты выдержали. Врагу не удалось даже потеснить их. Помогла наша авиация. Оставив на поле боя десятки подбитых и сгоревших танков, фашисты откатились.

Сандомирский плацдарм держится. Вот большая группа бомбардировщиков врага обрушивает удар на бригады З.К. Слюсаренко, А.А. Головачева и Д.А. Драгунского. Сильный минометный и артиллерийский обстрел. Из наскоро закопанного в землю танка, что стоит недалеко от блиндажа, только что разнесенного на куски, Рязанов смотрит на перелесок. Оттуда выползают танки. Приближаются к позициям нашей танковой бригады. Но уже вызваны, летят и появляются наши Илы. Они идут с резким снижением, делают разворот на 60 градусов над своим передним краем и со стороны солнца обходят ближайшие позиции зенитной артиллерии врага, которые в этот момент молчат под огнем наших «катюш». Рязанов командует: огонь! Не заденьте наши коробочки, они дальше от леса. Командир, руководящий боем, обязан твердо управлять действиями подчиненных, направлять ход боя, подчиняя его своей воле, а не как этого желает противник. «Словом, нужно всегда не созерцать события, а командовать войсками так, чтобы решительно ломать планы врага и одерживать победу», – писал И.С. Конев.

В один из дней атаки противника стали особенно настойчивыми. Беспрерывно атаковали, хотя и несли большие потери. Обстановка сложилась критическая. Двадцать немецких танков угрожали смять фланговые подразделения мотострелкового полка. Рязанов приказал немедленно послать