Плохие русские. Кино от «Брата» до «Слова пацана» - Антон Владимирович Долин

музыки до хард-н-хеви-рубилова, напоминающего о том, что на съемках исполнителям заводили музыку Rammstein (у фильма целых четыре композитора). Но, конечно, особенно значим подбор актеров: именно «Т-34» делает абсолютной звездой нового российского кино известного по «Притяжению» Александра Петрова (Коля Ивушкин), рядом с которым в роли Ани появляется его партнерша по тому же фильму Ирина Старшенбаум, а великолепным противником оказывается харизматичный немец Винценц Кифер (Ягер). Плюс только-только входящий во вкус Юрий Борисов (Серафим), суровый усач Виктор Добронравов (Василенок) и, разумеется, бессменный фашист нового военного кино Вольфганг Черни в роли Вольфа.

Валерий Кичин в «Российской газете» то ли сетовал, то ли восхищался:

«Да, это киносказка о ратном подвиге того самого фольклорного героя, кто, как известно, едет-едет не свистит, а наедет — не спустит. И авторы, несомненно, вдохновлялись стилистикой батального квеста: они используют хорошо знакомые современному зрителю игровые приемы, и прекрасное ощущение, что у героев в запасе несколько жизней, сопутствует всему фильму».

Лариса Малюкова в «Новой газете» писала не столько о фильме, сколько о российском обществе:

«Вместо обращения к мифу — мифологизация истории. Вместо антивоенного духа — девиз „Можем повторить!“, призыв к подвигу. Вместо жестокого умного врага — сплошные идиоты. Романтизация войны, ощущение легкости победы охватывает экран, манит к себе новые поколения зрителей».

С удивлением перечитываю собственные слова из текста в «Медузе»:

«Спасибо авторам за то, что сделали высокобюджетный военный блокбастер, почти очистив его от пропагандистской и идеологической составляющей. Возможно, при его описании даже можно будет обойтись без слова „патриотический“. И слово „Сталин“ здесь упоминается лишь однажды, да и то в шуточном контексте. Редкость в наше время».

Разумеется, внеидеологичность «Т-34» мнимая. Это не кондовая агитка, заказанная Минкультом и Военно-историческим обществом, но нечто значительно более опасное: война, преподнесенная как веселое и увлекательное приключение в духе игры World of Tanks (о ее влиянии на картину Сидорова писали и говорили многие).

В картине есть сцена, когда Т-34 под руководством Ивушкина, уходя от преследователей, въезжает в маленький город, увешанный свастиками. Ошалевшие от ужаса бюргеры одаривают жизнерадостных советских танкистов овощами, подносят им пиво, сдаются без боя. Ивушкин спрашивает Василенка, почему тот едет по улице и жмется к стенке? Ехать надо гордо, «как на параде».

«Ну что, кончились фрицы?» — спрашивает один из русских танкистов другого после победы над Ягером. «На наш век хватит!» — бодро отвечает тот. Можно было бы использовать «Т-34» как социальную рекламу «частичной мобилизации» или контрактной службы в армии РФ. Тем более что целевая аудитория фильма — исключительно мужская, персонаж Старшенбаум здесь будто бы чувствует себя неуместно. К ней и обращаются так же, как к понравившейся незнакомке на улице, — «девушка», «красавица», а по имени сам возлюбленный называет ее впервые только после ночи любви, минут за двадцать до конца фильма.

Золотой стандарт путинского развлечения, «Т-34» вызвал к жизни несколько подражаний, но никому не удалось повторить его успех. Как не получилось это сделать и у самого Сидорова с той же командой, когда они взялись за спортивный жанр и сняли провалившегося «Чемпиона мира».

Однако об одной попытке стоит сказать особо. Это «Девятаев» Тимура Бекмамбетова, снятый в соавторстве с известным оператором Сергеем Трофимовым (его режиссерский дебют). Драматургическая основа и жанр этого фильма чрезвычайно похожи на «Т-34». В центре событий «Девятаева» — произошедший в действительности сенсационный побег летчика-истребителя Михаила Девятаева на захваченном самолете из немецкого концлагеря. Более того, на родину он привозит секретные сведения о немецких баллистических ракетах «Фау-2». Перед нами еще один авантюрный военный боевик о дерзком вызове, брошенном плененными советскими солдатами бездушной фашистской системе. И даже тема двойничества с противником сохранена: Девятаеву противостоит вымышленный персонаж — его бывший друг и соратник Николай Ларин, переметнувшийся к врагу. Наконец, воздушные бои ставились в игровом симуляторе War Thunder, а смотреть картину, по замыслу выдумщика Бекмамбетова, можно было бы в двух форматах — в кинотеатре и на смартфоне, для которого создавалась отдельная версия «Девятаева».

У картины была неплохая пресса. Но ни это, ни технические новшества не сработали. Одни грешили на депрессивный прокат, пришедшийся на ковидную пору (весна 2021-го), другие — на нехватку харизмы и актерской подготовки у исполнителя главной роли Павла Прилучного. Фильм собрал лишь миллион зрителей, не окупив и половину бюджета.

Пространство мифа в кино к этому моменту расширилось до предела, и сравнение «Девятаева» — как-никак посвященного реальному лицу и подлинному подвигу — с «Т-34» и его непобедимым вымышленным Ивушкиным оказалось не в пользу первого. Толком не проговоренная, но как бы подразумеваемая драма Девятаева, ставшего после возвращения в СССР мишенью для спецслужб, производила угнетающее впечатление на зрителя, отныне желавшего лишь той войны, которая могла бы его повеселить и развлечь.

До начала настоящих военных действий оставалось меньше года.

Глава 8.

Жизнь как катастрофа

«Метро» и взрывная сила не сказанного — Она утонула в «72 метрах» — Первый русский супергерой в «Черной молнии» — От кого спасают «Защитники» — «Экипаж» улетает от реальности — СССР-«Титаник» в «Ледоколе» — Два «Землетрясения» — Два «Чернобыля» — Государство спасает от «Огня»

Последний предвоенный, 2013 год казался безмятежным. Ничто не предвещало беды. Страна богатела, политика зиждилась на мифе о тотальной «стабильности», которому не мешали локальные — даже подчас многолюдные — протесты. Вовсю велась подготовка к сочинским Олимпийским играм. На этом фоне вышел первый в новом российском кино коммерчески успешный фильм-катастрофа — «Метро» по роману Дмитрия Сафонова. Тривиальность драматургической основы, как того и требует жанр, компенсировалась лихостью режиссерского подхода, энергией монтажа, впечатляющим уровнем спецэффектов и массовых сцен.

Игорь Толстунов, глава студии ПРОФИТ, был одним из самых активных и талантливых продюсеров 1990-х; среди самых громких его проектов — «Подмосковные вечера», «Вор», «Ворошиловский стрелок», «Восток — Запад». Постановщик Антон Мегердичев, документалист и телевизионщик, работавший много лет с Леонидом Парфеновым, уже зарекомендовал себя сиквелом криминально-боксерского «Боя с тенью» в 2007-м и неудачным, но амбициозным 3D-фэнтези «Темный мир» (2010). «Метро» стало его первым самостоятельным блокбастером. Пройдет четыре года, и Мегердичев побьет все кассовые рекорды, сняв самую коммерчески успешную отечественную картину 2017 года — «Движение вверх».

В советское время фильмы-катастрофы пользовались популярностью — от пионера жанра, «713-й просит посадку» (1962) Григория Никулина, и прорывного хита «Экипаж» (1980) Александра Митты до притч Вадима Абдрашитова, снятых по сценариям Александра Миндадзе, «Остановился поезд» (1982) и вышедший как финальный аккорд СССР «Армавир» (1991). Предлагаемый жанром содержательный диапазон был чрезвычайно