Путь Инквизитора. Том третий. Божьим промыслом - Борис Вячеславович Конофальский

— Очень рад, ротмистр, — сообщил Брюнхвальд. А толстяк озирался по сторонам, видимо, опешив от всего происходящего, и даже не ответил ему. Он был поглощён видом входящей в город пехоты, а за ней и бравых стрелковых сотен из Эшбахта, замыкавших колонну. Стрелки под удивлёнными взглядами местных уже прошли в ворота и под бело-голубым знаменем, под барабанный бой, проходили мимо ротмистра.

— В общем, передайте всем вашим офицерам, что я жду их сегодня на ужин сразу после вечерней службы, пусть приходят в «Ласковую Анхен», — генерал отвернулся от толстяка, не дождавшись от того ответа, и крикнул: — Фон Готт, коня!

⠀⠀

*⠀ *⠀ *

⠀⠀

Хельмут Вайзингер был невысоким и худощавым человеком лет тридцати пяти или немногим больше. Одежду Вайзингер имел небогатую, вид — чистенький, скромный. Часто, немного суетливо крестился, и к месту, и не к месту поминая святых и писание. А должность человек занимал немалую, это был смотритель имущества Его Высочества Карла Оттона Четвёртого в городе Фёренбурге и окрестностях. И ему по должности полагались помощник и бухгалтер. Помощнички стояли поодаль и глаз боялись поднять на сурового генерала. Отдувался, как и положено, старший.

— Ну, — Волков смотрел на него пристально, — соизвольте отвечать, куда делись лежаки из бараков? В бараках должно быть лежаков двухъярусных на шестьсот солдат. Где они все? У вас их едва и на сотню наберётся?

— В комнатах для сержантов также должны быть верхние полати, кровати и столы со стульями, а в комнате дежурного офицера — ещё и хорошая кровать и также стол и стулья. Посуда для господ офицеров где? — подливал в масла в огонь майор Дорфус, зачитывая всё это из списка имущества. — Также должна быть и кухонная посуда, котлы, кочерги… И вон ещё сколько всего, — он потряс списком перед носом смотрителя. — А ещё этот господин отказывался вести меня сюда, а потом и сбежал, закрылся в доме и холопам велел говорить, что его нет дома. А жена его бранилась на нас из окна.

Волков повернулся к мошеннику. Но смотритель опять ничего не ответил, лишь вздохнул и набожно перекрестился, наверное, надеялся, по глупости своей, отмолчаться. Но отмолчаться у него не получилось бы, всё дело было в том, что генерал понимал: герцогом на него возложены очень большие надежды, которые он должен был оправдать во что бы то ни стало. Требования сеньора к нему были очень высоки, а значит, никаких пренебрежений в этом предприятии он допускать не собирался. Барон пошёл вдоль длинного и холодного, плохо освещённого помещения, которое почти под потолок было завалено мешками с чем-то сыпучим, огромными тюками вонючей, ещё не обработанной овечьей шерсти, бочками с дёгтем, с уксусом, с капустой. Дорфус и Хенрик шли рядом и несли лампы. Тут было темновато, так как окна в бараках были малы, а день был по-январски хмур.

Крепкое и большое каменное здание было до потолка завалено кучей всяких нужных и дорогих товаров. Волков даже представить не мог, сколько всё это стоит. Он остановился у кучи крепко связанных хомутов. Хороших хомутов. Генерал не сомневался, что сложенное в бараке стоит десяток тысяч талеров. А может, и больше. Он обернулся к смотрителю:

— Полагаю, раз это имущество хранится тут, значит и принадлежит всё это гербу Его Высочества?

Тут уже господин Хельмут Вайзингер не выдержал и, подбежав к барону, молитвенно сложил руки и произнёс тоненько:

— Господин генерал, умоляю. То товары чужие.

— Что вы пищите? — поморщился Волков. — Ну-ка рассказывайте! Что? Разобрали лежаки, дерево продали, а помещение теперь сдаёте под склады?

Хельмут Вайзингер только вытаращил глаза в ответ, И Волкову было лень с ним общаться. Да и противно. Но разговор нужно было закончить:

— Я с вами возиться не намерен, я вас арестую и под хорошей стражей отправлю вас в Вильбург, а чтобы вам не было скучно в пути, отправлю и этих, — Волков кивнул в сторону двоих помощников проходимца. — Они как увидят калёные щипцы в подвалах замка, они про вас всё и расскажут, — генерал чуть надвинулся на дрожащего Вайзингера, — запоют так, что судебные писцы не будут поспевать за ними. Всё расскажут. Уж и не знаю, что вам присудит фогт за ваши шалости.

— Так вышло… — пролепетал смотритель. — Содержание скудно, приходилось придумывать… Для достойного жития. Как-никак, а я представлял тут Его Высочество.

— Для достойного жития? — Волков смотрит на него с неприязнью: гадкий червь. Когда его офицеры прикарманивали часть казённого серебра при найме солдат, то для него казалось естественным и нормальным: люди собирались идти на войну и там рисковать жизнью; но это выходило за рамки его понимания. Но тут у него в голове мелькнула мысль, что этот пройдоха поможет ему разобраться в городских делах. Барон недолго размышляет, а потом спрашивает: — Наверное, это товары местных купчишек?

— И не только местных и не только купчишек, — сразу отвечает смотритель. — Тут и мастера свой продукт хранят.

— Значит, местных купцов вы знаете? — Волков пошёл дальше по бараку. А Хельмут Вайзингер и Дорфус с лампой шли за ним.

— Знаком, знаком, — кивал смотритель.

— И первых купцов местных гильдий знаете?

— Вот с ними не знаком, — отвечал ему Вайзингер, — крупные купцы с нами не знаются.

— С кем «с нами»? — не понял Волков.

— С людьми Его Высочества, — пояснил смотритель имущества.

— Вот как?! — теперь Волков был удивлён. — Отчего же?

— В Первой Торговой Гильдии половина купцов… — тут Хельмут Вайзингер понизил голос, словно боялся, что его кто-то подслушает, — еретики.

— Ах вот как! — понял генерал.

— А к примеру, в Гильдии Реки, так и вовсе они все. Там праведно верующих вовсе нет, не берут еретики к себе праведных.

— А еретики нас, людей герцога, не жалуют?

— Они даже не жалуют тех, кто с нами знается, — объяснил смотритель. — Люди дурные и заносчивые. А курфюрста считают первым врагом.

— А раз так, то чьи же здесь товары? — уточнил барон.

— А товары те… — Хельмут Вайзингер вздохнул.

— Ну, чего вы вздыхаете, как корова перед отёлом, говорите уже!

— Хомуты, — смотритель указал на связки изделий из кожи. — Они принадлежат Мартину Гуннару Кривобокому. Он председатель Гильдии Тачечников.

— Гильдия Тачечников?

— В городе полно узких улиц, подводам большим там тесно, а развозить товары да отвозить их на пристани… Вот тут тачки и выручают. Гильдия здесь большой вес имеет, — объяснял смотритель. И, опять понизив голос, добавлял: — Иной раз с тачек что и упадёт. Вот сюда мне и привозят на хранение.

— Ах вот как у вас