Последний день Страны Камыша - Patrik

И юные сёстры Аизава, подарившие друг другу последние объятия…

Сквозь давящий на плечи тяжёлый полог печали пробился робкий неуверенный отблеск. Как лучина готовая потухнуть в любую секунду. Но среди мёртвого хлада братской могилы, где нашли упокой и враги и друзья, этот тусклый трепещущий огонёк сиял словно маяк.

Храбрая Янаги возложила свою жизнь на алтарь, закрыв сестру от свинцового града. И чудо свершилось дважды, когда бессердечные убийцы не стали добивать накрытую мёртвым телом израненную Касуми, не заметив за пеленой дождя, что одна из сестёр всё ещё дышит.

Коленями плюхнувшись в холодную жижу из глины, крови и дождевой воды, принцесса склонилась над умирающей девушкой. В ладонях собрался мистический свет. Кровавые ленты пришли в движение, обволакивая руки. Сила, собранная её занпакто, полноводной рекой потекла в создаваемое кайдо.

Использовать исцеляющую способность шикая напрямую девушка не решилась. Она пока не была уверенна в своём нынешнем контроле этой силы, опасаясь сделать лишь хуже. Ещё свежи были в памяти образы растворяемых заживо врагов и застилающая разум боль, когда жгучие потоки омывали её собственное тело.

Она тогда не умерла от болевого шока, лишь потому, что в тот момент уже была мертва, и не сошла с ума из-за того, что уже была безумна, приняв как часть себя память о сотнях лет кровавой резни.

Исцеляющий свет окутал тело Касуми. С подпиткой от жизненной силы десятков людей не самая сложная техника стала в разы сильнее и эффективнее. Многочисленные раны и ссадины затягивались на глазах, а состояние из критического, постепенно переходило сперва в просто тяжёлое, среднее и, наконец, в крепкий здоровый сон.

Операция закончилась в кратчайшие сроки. Девушка в изодранных одеждах опустила напряжённые плечи и вздохнула с облегчением. Кружащие вокруг алые потоки на миг ускорились и устремились к обнажённому мечу, лежащему у неё на коленях, за считанные секунды впитавшись в зеркальную поверхность клинка. Незримое давление пошло на спад.

Вздох облегчения разбавил терпкую горечь. А мёртвую тишину нарушил посторонний голос.

— Это было впечатляюще, — скинув иллюзию, без всякой опаски вышел к девушке Генгецу. Облик его выдавал неподдельный интерес к увиденным манипуляциям, и было очевидно, что шиноби так и подмывает завалить принцессу кучей вопросов, но заговорил он о другом:

— Жаль конечно того добряка, — метнул джонин короткий взгляд на пустое место, где ещё недавно стоял даймё Страны Зла, — он был забавным… Ну да ладно — помер и помер. Главное, ты исполнила выдвинутые мной условия и я со своей стороны готов подтвердить взятые обязательства.

Подойдя ближе и встав в двух шагах напротив обессиленной принцессы, шиноби принял пафосную позу и торжественно озвучил своё предложение: — Я, Хозуки Генгецу, глава клана Хозуки, как уполномоченный представитель даймё Страны Воды Макиришима Тейсуй-доно и Мизукаге Киригакуре Бъякурена-доно, предлагаю Стране Камыша почётную сдачу. В обмен на передачу суверенитета, клан Хозуки гарантирует безопасность мирному населению, а выжившие обладатели чакры получат выбор: смерть, изгнание, или присяга и вступление в военный резерв Киригакуре на правах членов малого клана вассального клану Хозуки… — затем, слегка нахмурив отсутствующие брови, уточнил: — Надеюсь ты не будешь настаивать на продолжении бессмысленной драки принцесса?

О, ей хотелось бы продолжить, и принести смерть всем, кто повинен в произошедшей трагедии. Всем — и беспринципным наёмным душегубам из Киригакуре, и даймё Страны Воды, посулами и угрозами стравившему между собой бывших союзников.

Но вместе с тем она понимала, что сейчас это бессмысленно. Дарованное высвобождением занпакто второе дыхание покидало истощённые до предела плоть и душу, оставляя за собой опустошение и слабость. А ещё, девушка по прежнему хотела сохранить жизни жителей острова. Хотя бы в память о той, кем она была ещё совсем недавно.

— Я… согласна, — наконец произнесла бывшая принцесса, демонстративно склоняя голову.

Хозуки расплылся в довольной улыбке и, потирая руки, преувеличенно бодро заговорил: — хорошо-хорошо, тогда я прямо сейчас прикажу своим людям зачистить остров от пиратов, мародёров и дезертиров. Ну и собрать ваших раненых будет не лишним, да. А о деталях поговорим потом — обвёл взглядом округу ниндзя, — в более подходящей обстановке.

На что он не обратил внимания, так это на то, что за чёрным саваном мокрых слипшихся волос, что скрыл лицо покорно склонившей голову девушки, непримиримо горели яркие синие глаза. Глаза, что отражались в пропитанном багряными разводами зеркале смертоносного лезвия на её коленях. Глаза убийцы, что несмотря на кипящую жажду битвы, на зубок знала древнюю как мир мудрость о том, что месть надлежит подавать холодной.

Эта мысль была последним, что запомнила та, кто совсем недавно носила имя Аой из Дома Ашихана, прежде чем силы окончательно покинули хрупкую смертную оболочку, позволив ей потерять сознание.

* * *

Изнывая от боли в сломанных рёбрах, Иэясу привалился к стене покосившейся крестьянской лачуги. Он во главе горстки калек, что осталась от отряда юных тигров, только что с трудом отбил атаку шайки мародёров из остатков пиратского отребья.

Десяток охочих до наживы головорезов под покровом дождя вплавь пересекли реку и ворвались в оставленную жителями деревню, где и наткнулись на зализывающих раны подростков. Но, посчитав четверых израненных юнцов, двое из которых в прошлом бою потеряли по одной конечности лёгкой целью, они явно просчитались.

Битва получилась скоротечной и жестокой. Один из молодых парней пал смертью храбрых, а выживших украсили новые шрамы, но атака была отбита. Шестеро бандитов сложили головы на главной улице деревеньки Янагибаяши, а остальные бежали поджав хвост.

И вот теперь, уже троица в конец обессиленных парней с тревогой ожидала развязки основного противостояния.

— Кто-то идёт, со стороны реки, — шепнул на ухо молодому Кодзиме наблюдавший за округой товарищ.

Морщась от боли, Иэясу подвинулся и выглянул из-за угла.

Густые заросли ивняка, обрамляющие устроенную крестьянами тихую заводь со скромным причалом, мешали как следует разглядеть, но молодой самурай всё же смог увидеть то, о чём его предупредили. Сквозь поднимающуюся от воды туманную дымку действительно проступал чей-то силуэт. Безликий силуэт в тусклом зелёном балахоне целенаправленно шагающий в их сторону прямиком по водной глади.

— Шиноби… — процедил парень сквозь зубы.

— Мы трупы, — безразличным голосом прокомментировал ситуацию третий член отряда, что пустыми глазами гипнотизировал перетянутую жгутом культю, оставшуюся от его руки усилиями пиратского капитана. Каким то чудом он пережил последний бой, но иллюзий не испытывал — калеки в этом мире не живут долго и счастливо.

Иэясу коротко глянул на смирившегося с судьбой товарища и, вдохнув сырую прохладу с запахом ила и подгнившего дерева,