И море, и Гомер – всё движется любовью… - Евгений Михайлович Голубовский

Юмор всегда, а особенно улыбка по поводу себя – выражение высокой культуры. У болгар это качество было изначально. Свидетельств – тьма. Когда граф М. С. Воронцов освободил Варну от турок (а может, поэтому возникла связка Одесса-Варна?), он послал туда чиновника губернаторства, мало того, поэта, В. Теплякова, чтобы изучить запросы болгарского населения. «Письма из Болгарии» Виктора Теплякова, писанные в 1829 году, опубликованные книгой в 1833 году, внушали читателю – «добрый народ сей замечателен очень во многих отношениях». Кстати, император Николай I подарил за эту книгу Теплякову высочайший подарок – золотые часы с цепочкой…

Кстати, книги Теплякова, Венелина, Надеждина, приезжавших из Одессы в Болгарию, побудили Васила Априлова к исследованиям, опубликованным в «Одесском вестнике», им было многое сделано, чтобы убедить болгар учить свой язык, ощущать гордость по отношению к своей письменности: «Славянская азбука – есть азбука болгарская, святые Кирилл и Мефодий – природные болгары, святое писание переведено для болгар, язык этого перевода есть чистая болгарская письменность».

И результаты этой просветительской работы не замедлили сказаться. В 40-е годы XIX века в нашем городе возник «Одесский литературный кружок», по сути, начавший современный этап развития болгарской литературы. Здесь первые стихи написали и опубликовали Елена Мутева, Найден Геров, Добри Чинтулов, Васил Друмев.

А одновременно Николо Мутев создал болгарский хор, Дмитрий Мутев стал редактором «Болгарской книги». Кстати, это не мешало роду Мутевых быть крупными предпринимателями, бизнесменами, как мы бы сказали сегодня. Они усвоили пушкинскую формулу, «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». И можно продать зерно, овощи, особенно если деньги идут на благое дело – просвещение народа.

Выдающихся деятелей Болгарии, живших, учившихся, работавших в Одессе в XIX веке, можно перечислять и перечислять. Это, конечно же, Христо Ботев и Иван Вазов, в честь которых в городе установлены мемориальные доски, это Алеко Константинов и Георгий Раковский…

Но болгарский вклад в жизнь Одессы не оборвался в XIX веке. Сегодня в переулке вице-адмирала Жукова, в бывшем кинотеатре им. Котовского, активно работает, проводит симпозиумы и выставки Болгарский культурный центр. Президентом Ассоциации болгарских национально-культурных обществ и организаций Украины является наш земляк, народный депутат Украины Антон Киссе, многие годы проработали в газетах заместитель редактора «Вечерки» Дора Дукова, журналисты Анатолий Станчев, Валентин Кирьязов, Иван Ненов…

Поставим многоточие… И потому, что знаю десятки болгар и потому, что завершить эту главку захотел габровской шуткой, столь близкой к одесским.

Подтрунивали над габровцем, что о них, мол, рассказывают много анекдотов.

– Правильно, – ответил он. – Анекдоты сочиняют только о знаменитых людях.

Надеюсь, мои читатели дополнят меня. Ведь, как говорил мне однажды Антон Киссе, в Одесской области самая большая в мире диаспора болгар вне Болгарии.

Михаил Воронцов

Ко всему же – защитник евреев.

Сегодня, 18 ноября, день памяти человека, чрезвычайно многое сделавшего для процветания Одессы. Нашему городу вообще несказанно везло на руководителей в первые полвека его истории – Дерибас, Ришелье, Ланжерон, Воронцов… Это они создали золотой век Одессы.

Иногда кажется, что о Воронцове мы знаем всё. Прошли времена, когда о нём судили по раздражённым эпиграммам Пушкина. Правда, и поэта можно было понять, граф видел в нём чиновника да и только, к тому же приударяющего за супругой…

Это уже потом мы прочли восхищённый отзыв Болеслава Маркевича, да что профессора, самого Льва Толстого.

Профессор Болеслав Маркевич отмечал, что он «никак не был половинчатым человеком. Этот был совершенно цельный характер, и ум несомненно государственный – вся деятельность его носит на себе именно тот отпечаток просвещенности, который само собой исключает упрек в полуневежестве». Лев Толстой писал: «Воронцов Михаил Семёнович, воспитанный в Англии, сын русского посла был среди русских высших чиновников человеком редкого в то время европейского образования, честолюбивый, мягкий и ласковый в обращении с низшими и тонкий придворный в отношении с высшими. Он не принимал жизни без власти и покорности.»

А впрочем, одесситам и читать не было нужды – они видели.

Росла экономика, возникло пароходство, город строили великолепные архитекторы, музей, театр, библиотека, газета…

И всё же одна история оказалась для меня неожиданной и очень значимой.

Прочитал статью «Отменённый Холокост» Леонида Войхосовского, не поленился, посмотрел в энциклопедию Брокгауза и Эфрона, нашел документ… Для меня это открытие Войхосовского, которым с удовольствием делюсь…

Об этом почему-то забывали в наших учебниках истории.

В начале 40-х годов 19-го столетия по предложению Министерства государственных имуществ России, одобренному императором Николаем Первым, почти всё еврейское население подлежало выселению в резервацию далеко на восток, в заволжские безжизненные, полупустынные степи в условия существования, целенаправленно приводящие к вымиранию людей, то есть по нашим современным понятиям царской властью ещё в XIX веке планировалось «мероприятие», которое мы теперь называем Холокостом (или геноцидом).

Взволнованный судьбой евреев, М. С. Воронцов, рискуя своей карьерой, преодолев сопротивление жены и многих чиновников, обратился к императору Николаю I с представлением.

В этом историческом документе, в частности, говорилось:

«Ваше Императорское Величество! Зная, сколь Вы, Государь, изволите интересоваться мнением управляющих отдельными частями империи (т. е. мнением генерал-губернаторов) относительно дел государственных, осмелюсь и считаю долгом определиться в намерениях правительства изменить судьбу еврейского народа. Без излишества опишу нынешнее положение евреев в Новороссийских губерниях, где их пребывание не возбраняется. Указанные евреи вытеснены из Западной Европы и во внутренние губернии России не допущены (черта оседлости Екатерины II). Большая часть их относится к малодостаточным обывателям, принуждена добывать хлеб насущный мелочной торговлей, трудом на казенных землях и ремесленными услугами обывателям».

Далее Воронцовым излагалось мнение Министерства государственных имуществ, делившее евреев на «полезных» и «бесполезных». (Как известно, немецкие фашисты использовали этот опыт).

«Смею думать, – продолжает М. С. Воронцов, – что само название «бесполезные» для сотен тысяч обывателей и круто, и несправедливо. Тех, кого власти считают «бесполезными», составит 80 процентов еврейского населения.

Бесчеловечны меры, что указано применить к ним и выслать их из селений и местечек, поселить в одном месте, лишить участия в правах. Смею указать, мой Государь: сии подданные Вашего Величества крайне бедны. Отстранение от обычных занятий обречёт их на истребление через нищету и умственное отчаянье. Эта участь падёт на людей, ни в чем не провинившихся против России. Наоборот, будучи верными подданными, евреи заслужили полное от правительства доверие. Благоразумие и человеколюбие призывают отказаться от жестокой меры, ибо плач и стенания несчастных будет порицанием правительству и у нас, и за пределами России».

«Смею думать, – резюмирует генерал-губернатор Новороссийского края, – что худые последствия будут неизбежны, если мера сия примется во всей