MARVEL: Небесный Кузнец - Expero

Я медленно обернулся, встречая его прямой, требующий ответов взгляд.

— Я же объяснял, Пит. Знать всё о фигурах на шахматной доске Нью-Йорка — это единственно верная стратегия выживания. Не реагировать на угрозы, а предугадывать их. Ты думаешь, для чего мы создавали «Протей»? Чтобы в Хэллоуин в нем щеголять?

— Ты… ты хочешь быть героем? Как она? — в его голосе прозвучало непонимание, смешанное с тревогой.

Я не сдержал короткого, сухого смешка.

— Героем? Нет. Я просто хочу быть живым. И хочу, чтобы ты был жив. Пойми, я не пройду мимо подворотни, где трое отморозков зажали бедолагу, если у меня будут силы и возможность вмешаться. Но превращать это в цель всей жизни? Посвятить себя тушению локальных пожаров, когда мир охвачен пламенем? Это… неэффективно. У нас с тобой есть возможность помочь человечеству в глобальном, фундаментальном масштабе.

— Что ты имеешь в виду?

— А разве не очевидно? — я развел руками, обводя взглядом нашу лабораторию — наше святилище. — С интеллектом, который мы можем себе дать, любая проблема нам по плечу! Зачем спасать одного человека из горящего здания, если можно изобрести материал, который не горит в принципе? Зачем гоняться за уличными барыгами, если можно создать лекарство от рака и спасти миллионы? Кстати, об этом… Что там с нашим NZT-48? Первая партия готова?

Питер на мгновение замер, сбитый с толку резкой сменой темы. Затем, словно на автопилоте, кивнул.

— Да…

Он подошел к синтезатору, открыл калибровочную камеру и извлек оттуда небольшую титановую пластину с идеально ровными рядами крошечных, невзрачных белых таблеток. Он осторожно вынул несколько штук и протянул их мне на ладони.

— Расчеты показывают, что формула стабильна. Никаких побочных эффектов, в теории… Но, Джон… Ты уверен? Мы не до конца понимаем долгосрочные последствия…

— Абсолютно, — ответил я без малейшего колебания, беря одну таблетку и, не раздумывая, закидывая ее в рот, запивая остатками остывшего кофе.

— Как знаешь… — пробормотал Питер, и в его голосе слышалась смесь восхищения и страха. — Но насчет решения глобальных проблем… Ты же сам говорил, что это привлечет нежелательное внимание. Изобрети ты лекарство от рака, и вся «Большая Фарма» объявит на тебя охоту. Создай новый источник энергии — и нефтяные магнаты, а то и целые страны, захотят тебя устранить. Ты хочешь, чтобы за нами охотились не только бандиты, но и ЦРУ?

— Это проблемы нас из будущего, — спокойно ответил я, уже чувствуя, как внутри разгорается знакомый огонь. — А мы будем действовать умнее. Аккуратно. Постепенно.

Таблетка начала действовать. Мир вокруг словно обрел разрешение 4K. Я видел каждую пылинку, танцующую в луче света, слышал жужжание дросселя в старом мониторе, ощущал, как меняется давление в комнате от наших движений. Мысли не просто неслись — они выстраивались в идеальные, многомерные структуры. Эффект был схож со снадобьем, но процентов на десять слабее. А главное — никаких рисков. Никаких откатов. Благодаря мастеру-гурману, мой организм воспринимал стимулятор как родной. Это… идеально. Особенно с учетом того, что теперь нет зависимости от Орхидей!

Я подошел к большой маркерной доске, занимавшей почти всю стену. Взял черный маркер.

— Итак…

Моя рука полетела.

«ПРОТЕЙ» ВЕРСИЯ II — ЗАДАЧИ:

1. ЭНЕРГООБЕСПЕЧЕНИЕ ДЛЯ ЭЛЕКТРОНИКИ: Текущие источники энергии никуда не годятся. Нужен миниатюрный, самодостаточный реактор.

2. МАСКИРОВКА: Аудио-визуальный камуфляж. Скрытие тепловой и электронной сигнатуры. (Технология активных метаматериалов? Иллюзорные проекторы?).

3. ЗАЩИТА (МЕНТАЛЬНАЯ): Псайкеры — реальная угроза. Нужен «экран» для разума. (Электромагнитное поле? Пси-блокаторы на основе… чего?).

4. ЗАЩИТА (ФИЗИЧЕСКАЯ): Костюм не делает оператора сильнее. Нужно усиление. (Мини-сервоприводы? Нейроинтерфейс, снимающий мышечные ограничители? Инъекторы,).

5. ФАРМ ОР: Это я отметил лишь в уме.

Список рос. Я исписывал доску формулами, схемами, набросками. Я видел пути решения для каждой проблемы, видел, как одна технология цепляется за другую, создавая каскад возможностей. Часть из этого я мог создать сам, используя «Технологическую Модернизацию». Но самые сложные, прорывные вещи… тут был нужен Питер. Его гений под NZT, помноженный на мой.

Жаль, что ближайшие две недели он днем будет занят в этой лаборатории. С другой стороны, это развязывает мне руки для более… приземленных дел. Нужно фармить ОР. Много. Возможно, из системы выпадет что-то, что решит проблему физической слабости. Создать «Экстремис» в гаражных условиях, даже с Питером, пока нереально. Нужен полноценный НИИ.

Я поставил восклицательный знак после последнего пункта, отбросил маркер и повернулся к ошарашенному Питеру. В моих глазах, я знал, сейчас горел холодный огонь чистого интеллекта.

— Ну, за работу!

*****

Воздух в дешевой комнате отеля-однодневки был спертым и тяжелым, пахнущий въевшимся табачным дымом, хлоркой и дешевой безысходностью. За окном неоновая вывеска мотеля навязчиво моргала красным, заливая убогое убранство комнаты тревожными, пульсирующими всполохами.

На краю промятой кровати сидел полноватый мужчина лет тридцати пяти. Его аккуратная стрижка под «горшок» и практичный зеленый комбинезон смотрелись здесь чужеродно, как орхидея на свалке. На лице — дорогие солнцезащитные очки, скрывающие глаза, но не способные спрятать напряженную складку у рта.

Любой случайный наблюдатель счел бы его просто эксцентричным постояльцем. Ровно до тех пор, пока взгляд не упал бы ему на спину.

Оттуда, извиваясь в такт его тяжелому дыханию, исходили четыре металлических щупальца. Гибкие, мощные, с хищными трехпалыми клешнями на концах, они жили своей жизнью. Одно лениво постукивало по грязному ковру, словно отбивая нетерпеливый ритм. Другое, самое верхнее, плавно изогнулось и поправило сползшие на нос очки с деликатностью, недоступной человеческим пальцам. Они внушали первобытный трепет.

Доктор Отто Октавиус, гений, чье имя еще недавно произносили с придыханием в научных кругах, в этот проклятый вечер 22 сентября умер. На его месте остался… просто Осьминог.

После взрыва гамма-реактора, слепящей зеленой вспышки и разрухи в лаборатории он позорно сбежал. Бросил все. Инвесторов. Малочисленных коллег, которые, несмотря на его сложный характер, уважали его ум. Он сбежал от руин своего проекта, от своего прошлого, от… самого себя. От панического страха провала, от нежелания признавать ошибки, от своего раздутого, но такого хрупкого эго, которое треснуло вместе с защитным стеклом реактора.

Первые часы он просто брел по городу под широким пальто, скрывавшим его новый облик. А затем, в одной из грязных подворотен, пришло осознание. Озарение, подобное удару молнии.

Он свободен.

Да, у него больше не было ни лаборатории, ни репутации, ни денег. Но одновременно с этим у него было всё. У него были они. Его манипуляторы. Его величайшее творение, ставшее его плотью, продолжением его нервной системы. С их помощью он мог взять все, что пожелает. Но чего он желал? Изменить мир к лучшему?