Белые командиры Гражданской войны - Алексей Васильевич Шишов

работе совета приняли участие генералы, в том числе и С. Л. Марков, и несколько строевых офицеров, приглашенных лично командующим. Присутствовал и походный атаман Донского казачьего войска генерал-майор П. Х. Попов. Его отряд (1500 человек при 5 орудиях и 40 пулеметах) уходил из Ольгинской в войсковые зимовники, располагавшиеся к юго-западу от станицы Великокняжеской. Военный совет принял решение: идти в поход на Екатеринодар с целью овладения столицей Кубани.

На четвертый день отдыха генерал Л. Г. Корнилов отдал приказ выступать из Ольгинской. На центральной станичной улице Добровольческая армия выстроилась полками, батальонами, дивизионами, батареями, отрядами. Марков стоял в голове своего Офицерского полка. В морозном воздухе раздался далеко слышимый призывный сигнал – звук серебряной Георгиевской трубы:

«На молитву!»

В замерших рядах белой армии добровольцы, от седого генерала до юного кадета, сняли фуражки и папахи. На плечи в погонах упали башлыки. В установившейся тишине эхом пронеслось:

«Отче наш…»

Так начинался 1-й Кубанский поход корниловской Добровольческой армии, получивший в истории Гражданской войны в России название «Ледяного».

Над походной колонной добровольцев, не теряясь в красках морозного дня, реял трехцветный российский флаг. Авангард составил Корниловский ударный полк, за которым шли марковцы. До границ Области войска Донского оставалось 88 верст пути по заснеженной степи.

Офицерский полк участвовал почти во всех боях «Ледяного» похода. Первый из них состоялся в Ставропольской губернии под Лежанкой, где «задержалась» 39-я пехотная дивизия, прибывшая с развалившегося Кавказского фронта. В губернии еще не было советской власти, но были местные советы, анархия и ненависть к кадетам.

В Лежанке путь корниловцам преградил красногвардейский отряд с артиллерийским дивизионом 39-й дивизии. По команде генерала Маркова Офицерский полк развернулся и, не останавливаясь, пошел в атаку, прямо на селение, опоясанное линией окопов. Огонь красной батареи становится беспорядочным, ружейный и пулеметный – все более плотным. Цепи останавливаются и залегают перед болотистой, оттаявшей речкой.

В обход села выдвигается Корниловский полк. За ним с группой всадников устремляется сам генерал Корнилов с развернутым трехцветным флагом. Подходят другие части белых. Атака, однако, задерживается.

Но вот Офицерский полк не выдерживает: одна из рот бросается в холодную, липкую грязь речки и переходит ее вброд на другой берег. По полю бегут в панике люди, мечутся повозки, скачет в тыл батарея. Корниловский ударный полк, вышедший к Лежанке с запада через речную плотину, вместе с марковцами преследует красногвардейцев…

На кубанской земле первой станицей, неприветливо встретившей белых, стала Березанская. Местные казаки и иногородние, за одну ночь вырыв линию окопов, решили «отбиться от кадетов». Такое решение было принято на станичном сходе.

Бой за Березанскую был краток. Добровольческая артиллерия, экономя снаряды, сделала прицельно залп-другой по линии окопов и удачно накрыла их. После этого, утопая по колено в весеннем, начавшем подтаивать снегу, в атаку на взгорье дружно пошли цепи корниловцев-ударников и марковцев, готовые к самой крайности – рукопашной схватке. Патроны было приказано беречь.

Взятием станицы Березанской руководил генерал-лейтенант С. Л. Марков. Когда он, приметный по своей огромной белой папахе, в сопровождении конных адъютантов влетел на окраину станицы, то сразу понял, что сопротивления не будет. Местные казаки после первого залпа разошлись по домам, пряча оружие, а иногородние уже покинули станицу. Марков приказал одному из адъютантов:

– Лети к командующему. Скажи Лавру Георгиевичу, что Березанская взята. Потери – считанные единицы…

У станицы Кореневской колонне Добровольческой армии пришлось выдержать тяжелый бой с красногвардейским отрядом численностью до десяти тысяч бойцов. Им командовал красный кубанский казак из станицы Петропавловской, бывший военный фельдшер, есаул И. Л. Сорокин. Белые заслон на пути к Екатеринодару сбили.

Не менее тяжелым оказался бой с сорокинцами за станицу Усть-Лабинскую. У аула Шенджи произошло соединение с кубанскими добровольцами генерал-майора В. Л. Покровского. Силы белой армии Корнилова удвоились, и он начал активные действия, решив, атакуя с двух сторон добровольцами и кубанцами, взять станицу Ново-Дмитриевскую, где находились крупные силы красных.

Станица Ново-Дмитриевская была взята без помощи кубанских добровольцев – отчаянной атакой Офицерского полка генерала Маркова. Он не стал дожидаться начавшейся в пять часов утра переправы через речку Партизанского донского казачьего полка и подхода застрявших где-то в черноземной грязи батарей. Марков решил за всех сам:

– Ну, вот что, батальонные. Ждать нам некогда. В такую ночь без крыши тут все подохнем на морозе в поле. Идем в станицу.

И Офицерский полк, развернутый в цепь, двинулся по пахоте, еще подернутой ночным ледком, к Ново-Дмитриевской. С ее окраин ударил убийственный огонь пулеметов и многих сотен винтовок. Добровольцев выручило то, что немалая часть красного отряда, не ожидавшего столь внезапной атаки в штыки, грелась в ту морозную ночь по домам.

Только ночь прервала жаркий бой. Белые добровольцы на эту ночь своей кровью добыли крышу над собой. Утром красные войска, оправившись за ночь, со стороны соседней станицы Григорьевской беспорядочно атаковали Ново-Дмитриевскую, но были отброшены, понеся большие потери. В захваченную марковцами станицу стали прибывать части белых кубанских добровольцев.

Генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов перед штурмом Екатеринодара провел здесь новую реорганизацию Добровольческой армии, учитывая наличные силы. Теперь она состояла из трех бригад, двух пехотных и одной конной. Генерал-лейтенант С. Л. Марков получил в командование 1-ю бригаду, которая состояла из следующих частей:

Офицерский полк;

1-й Кубанский стрелковый полк;

1-я инженерная рота;

1-я и 4-я артиллерийские батареи.

Бои за столицу Кубанского казачьего войска оказались намного тяжелее, чем предполагало белое командование. Екатеринодарская операция начиналась успешно. Белые взяли станицы Григорьевскую и Смоленскую, часть станицы Елизаветинской, многие казаки которой с оружием в руках, сев на коней, примкнули к белым добровольцам.

Но на рассвете следующего дня внезапной атаки станицы Георгие-Афипской бригадой генерала Маркова не получилось. Когда голова наступающей колонны подошла к станице, быстро рассвело. Дозоры красных сразу же заметили наступающих в открытом поле. Была объявлена тревога. Марковцев, еще не успевших развернуться для атаки, накрыл убийственный артиллерийский и пулеметно-ружейный огонь: из станицы, расположенной на возвышенном месте, хорошо просматривались группы людей на заснеженном поле.

Положение спас бригадный командир. Марков приказал колонне укрыться за высокой насыпью железной дороги, которая проходила поблизости по заливным лугам. Эта насыпь и надежно укрыла добровольцев от обстрела на несколько часов, пока с другой стороны к Георгие-Афипской не подошла 2-я бригада генерала Богаевского.

Станицу взяли атакой двух пехотных бригад белых добровольцев. Как оказалось, гарнизон Георгие-Афипской насчитывал свыше пяти тысяч красногвардейцев с артиллерией и бронепоездами. На железнодорожной станции белые захватили склад боеприпасов с почти семью сотнями артиллерийских снарядов, которые у корниловцев были на исходе. Снаряды и оказались самыми драгоценными трофеями.

При переходе на левобережье Кубани 1-я бригада прикрывала армейские тылы со стороны