Николай Булганин. Рядом со Сталиным и Хрущевым - Евгений Васильевич Шишкин

высоких кабинетах. Однако в атмосфере послевоенных лет, безусловно, чувствовалась некая нехватка «кислорода»: стране требовались новые политические решения: кадровые, идеологические, экономические. Нужны были новые планы развития страны, новые пятилетки. Новые люди нужны были на всех ступенях власти. Наверное, стремление к переменам и сверке курса партии докатывалось разновеликими волнами и до вождя. Поэтому Сталин намечает на осень 1952 года провести XIX съезд ВКП(б).

«Сталин собрал нас у себя и высказал мысль, что пора созывать съезд ВКП(б). Нас уговаривать не требовалось. Мы все считали невероятным событием, что съезд партии не созывается уже 12–13 лет. Не созывались также пленумы ЦК партии, партактивы в союзном масштабе, другие крупные совещания партработников. ЦК не принимал никакого участия в коллективном руководстве делами СССР, всё решалось единолично Сталиным, помимо ЦК. Политбюро ЦК подписывало спускаемые ему документы, причём Сталин часто даже не спрашивал мнения его членов, а просто принимал решение и указывал опубликовать его.

…Когда Сталин, наконец, определил повестку дня, то сказал, что отчётный доклад поручим Маленкову, об уставе – Хрущёву, а о пятилетке председателю Госплана СССР Сабурову. Вот и была таким способом принята повестка дня съезда».

XIX съезд ВКПб, несмотря на то, что не был каким-то особенно ярким и потрясающим, всё же имел серьёзное значение. Он был неким сигналом. Страна вскоре должна меняться. Вернее, власть в стране должна вскорости перейти к новым персонажам. Но при этом страна остаётся на прежних рельсах социализма в тех же коммунистических догмах и перспективах. Имя Сталин, конечно, звучало пафосно во всех докладах. Его крестили в них не раз великим и гениальным зодчим и социализма, и коммунизма, но вместе с тем оно как-то бледнее выглядело, без вдохновения, без огонька, слишком уж много было пустых повторов – даже в речи Булганина, который умел накрутить похвальбу Хозяину.

Некоторые положения из Постановлений XIX съезда ВКП(б) – КПСС см. в Приложении 7.

Н.А. Булганин, который на этом партийном форуме находился в президиуме и был в маршальской форме, чем подчёркивал свою причастность к Вооружённым Силам, также выступал на съезде. Он говорил о международной политике СССР, который окружают милитаристы США. Чего-то принципиально нового, «продвинутого» он в своём выступлении не высказал. Вернее, как человек, который отвечал в Совете министров СССР за военные ведомства, он говорил только с этой точки зрения и был, в общем-то, органичен.

«За последние годы во всех агрессивных странах значительно возросла численность сухопутных войск и военно-воздушных сил. Так, в Соединённых Штатах Америки общая численность вооружённых сил увеличилась, по сравнению с 1939 годом, более чем в 6 раз. Численность регулярных вооружённых сил Великобритании, по сравнению с довоенным временем, возросла в два с половиной раза. По требованию Америки создаются вооружённые силы в Западной Германии и Японии и сколачивается так называемая европейская армия, которая по планам империалистов должна к концу текущего года значительно возрасти.

Под прикрытием фальшивых речей о своём миролюбии американское правительство в широких масштабах организует и строит военные базы за пределами своей страны, главным образом на территории Западной Германии, Франции, Англии, Французского Марокко, Турции и Японии. Свои военно-морские базы Америка создаёт по преимуществу также на чужих территориях, прежде всего на тех морях, которые входят в границы Североатлантического блока.

Нетрудно догадаться, что строительство всех этих военных баз Соединённые Штаты Америки осуществляют с таким расчётом, чтобы окружить ими Советский Союз и тем самым создать благоприятные для себя условия на случай войны».

Из позиции Булганина становилось ясно, что сотрудничество с Западом не предполагается, конфронтация будет только усиливаться, а гонка вооружений – нарастать. Таким образом, Булганин попадал в число «кремлёвских ястребов».

«В последнее время большой воинственный азарт проявляют генералы Атлантического блока, которые по приказу своих хозяев с Уолл-стрита мечутся из страны в страну. То они проверяют войска, то проводят сухопутные, морские и воздушные манёвры, то рыщут вдоль советских границ. Только за последние три месяца на советско-турецкой границе побывало до десятка видных представителей американской и английской военщины. Появление у нашей границы этих шакалов в мундирах, конечно, не случайно. Это – одно из звеньев в подготовке империалистами войны против СССР.

И.В. Сталин на трибуне съезда. 1952 г.

…Всему миру известно, что означает «освобождение по-американски». В прошлом – это бесчеловечное истребление индейских племен Северной Америки, жестокие расправы с филиппинским народом, военная интервенция против молодой Советской республики. В настоящее время «освобождение по-американски» – это грабительская, захватническая война в Корее, варварские бомбардировки мирных корейских городов и сёл, истребление женщин и детей бомбами и смертоносными бактериями. Ложью об «освобождении» американские империалисты прикрывают свой разбой…

…Наши Армия и Флот существуют для защиты своей Родины, для охраны мирного труда советского народа. Мы стоим за мир и проводим политику мира, политику предотвращения войны. Однако все предложения Советского Правительства, направленные на обеспечение дела мира, американским правительством и его подпевалами отвергаются. Отвергаются потому, что советские предложения срывают дело поджигателей войны и их агрессивные планы».

Ну а заканчивает Булганин свою речь как все, как под копирку, неизменной здравицей: «Да здравствует наш вождь и учитель великий Сталин! (Бурные, продолжительные аплодисменты. Все встают. Возгласы: «Великому Сталину – ура!»)

XIX съезд был последним для вождя. И выступление его было последним, публичным. Произнесена его речь была также в последний день работы съезда, 14 октября. Казалось бы, лидер страны должен был подвести какие-то итоги съезду, выше поднять знамя партии или фонарь, который бы осветил путь к неизбежному светлому коммунистическому будущему. Но вышло не так. Речь Сталина была не о насущном…

«Было бы ошибочно думать, что наша партия, ставшая могущественной силой, не нуждается больше в поддержке. Это неверно. Наша партия и наша страна всегда нуждались и будут нуждаться в доверии, в сочувствии и в поддержке братских народов за рубежом. Особенность этой поддержки состоит в том, что всякая поддержка миролюбивых стремлений нашей партии со стороны любой братской партии означает вместе с тем поддержку своего собственного народа в его борьбе за сохранение мира».

Эти слова были далеки от нужд и советского рабочего, и крестьянина, и военного, и учёного. Тенденциозно, обтекаемо… Всем становилось понятно, что съезд для Сталина заключительный.

«Особого внимания заслуживают те коммунистические, демократические или рабоче-крестьянские партии, которые ещё не пришли к власти и которые продолжают работать под пятой буржуазных драконовских законов. Им, конечно, труднее работать. Однако им не столь трудно работать, как было трудно нам, русским коммунистам, в период царизма, когда малейшее движение вперёд объявлялось тягчайшим преступлением. Однако